Дворянин без титула (СИ) - Богдашов Сергей Александрович (книги полные версии бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗

Поэтому, не мудрствуя лукаво, он о своей находке и точном её месторасположении рассказал директору лицея Энгельгардту, а тот сразу же поведал об этом императрице.

Елизавета Алексеевна, прознав о том, что у неё под боком учится юноша, нашедший уникальный колодец, через того же директора в качестве вознаграждения за обнаруженный источник передала часы и предложила Александру по окончании лицея подумать о карьере императорского лозоходца.

Молодой Пушкин слышал о существовании подобной службы, но, несмотря на возраст, уже понимал, что колодцы являются материальным активом и не горел желанием искать источники даже для самого императора. За годы, проведённые в лицее, юноша, как ему казалось, достиг таких вершин, к которым обычные люди идут десятки лет. К тому же, что могла дать служба при императоре, если его лозоходцы не смогли обнаружить мощный колодец даже у себя под носом? Да и насмотрелся Александр за время учёбы, как живут приближённые к Императорской семье и понял, что это не его. Посему парень отбрехался, мол, находка была случайной удачей, а затем напрочь отказался от службы при дворе.

Ответ, несомненно, вышел дерзкий, но и предложение было так себе — с непонятной перспективой бродить каждый день по государевым землям в чине коллежского секретаря в поисках колодцев. За те же семьсот рублей в год можно беззаботно протирать штаны в Коллегии Иностранных Дел и пользоваться всеми благами столицы. А это званые вечера, балы, театры, блестящее общество гусаров и привлекательных барышень. Естественно, выбор парня пал на второй вариант.

— Я так понимаю, что слово колодец используется как иносказательный и собирательный образ, — прервал моё повествование Иваныч.

— Ты абсолютно прав, — подтвердил я догадку миньона. — Они больше похожи на лужи диаметром в метр, в которые с окрестностей стекаются потоки эссенции. И Александр ещё ни разу не встречал колодцев измерения, перлы из которых могут влиять на пространство и время. Слышал, что такие образуются в Европе, но говорят, что в Москве и кур доят. В принципе, колодцев материи и движения Пушкин тоже в Царском селе не встречал, хотя из ветви движения у него имеется перл, доставшийся по наследству от прадеда Ганнибала.

— И что им можно делать? — полюбопытствовал тульпа.

— Тепло создавать в диапазоне от комнатной температуры до пламени плазменной горелки, — пожал я плечами. — В случае чего, могу медные самовары лудить да железо сваривать, как ацетиленовой сваркой.

— Можно подумать в России нынче полно нормального железа, — заметил Иваныч и тут же добавил, — А вот меди и правда хватает. Что ещё ветвь движения даёт?

— Управление воздушными массами. Это ты уже видел у моего одноклассника. Можно формировать перлы, которые будут создавать холод и вакуум. Да мало ли, на что способна человеческая фантазия. Ты пойми, этому здесь никто не учит, а если где-то и учат, то Пушкин об этом почти ничего не знает. Он лишь что-то мельком слышал да дома прочитал, что смог, сделал выводы и кое-чему сам научился.

— А какие ещё перлы создаются в колодцах материи? — не унимался Виктор Иванович. — Например, существуют уменьшающие массу предметов?

— Не только, — помотал я в ответ головой, — Можно ещё играться с твёрдостью и пластичностью материала. Но, да, изменяющие массу довольно распространённые.

— А скажи мне, Саша, Пушкин действительно так хорош, как маг, что он отказался от службы в лозоходцах?

— Отказ от службы — это скорей всего проявление юношеского максимализма, — попытался я объяснить поступок Александра, — До настоящего мага Пушкину было ой как далеко, но и занижать его успехи я не стану. Он настоящий уникум — уметь в его возрасте то, к чему не каждый маг придёт к сорока годам — дорогого стоит. Тем не менее, Александр плохо себе представлял, как создаются перлы. Просто его никто этому не учил, и спросить ему было не у кого. Склад ума у нашего Пушкина, несмотря на феноменальную память, был скорее гуманитарный, а не инженерный. Свой единственный фонарик, — продемонстрировал я Иванычу серебряное колечко с жемчужиной, — Он создал по наитию. Трудолюбиво используя метод проб и ошибок. Я попал в это тело пару часов назад, но пользуясь Сашиными знаниями, уже знаю, как можно соорудить прожектор. При этом эссенции через себя прогонять нужно будет на порядок меньше, чем в его экземпляре фонарика. Или взять те же колодцы — он мог их почувствовать, если они находились в радиусе двадцати — тридцати метров. Представляешь, сколько парень земельки должен был истоптать, чтобы найти те источники, которые он использовал?

— А отчего у тебя тогда глаза такие весёлые? — заметил тульпа моё довольное лицо и прекрасное настроение.

— Я вижу, как течёт эссенция, — расплылся я в улыбке. — Вижу, как она стекается в колодцы. Например, нам по дороге не встретилось ни одного источника. Зато в Знаменскую церковь, мимо которой мы только что прошли, устремлены такие потоки, что мне до жути интересно, какой же колодец в ней находится.

— И что тебе даёт видение потоков эссенции? Всё-таки собираешься лозоходством заниматься?

— Пока ещё не знаю, Иваныч, но догадываюсь, что жизнь мне предстоит не менее интересная, чем в нашем мире.

Никуда не спеша, я в компании галлюцинации добрел до лицея. На моё предложение вместе навестить местный лазарет Виктор Иванович с радостью согласился, и мы с ним поднялись на второй этаж. Постучав в дверь кабинета Пешеля, я толкнул дверь, пропустил вперёд миньона и следом вошёл сам.

Пушкин не раз бывал в кабинете доктора, так что у меня не вызывала удивления обстановка в комнате. Обычный рабочий кабинет. Рядом с дверью умывальник. Вдоль одной стены сервант, за остеклёнными дверками которого, стоят всевозможные склянки. Напротив, расположен шкаф с книгами, которые, судя по потёртым корешкам, активно читают. В глубине кабинета за двух тумбовым столом сидел слегка полноватый мужчина лет сорока и курил сигару. Несмотря на открытое окно, под потолком висела серо-синяя туча табачного дыма.

— Александр, — встал Франц Осипович, отставил на подоконник пепельницу и, затушив в ней сигару, вышел из-за стола, — С чем пожаловали, благодетель вы мой? Своего друга и соседа решили навестить или ненароком сами захворали?

— Вы, Франц Осипович, правы в обеих догадках. Я и Пущина желал навестить, если, конечно, это возможно? — развёл я руками, озвучив цель визита, — Ну и хотелось бы, чтоб Вы меня осмотрели. В меня с час назад молния угодила.

— Отчего же нельзя? У Ивана Ивановича всего лишь простуда, а она не заразна, — живо отреагировал доктор, но тут до него дошла вторая часть моего ответа, и мне показалось, что я отчётливо слышу, как со скрипом вращаются шестерёнки в его голове,– Что значит, в Вас попала молния? Как же Вы остались живы?

— Полагаю, жизнь мне спас Николай Ржевский, — приплёл я одноклассника в историю своего спасения, — Он меня моментально закопал, чтобы сила молнии с моего тела в землю ушла. Хотя я такой метод считаю полнейшей глупостью.

— Разумеется, глупость, — согласился Пешель и перехватив моё запястье, стал считать пульс, — Ещё в прошлом веке Бенджамин Франклин доказал, что молния имеет электрическую природу и создал первый молниеотвод. Из его исследований следует, что в случае удара молнии в человека, он сам становится молниеотводом, а заряд с его тела сам по себе стекает в землю.

После этого доктор посмотрел мне в глаза, попросил открыть рот и высунуть язык. Осмотрев горло, Пешель распорядился раздеться по пояс.

— Франц Осипович, а почему Вы меня благодетелем назвали? — поинтересовался я, стянув с себя рубашку и положив её поверх ранее снятого сюртука и жилетки.

— А как же иначе, — растерялся доктор, начавший было слушать мою грудь с помощью допотопной деревянной трубки-стетоскопа. Ну как допотопной. Вообще-то она всего лишь год назад была изобретена. Так что её наличие у местного эскулапа — это очевидный прогресс, — Вы же, голубчик, нашли колодец жизни, а мне в нём сам Яков Васильевич Виллие создал перл, которым я могу заживлять открытые раны. Должен заметить, что результаты операций очень даже удачные. Не далее, как неделю назад на императорской конюшне кучер ногу сломал. И ладно бы просто сломал — для таких случаев у меня имеется перл, сращивающий кости. Так ведь перелом был открытый, а в наше время это неминуемая ампутация конечности, поскольку гангрена при таких травмах практически гарантирована. И что Вы думаете? Я и кость удачно восстановил и рану закрыл, да так, что и следа на коже почти не осталось.