Предел воображения (СИ) - Вознесенский Алим Нагойевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
— Полегче. Мы извиняемся. — начал Сэм. — Может нас тоже стоит понять. У меня, например, совершенно нет времени на такую жизнь. Я же учёный. Математик. Программист. Я несу благо, в несоизмеримом количестве, может Аллах простит меня? — Улыбаясь закончил он.
— Смешно. — так же улыбнувшись, передразнил и отвернулся от них Мохаммед. Он пошёл по комнате к центральному входу, захватив с маленькой вешалки чёрные, молитвенные чётки с круглыми камушками. Медленно перебирая их одной рукой, другой, он застегнул молнию на толстовке, где-то до середины.
— Я так понял, мы не найдём общий язык? — прозвучал ему вслед голос Сэма.
— Идите сюда. Я со всеми нахожу общий язык. Ваши неверные душонки не исключение. — Взявшись за огромные, арочные ворота с высеченными декоративными разноцветными узорами, около трёх метров в высоту, он медленно открывал их, толкая от себя и разводя руки в стороны. — Я многое здесь решаю. И не только здесь. Сегодня вас ждёт непростой, пятничный Рузба. Надеюсь, вы переживёте его. — между делом говорит Мохаммед.
— Что значит надеюсь? — встревоженно спросил Глэйсон. — Я не подписывался на ваш Рузба. Кто вы такой, чтобы так обращаться с нами, Пророк Мухаммад? Или может… — У Глэйсона онемела челюсть. Его рот широко открылся. Войдя в ворота, они очутились, без преувеличения в параллельной вселенной. Описать происходящее невозможно. События происходят так быстро, что ничего не успеваешь понять.
— Добро пожаловать в Мекку. Центральное Святилище. Оазис благословенных — невозмутимо стоял, глядя вокруг Мохаммед. — Это не рай. Но это маленькое чудо, здесь, на Земле — лучший подарок от всевышнего.
— Не может быть! — не менее ошарашен, от происходящего Сэм. — Что это… как… — бубнит он себе под нос. Пред ними предстала огромная равнина, ярко-голубое, солнечное небо, то и дело переливалось тёмными, звёздными пятнами. Гигантские красочные небоскрёбы в дали, если их так можно назвать, в прямом смысле танцевали, не только меняя свою форму и размер, но и нарушали единство движущегося объекта. Чуть пройдя по растрескавшемуся, сухому, песочного цвета грунту, медленно нарастая, зазвучала музыка, напоминающая трэп. Её звуки были в основном из ритмично повторяющихся, прерывистых тонких и грубых голосов, с некоторым присутствием басов. Возможно, таким образом, братья погрузились в некоторое психоделическое состояние, не реагировав на происходящее в округе с особым вниманием. А происходящие вещи, лет двадцать назад — вызвали бы шок, у простого человека. По одну сторону от ребят и рядом идущего Мохаммеда, шла толпа женщин. Одетые в полностью чёрную паранджу, их глаза были перемотаны толстым слоем белых бинтов. Небольшие кровавые пятна, образовавшиеся на месте глаз, давали понять, что с ними, как минимум не всё в порядке. Они были в средневековых кандалах на ногах и толстых цепях на руках, которыми соединяли друг друга. Позади сцепленных женщин, шла похожая на них, другая неизвестная женщина. Она хлестала большой плёткой, скованных женщин, как непослушный скот. На её голове одет чёрно-красный хиджаб. Через её полупрозрачное платье, просвечивали чёрные кружевные трусики. Сексуальная надзирательница заставляла куда-то идти толпу уже изуроченных женщин, которые, низко прогибая спину, шатаясь из стороны в сторону, от каждого удара, то и дело свалятся с ног. По другую сторону от наших героев стояли вооружённые солдаты. На их шеях висели автоматы Калашникова. Одетые в песочный камуфляж, как Мохаммед, и грязные серые или бордовые платки, обвязанные на лбу тонкими ремнями, напоминая головные уборы шейхов. Как не крути, но они выглядели очень примитивно. Больше похожие на исламских боевиков-террористов, нежили на современных, технологически прокаченных воинов, которые в суете, то и дело проскакивают мимо них. Один из этих джентльменов, сидел на корточках. Его по локоть закатанные рукава и чёрные берцы, измазаны какой-то чёрной, блестящей слизью. Потные смуглые руки переминали чёрствую булку хлеба. Прямо напротив него скукожившись сидели, обхватив свои колени, маленькие дети. Одетые в ещё более грязные, рваные лохмотья, на вид им было лет пять, не больше. Они были настолько истощены голодом, что, безотрывно, слезящимися глазами и невинным, жалостливым выражением лица, следили за булкой в руках мужчины так, как будто это единственное, что им нужно в этой жизни. Однако не решались подойти за ней и даже что-то ему сказать. Возможно, они настолько сильно запуганы. Их внешний вид точно желал лучшего. Складывалось впечатления, что они уже испытали все возможные страдания и не в состоянии даже заплакать. Отломив маленький кусочек, военный встал и попятился назад. Он бросил этот кусок перед собой и отвернулся, продолжая идти в даль от кучки детей. Наконец, один из них соскочил на ноги, и словно дикий зверёныш налетел на маленький кусочек. Отдав последние силы, его ноги подкосились на пол пути к пище. Подползая на карачках, он всё же схватил грязную корку и дико засовывал её в рот. В его лице проявлялся неумолимый детский испуг. Он так торопился, будто делает, что-то запретное, будто в любой момент лишится своей жизни. Так и не засунув полностью желанную пищу в рот, он начал её полизывать, размягчая своей слюной. Обернувшись, солдат скинул с себя автомат, и молча подбежал к ребёнку. Он выхватил хлеб, прямо у него изо рта и широко улыбаясь, безотрывно смотрел ему в лицо. Ребёнок посмотрел в лицо мужние и сильно сморщился, выставив домиком, свои тонкие, чёрные брови. Он зажмурил свои глаза, пытаясь выдавить слёзы. Взяв ребёнка одной рукой за подбородок, неизвестный подтянул его к своему лицу. Тот в панике раскрыл глаза и немного брыкаясь, пытался оказать сопротивление. Солдат съел этот маленький кусочек хлеба у него на глазах и дико издал пару звуков, похожие на смех. Похлопав ребёнка по его впалой, гладкой щеке, мужчина вернулся за своим автоматом. Бросив ещё один кусок, он снова пошёл прочь. На этот раз ребёнок не пошёл за ним сразу, подождав пока военный не отойдёт намного дальше, чем в первый раз. Взяв корку снова, давясь, ребёнок затолкал её всю в рот. Он не мог её прожевать и похоже серьёзно начал задыхаться. Громко кашляя, ему очевидна нужна была помощь. Обернувшись, тот же самый солдат, побежал к нему со всех ног, даже не сбрасывая своего автомата. Со всего маха, он пнул по лицу ребёнка, будто пробивал штрафной в футболе. Его голова с хрустом опрокинулась назад, до самой спины. Кудрявый, длинноволосый малыш, отлетел примерно на два метра. Из его шеи, ушей, носа, и наполовину отлетевшей нижней челюсти хлынула кровь. Остальные дети, увидев это, крепко обнялись вместе и уткнулись головами в землю. Они так сильно тряслись, что это видно из далека.
Среди всего переполоха, на них никто не обращал внимания. Глэйсон испуганно посмотрел на Мохаммеда. Тот невозмутимо шёл вперёд.
— Это недоразумение. Совсем распустились. — оправдывается перед ними араб. Бросающий в дрожь, насыщенный музыкальный ритм заставлял потерять реальность. Одна из женщин, в длинном чёрном платье и блестящей, усыпанной драгоценностями короне, медленно проходила мимо. Она то и дело двоилась в глазах, от каждого звука, её искажало, в кольцо. В нос ударил приятнейший аромат. Он чем-то напоминал смесь цветов и расслабляющих всё тело феромонов. Завихряясь, пыль начала подниматься вверх. Её песчинки блестели, как капли расы. Мимо проходили белые роботы или люди, в фантастически сложной броне. Продолговатые головы и ровные черты, напоминали многоугольник с острыми гранями. Из подбородка, в разные стороны расходились множество чёрных шлангов или верёвок. Сплетаясь между собой, они образовывали странные, тонкие руки, в которых держали мобильные устройства, в виде трёхмерных изображений. Туловище плавно утоньшалось, образуя длинный хвост, на котором, извиваясь по сторонам, они ползли, как змеи. Немного выше, блестящая пыль формировала шелковистое, полупрозрачное разноцветное одеяло, развивающееся по ветру словно лёгкое пёрышко. Невысокие, пышные, деревья с бордово матовой листвой, шевелили листьями немного неестественно. Подойдя ближе, с него улетели огромные бабочки. Дерево полностью состояло из них. Теперь оно исчезло. Во время полёта бабочки меняли окрас в ярко-жёлтый цвет. Через несколько метров, они сформировали почти такое же дерево, с густой жёлтой листвой. Рядом сидели легко одетые маленькие дети. Они были в простых шортах и футболках. Держа в руках огромные раскрытые книги, они медленно оторвали свои взоры в сторону проходящих мимо гостей. Перед ними стоял мужчина, тоже с книгой, в длинной бардовой куртке-плаще. И длинными, зачёсанными назад, чёрными волосами. Опустив её вниз, он провожал взглядом. Сэм попытался заглянуть в содержимое книг. Там всё было на арабском языке. Вдруг знаки быстро помутнели начали двигаться по бумаге, словно это экран какого-то устройства. Они приняли вид математических символов и алгоритмов, графиков и матриц. Широко улыбаясь и безумно дико смотря в глаза Сэму, дети, будто в замедленной съёмки захлопнули свои книги. Сэм в ужасе повернул голову в право, посмотрев на Глэйсона. Но там был Мохаммед. Тогда он быстро повернул голову влево. Там тоже шёл Мохаммед. Сэм хотел было снова посмотреть вправо, но чудеса, происходящие в небе, отвлекли его. Очень медленно и плавно, гигантский, летящий белый конь, символично подогнул свои передние копыта. Белый, пышный хвост был особенно сияющий. Зелёные блески, словно изумруды плотно покрывали его. Две ленты, тянущиеся из гривы далеко за ним, развивались, словно чёрная, бурлящая жидкая нефть. Далеко за ней, струя жидкости образовывала гигантский, кипящий шар, парящий в паре метров от земли. От этого шара выходил ещё один поток. Будучи продолжением нефтяной дорожки, он присоединялся к кончику сабли одного дирижировавшего ею мужчине. Широко расставив ноги и слегка подгибая одно колено, он будто слегка пританцовывал. Одетым в жёлтый корсет, с сильно вытянутыми и заострёнными плечами, он напоминал сказочного рыцаря. Струя вязкой жидкости извивалась так, как он махнёт своим мечом. В дали от него, небо украшено яркими ступенями. Два лестничных пролёта, направленные от земли до самых небес, то исчезали, то появлялись заново. По ним спускались причудливые создания, похожие на людей. Вдруг две лестницы начали сплетаться друг с другом. Пересекаясь, кривые, синусоидальные пролёты, симметрично создавали иллюзию сцепленных, движущихся вверх колец. Возле первого подвижного небоскрёба, один из шейхов вплотную подошёл к Сэму, который пытался прижаться к стенке, чтобы уступить, увлёкшемуся в танце мужчине, но тот прижался к стене ещё сильнее. Проходя мимо друг друга, они чуть было не столкнулись. Шейх медленно разлился вдоль стены, прозрачно-чистой водой. Его брызги потихоньку обтекали окружающие препятствия, в том числе Сэма, и обратно превращались в человеческий облик. Оглядываясь назад, Сэм чуть не споткнулся о быстро покатившиеся в несколько рядов со всех сторон камни, формировавшие громадное здание прямо у них на пути. Это здание завораживало своим видом. За мгновение вытянувшись до небес, оно стояло неподвижно, заостряясь на конце. На примыкающих башнях вспыхнули огромные зелёные, жёлтые и розовые огни. Широкие сады, из цветов и виноградников, словно длинные ленты, быстро тянулись к высотке. Замыкаясь, будто лучи огромной звезды. Арочные, заострённые окна, обвились ярким светом, тысячи огней, проходящих возле каждого контура мега сооружения, сделали его настолько ярким, что невозможно было что-то увидеть выше двадцати метров, трёх огромных этажей. По всему периметру стен, из дома вылезли толстые, но не очень длинные, чёрные, заостряющиеся на концах щупальца. А ногромный шпиль, закрутился, как червь, обволакивая и закручивая небо, словно розовую простыню, образуя тёмные складки и большие воздушные узлы. Сэм хотел войти в это здание, и уже в упор приблизился к переливающемуся тонкими, синими, извилистыми линиями, будто током, высоченный, пустой дверной проём. Однако голос Мохаммеда сзади остановил его:
