Личник (СИ) - Валериев Игорь (читаем книги бесплатно .txt) 📗
- Есть только показания Белкова. А он эти сведения получил от «товарища Ивана», так как в целях конспирации с товарищами Петром и Николаем не общался. Да те и не выходили из дома практически. Из этих показаний следует, что Иван и Пётр встречались с Беркманом, передали ему привет от старых друзей и попросили помочь с реактивами. Бывший политкаторжанин им отказал. В день убийства врача с ним встречался только Иван, который пришёл попросить помочь хотя бы с лабораторной посудой. После очередного отказа между ними произошла ссора. Иван нечаянно толкнул Беркмана и тот, скатившись вниз по лестнице, сломал себе шею.
- Как-то удачно нечаянно толкнул, - я недоверчиво покрутил головой.
- Согласен, Тимофей Васильевич. Особенно если узнать, что Глафиру Петровну «товарищ Иван» убил только из-за того, что та видела, как он выходил из дома, где остался мёртвый Беркман.
- Об этом тоже рассказал Белков? – поинтересовался я у Савельева.
- Да, он. Иван попросил его отслеживать слухи, которые могут пойти в городе после смерти врача и его служанки.
- Жалко их, ни за что погибли. Хотя, если бы Иосиф Брониславович, наступил бы на горло своей революционной совести и пришёл бы к вам, Владимир Александрович, то они могли бы остаться живыми, - произнёс я.
- Когда эти нигилисты-бомбисты кого жалели?! – зло произнёс штабс-ротмистр.
- Не скажите, Владимир Александрович. На судебном заседании по первомартовцам господин Кибальчич заявил, что он рассчитывал бомбы таким образом, чтобы поражающий эффект был не больше сажени. Так много раненых и погибших при последнем покушении на Александра II, было вызвано только тем, что народ окружил царя.
- Вы мне ещё об их жалости скажите, когда Александр Ульянов бомбы отравленными стрихнином самодельными пулями снаряжал, - ещё более злым голосом, буквально выплюнул предложение жандарм.
Вот тут мне сказать было действительно нечего. Когда я узнал, что так оно и было, то был ошеломлён данной информацией. Чтобы специально отравлять поражающие элементы бомбы?! До такого даже исламские фанатики в двадцать первом веке не дошли. Вот такой был старший братец у будущего вождя революции, который ровно через шесть лет после первомартовцев захотел с друзьями взорвать следующего ныне здравствующего российского самодержца. А чтобы наверняка, бомбы ещё и стрихнином зарядили.
- Владимир Александрович, если откровенно, то я тех, кто может так легко убивать женщин и снаряжать бомбы отравленными пулями, вообще за людей не считаю. Отстреливал бы таких, как бешеных собак. Но закон, есть закон, - тяжело вздохнув, я продолжил. – Ещё один вопрос, Владимир Александрович. Сколько денег нашли у Белкова и паспорт у него настоящий?
- Паспорт настоящий. Чему я сильно удивлён, - ответил штабс-ротмистр. – Из показаний Белкова, его ему вручил «товарищ Степан». Денег - больше пяти тысяч рублей. Были и золотые соверены. Но в основном кредитные билеты. А к чему эти вопросы?
- Владимир Александрович, больше месяца люди проживают в пансионате в Альпах. Думаю не дешёвом и вряд ли нам с вами по карману. Потом путь из Швейцарских Альп через Марсель и Порт-Саид во Владивосток. Если сможем проверить, то, наверняка, в каюте первого класса. Настоящий паспорт подданного Великобритании. Я не видел, но представляю, что и оружие у Белкова дорогое, если судить по воздушной винтовке Жирардони. Такой экземпляр оружия к раритетам относится, и сколько он стоит, я даже не представляю. Здесь Белков проживает не в бедном номере. Имеет наличными пять тысяч рублей. Это моё, да и ваше жалование за четыре года. А если предположить, сколько Бекхэм-Белков потратил за последнее полгода при подготовке к покушению, то и за все десять-пятнадцать лет выйдет, - я развёл руки в сторону. – Вы представляете, Владимир Александрович, какое финансирование и уровень подготовки данного покушения, если всех участников взять?
- Тимофей Васильевич, вы опять к презренному злату вопрос повернули, - усмехнулся Савельев.
- Владимир Александрович, Вы читали воспоминания господина Кравчинского, который убил генерала Мезенцева?
- Это наш любезный, Сергей Михайлович?! По которому верёвка плачет? – с усмешкой уточнил штабс-ротмистр.
- Он самый, Владимир Александрович. Кстати, закончил Орловский кадетский корпус, потом Михайловское артиллерийское училище, в семидесятом году получил чин подпоручика. После года службы ушёл в отставку. А генерал-адъютанта Мезенцева также, как и «товарищ Иван» убил ударом кинжала. Но я не об этом, - я рукой показал, что понял невысказанный штабс-ротмистром вопрос. – В мае восемьдесят второго в Милане на итальянском языке вышла книга Кравчинского «La Russia sotteranea». Мне довелось почитать её перевод. Полковник Ширинкин поспособствовал. И меня там очень удивила одна информация. Автор описывает, что на Александра II готовилось пять покушений с применением динамита во время его обратного путешествия из Крыма в Петербург. При этом, Сергей Михайлович упоминает, что работа по прорытию московского подкопа вместе с двумя другими железнодорожными покушениями, подготовлявшимися к ноябрю, обошлась всего от тридцати до сорока тысяч рублей, включая сюда и разъезды. То есть за два месяца Кравчинским, который готовил эти три покушения, были потрачены огромные деньги. Наше тридцатилетнее жалование. При этом он считает эту сумму небольшой, хотя до этого пишет, что нигилистам-революционерам приходится за каждой сторублевой бумажкой бегать, высунув язык.
- Я читал эту книгу, Тимофей Васильевич. И в курсе, что её очень высоко оценили как за рубежом, так и наши либералы, включая Тургенева и Толстого. Но я не пойму к чему вы клоните.
- Владимир Александрович, если взять и хотя бы примерно прикинуть, сколько денежных средств затратили революционеры-террористы на свои попытки терактов, не считая всего остального, то получится сумма, которую трудно объяснить пожертвованиями сочувствующих революционному движению людей. А наши, погибшие террористы и захваченный Бекхэм-Белков, просто вопят о том, что за их спиной стоит государственная машина или банковский капитал, - я резко выдохнул и замолчал.
- Вы хотите сказать, что за революционерами стоят…, - штабс-ротмистр замолчал и, взяв со стола золотой соверен, показал мне профиль королевы Виктории.
- Я думаю, что это самый вероятный кандидат. Но на эту тему мы, действительно, поговорим в другой раз. Уже начало смеркаться, а я хочу успеть заехать на кладбище. На похороны не попал, так сегодня бы успеть, не тянуть до завтра.
- Тимофей Васильевич, я вас понимаю. Могу сказать, что похороны и поминки были достойные. Народу было много. Но всё прошло хорошо. Арсений Георгиевич всё очень отлично организовал.
- Тогда я вас покину, Владимир Александрович, - с этими словами я направился к вешалке.
Выйдя из здания, я взгромоздился на коня и отправился на кладбище. Сторож указал мне могилу, перед которой я простоял, пока окончательно не стемнело. Мысленно просил у Дарьюшки прощения, что не уберёг, не смог присутствовать на похоронах, убийцу живым не взял и ещё множество каких-то мыслей, которые через некоторое время и не мог вспомнить. Кажется, по моим щекам текли слёзы, замерзая на щеках, но я этого не замечал. Только сейчас и здесь понял, что всё – моей Дарьи, моей Куен Ионг, моей «смелой птички» нет, и уже никогда не будет.
Домой вернулся, когда на небосводе ярко светила луна. Коня во дворе принял денщик, который, предупреждённый братами, прогрел комнаты в доме и истопил баню. На столе в передней комнате нашёл записку от Арсения, в которой купец сообщил, что похороны и поминки провёл. На девяти днях его не будет, так как коммерческие дела зовут в Благовещенск, но он оставил денег Филатьевой, как двоюродной сестре, если я вдруг не вернусь к этому времени.
Взяв в комоде чистое исподнее и шаровары, пошёл в баню. Когда, пропарившись и помывшись, вернулся в избу, на столе меня ждал ужин. Основное блюдо тот же кулеш из пшенки, сала и мяса, которым питался последние пять суток. Для разнообразия свиной рулет из печи, солонина и ещё горячая краюха ржаного хлеба. Сам готовил денщик или кого-то пригласил для стряпни, меня как-то не заинтересовало. Во рту с утра не было маковой росинки и в животе настойчиво бурчало.
