Тыловики (СИ) - Геманов Олег Алексеевич (читать книги TXT) 📗

— «Зеленый клюв» давно из пополнения?

Сперва не понимаю о чем речь. Никогда не слышал такого речевого оборота. Но по смыслу догадываюсь, что так на солдатском жаргоне называют салажат-новобранцев.

— Сегодня четвертый день пошел, — поправляю подбородочный ремень и устремив вверх указательный палец солидно добавляю. — У него дядя штандартенфюрер. В Берлине служит. Так что сам понимаешь. Меня по поводу Венка даже в штаб батальона вызывали.

Немец понятливо качает головой и замолкает. Я же мысленно хвалю себя за то, что после звания «штандартенфюрер» не добавил фамилию Штирлиц. Хотя удержался буквально на пределе сил.

Вторая повозка катит за нами. Я мельком рассмотрел второго немца. Лет сорока с серым, ничего не выражающим лицом. Сидит себе на облучке и не обращая никакого внимания на окружающий мир правит лошадями. Тоже почтальон, только почему-то у него нет манжетной ленты на рукаве. Наверно ему по должности она и не положена.

Подходим к лагерю. Да. Эпизод «Обед» получился просто на загляденье. Наши ведут себя естественно и обстановка не вызывает ни малейшего подозрения. Правда плохо то, что я не вижу герра лейтенанта. И еще кого-то не хватает. Не успеваю понять кого.

Телега не доезжает до стоящей техники метров пять и останавливается. Возница спрыгивает на землю, немного завистливым взглядом смотрит на обедающих на обочине солдат.

Из-за кабины грузовика доносится недовольный голос Новикова:

— Поливай сильнее я говорю! Ну! Давай!

И сразу булькающий звук выливаемой из канистры воды и довольное фырканье Николая.

Возница вопросительно смотрит на меня, я неопределенно пожимаю плечами и делаю пару шагов назад. Чтобы в случае чего оба немца находились в моем секторе обстрела.

К тому же я смутно догадываюсь, что Новиков решил разнообразить бивак водными процедурами. Добавить так сказать действия в статичную сцену. Это вполне в его духе. Такие фокусы Николай регулярно проделывал почти на всех наших мероприятиях.

Почтальон проходит мимо грузовика и неуверенно обращается к Новикову:

— Герр лейтенант? Разрешите обратится?

Николая принимает из рук Игоря Одинцова вафельное полотенце, тщательно вытирает лицо и промокает волосы. Игорь, как настоящий ординарец, стоит за спиной командира и почтительно поглядывает на его мокрый затылок.

— Пауль, принеси из кабины мой китель, — небрежно приказывает Одинцову герр лейтенант. Затем опускает руки вниз, подставляет лицо лучам солнца и блаженно выдыхает. — Уф! Хорошо.

Одинцов хлопает дверью и через несколько секунд аккуратно накидывает на плечи Новикова китель.

У почтальона моментально меняется выражение лица. Он как-то в одно мгновение подтягивается, становится по стойке «Смирно», да еще вдобавок успевает застегнуть расстегнутую пуговицу под воротником.

— Прошу прощения, герр гауптман! Виноват! — немец вскидывает ладонь к пилотке и щелкает каблуками. — Курьер полевой почты, унтер-фельдфебель Вилли Хенсслер. Разрешите обратиться?

Новиков поворачивает голову влево и смотрит на свой погон. Он отсвечивает серебром и весело поигрывает на солнце двумя позолоченными звездочками. В центре погона горделиво угнездились две металлические буквы “HV”. Николай кончиками пальцев стряхивает несуществующие пылинки с букв, многозначительно откашливается и произносит:

— Разрешаю, герр унтер-фельдфебель.

Я медленно снимаю с плеча автомат.

Одинцов хлопает дверью и через несколько секунд аккуратно накидывает на плечи Новикова китель.

У почтальона моментально меняется выражение лица. Он как-то в одно мгновение подтягивается, становится по стойке «Смирно», да еще вдобавок успевает застегнуть расстегнутую пуговицу под воротником.

— Прошу прощения, герр гауптман! Виноват! — немец вскидывает ладонь к пилотке и щелкает каблуками. — Курьер полевой почты, унтер-фельдфебель Вилли Хенсслер. Разрешите обратиться?

Новиков поворачивает голову влево и смотрит на свой погон. Он отсвечивает серебром и весело поигрывает на солнце двумя позолоченными звездочками. В центре погона горделиво угнездились две металлические буквы “HV”. Николай кончиками пальцев стряхивает несуществующие пылинки с букв, многозначительно откашливается и произносит:

— Разрешаю, герр унтер-фельдфебель.

Я медленно снимаю с правого плеча автомат.

Новиков смотрит мне в глаза, нехотя вытягивает руку в мою сторону и небрежно шевелит пальцами. Словно собачёнку комнатную от себя отгоняет. Ну, что же. Значит курьер полевой почты Хенсслер и его напарник еще немного поживут на этом свете. Так же медленно перевешиваю «МП» на левое плечо и начинаю растирать ладонью якобы внезапно заболевший локоть. Одновременно мысленно кляну Одинцова за невнимательность. Это же надо перепутать кителя Новикова и гауптмана! Впрочем, мундиры ничем кроме погон и не отличаются. Похоже, что Игорь когда рацию мою на пассажирском сиденье искал, то в суматохе кителя и перепутал. Да. Ситуация неприятная. Но похоже всё же не критическая.

Почтальон докладывает Николаю причину остановки, спрашивает насчет противотанкистов и саперов. А под конец мстительно сообщает «герру гауптману», что именно унтер-офицер Пройс заранее не сообщил, что кроме герра лейтенанта в подразделении присутствует и старший по званию.

Новиков милостиво улыбается унтер-фельдфебелю и взмахом руки подзывает меня к себе.

Отработанным движением щелкаю подковами сапог и вскидываю руку к пилотке:

— Герр гауптман, унтер-офицер Пройсс по вашему приказанию прибыл.

Николай недовольно смотрит на меня, поправляет съехавший на левое плечо китель и холодно произносит:

— Пройс, поднимись по склону, найди в кустах Классена. И передай лейтенанту моё крайнее неудовольствие его действиями. А именно тем, что он выпил пятнадцать сырых куриных яиц за один раз.

Козыряю и мчусь со всех ног наверх. Сверху наблюдаю, как обоз медленно удаляется от нашего лагеря. На задних бортах повозок закреплены большие деревянные колеса. Прямо как запаски на современных джипах. Но если запасные колеса смотрятся на нынешних внедорожниках вполне естественно, то на телегах выглядят до крайности нелепо.

Внизу в лагере, небольшая суматоха. Вижу, как герр лейтенант деятельно размахивает руками. Народ вскочил с мест, резво разбегается в разные стороны. Понятно. Обед закончился. А я даже куска хлеба не съел.

Тяжело сажусь на землю, без особой нужды пью воду из фляжки. Смотрю на солнце. Оно ощутимо склонилось к горизонту. Интересно, сколько сейчас времени? Пять часов вечера? Шесть?

Ко мне подбегает немного запыхавшийся Плотников. В глазах послеобеденная истома, от него отчетливо пахнет луком. Чуть ниже правого накладного кармана кителя свежее жирное пятно.

— Серега, вставай. Тебя срочно командир вызывает, — Юрка сыто отдувается, забирает у меня из руки фляжку и жадно пьет.

— Смотрю немцы спокойно уехали? — принимаю флягу обратно и вешаю на место. — Как там Новиков? Не сильно ли переволновался?

— Да, спокойно. Новиков в порядке. Только Одинцова сильно отчитал, — Юра легонько хлопает ладонью по прикладу винтовки и задорно подмигивает. — Боевую наконец-то получил! Всё я побежал. Гущина меняю на посту. Моя очередь дежурить.

Бреду вниз. По пути встречаю Дихтяренко. При виде меня, он весело блестит глазами и широко улыбается:

— Давай быстрее! Тебя там герр лейтенант ждет не дождется. Всё про фуражку спрашивает.

— Какую фуражку? — удивляюсь я.

— Это ты сам у него спросишь, — с подозрительно невинным видом отвечает Федя. — Извини, но сейчас не до разговоров. Мне пулемет нужно срочно дочистить. Коля сказал, что как соберу, так и опробуем машинку.

Новиков сидит на пассажирском сиденье Опель Блица. Держит в руках мундир гауптмана, внимательно его рассматривает.

Услышав мои шаги командир вскидывает голову и приглашающе машет мне ладонью.

Сажусь на место водителя. Николай с неохотой откладывает китель в сторону и поворачивается ко мне: