Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Фантастика и фэнтези » Альтернативная история » Смилодон в России - Разумовский Феликс (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗

Смилодон в России - Разумовский Феликс (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗

Тут можно читать бесплатно Смилодон в России - Разумовский Феликс (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗. Жанр: Альтернативная история. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

В общем, утро понедельника выдалось у Бурова удачным на редкость. Это если учесть еще, что после завтрака его высвистал Чесменский, довольный, улыбающийся, смотрящий добро и ласково.

– Ну все, теперь этот де Гард у нас вона где, – с чувством похвалился он и показал огромный, похожий на кузнечный молот кулак. – Вчера было высочайше решено создать комиссию под началом обер-прокурора и произвести строжайший розыск по всем изложенным мною пунктам. Теперь уже, гад, не отвертится – свидетели у нас есть, улики тоже, а факты, как говорится, вещь упрямая. Кстати, князь, видел вчера этого мизерабля Шешковского. Выглядит презанимательно – глаз на роже не видно, одни бинты, похоже, дело там совсем не в геморроидальных коликах. А впрочем, у этого засранца что голова, что жопа – все одно. Трам-пам-пам-пам-пам-пам. Гром победы, раздавайся…

Неприятности начались за обедом, после ботвиньи с осетриной, щей с фаршированными кишками и жареного поросячьего бока, начиненного гречневой кашей. В дополнение к гусю с черносливом, яблоками и фисташками принесли голубиную почту – маленький замшевый мешочек, завязанный опломбированной ленточкой. Голубя показывать не стали, сказали, плох, еле-еле дотянул на бреющем.

– Что это еще за черт, – хрустнул сургучом Чесменский, вскрыл контейнер, извлек послание и, расшифровывая на ходу, принялся вникать. При этом он морщил лоб, делал остановки и проговаривал про себя с трудом усвоенное, так что Буров по его губам прочитал: «Провал… жестокий… не виновата… встречайте в среду… морским путем…»

– Так, такую твою мать, – выдохнул наконец Чесменский, принял, не обидев себя, рому, сжег послание, выпил еще и зверем, впрочем не особо хищным, воззрился на лакея: – Как служишь, сволочь? Как стоишь? Повару передай, сгною. Распоясались тут у меня, разболтались. Вот я вас. И не так, и не этак, и не в мать.

Далее трапезничали тягостно, в молчании, только постукивало серебро о фарфор да сопел на редкость страшно хозяин дома – чувствовалось, что настроение у него не очень. Оживил атмосферу уже в конце обеда начальник вертухаев из узилища – вломился без спроса, метнулся к Чесменскому и почтительнейше, оглушительным шепотом доложил:

– Приятного аппетита, ваша светлость. А у нас беда. Жидовин Вассерман плох. В обед хлебово принесли ему, а он тихий лежит, в бараний рог согнутый, холодный уже. Кажись, не дышит…

– Так, – выразился по матери Чесменский, выпил в одиночку, покосился на лакея: – Десерта не надо. – Встал, швырнул салфетку в жареного барана, жутко посмотрел на Бурова, мирно угощающегося зайчатиной. – Пойдемте-ка, князь, глянем. Так ли этот Вассерман плох, как говорят. А то ведь у нас здесь все привыкли работать языком. Только языком, такую мать, языком.

И, не сдерживаясь более, дико зарычав, он взял тюремного начальника за ворот, с легкостью, аки кутенка, воздел на воздух и принялся бешено трясти. При всеобщем понимании, непротивлении и молчании. А что тут скажешь – богатырь, он и есть богатырь. Тем паче в ранге генерал-аншефа, в графском достоинстве и в своем доме. И после доброго литра выпитого. А может, и после двух… Наконец, словно наскучившую куклу, Алехан отшвырнул подчиненного, с шумом, гневно раздувая ноздри, перевел дух и решительно направился к дверям, не забыв, впрочем, остановиться у стола, дабы приложиться к горячительному. Буров, сразу помрачнев, потащился следом, настроение у него – вот уж верно говорят, что дурной пример заразителен, – пошло на спад. Во-первых, с зайцем пообщаться не дали, а во-вторых, и это главное, Вассермана, похоже, отравили. Старо, как Божий свет, нет человека – нет проблемы. Кому они нужны, живые-то свидетели? А яд штука удобная, бессчетное число раз проверенная, не требующая ни глазомера, ни координации, ни крепкой руки. Недаром же говорили древние: plus ect hominen extinguere veveno guam occidere gladio. [437]

Главный по узилищу не соврал – Вассерман действительно лежал, скорчившись, не дыша, постепенно принимая температуру окружающей среды. Только вот с лицом у него было как-то не так. Нет, не мерзкие следы, возникающие вследствие действия яда, обезображивали его, не трупные пятна, не запекшаяся кровь. Черты Вассермана были искажены ужасом – безмерным, неописуемым, не поддающимся оценке. Нечеловеческим. И так-то был при жизни не красавец, а теперь… Лучше не смотреть.

– Да, готов, – кинул взгляд Чесменский, выругался, засопел, пальцем поманил тюремного начальника. – К черкесцам на Кавказ поедешь, сволочь. Весь сегодняшний караул выпороть, беспощадно, кнутом, а как подлечатся – в солдаты. К тебе в подчинение. А сейчас иди, кликни Ерофеича. Живо у меня.

И чтобы показать, насколько живо, дал экс-начальнику пинка – вылетел тот из камеры шмелем, со скоростью просто невероятной.

– Здравствуй, государь ты мой, – быстро, как по мановению волшебной палочки, появился Ерофеич, повздыхал, поцокал языком, понаклонялся над телом.

– Ишь ты, болезный, как его. Даром что жидовин и нехристь, а все одно – тоже Божья тварь, человек как-никак… – Кашлянул, тронул жиденькую, но все же пудреную швелюру и сказал: – Ии, государь ты мой, не обессудь. Носом, руками не пойму. Надо вскрывать.

– Ну так давай, вскрывай. – Из правого кармана камзола Чесменский вытащил янтарную табачницу, из левого – фарфоровую трубку, с пыхтением набил, понюхал, крякнул, дождался поднесенного раболепно огня. – Давай, давай, не тяни жида за яйца.

Ерофеич между тем открыл сафьяновую суму, надел мясницкий, хорошей кожи фартук, извлек поблескивающий зловеще инструмент, и пошла работа. Вот тебе и травник, вот тебе и знахарь – и жнец, и швец, и на дуде игрец. Одно слово – виртуоз. В мгновение ока бедный Вассерман был вскрыт, разделан, выпотрошен, тщательно осмотрен, основательнейше обнюхан. Процесс шел активно, однако Ерофеич кривил рот, хмурился, всем своим видом выказывая неудовлетворенность и неудовольствие. Где фиолетовый цвет языка, кирпично-кровавый печени и черный кишечника? Почему не прожжен желудок? Отчего это в подчревной области все обстоит благополучно? Где все симптомы, где? Так что скоро пришлось взглянуть правде в глаза – прервать процесс, вернуть Вассерману Вассерманово и виновато посмотреть на Чесменского:

– Все чисто, ваше сиятельство, отравы нет.

Буров при этом едва заметно хмыкнул – ко всем этим манипуляциям, связанным с органолептикой, он отосился скептически. Глаз-алмаз – это, конечно, хорошо, но спектральный анализатор, мембранный хромотограф или, на худой конец, аппарат Марша [438] куда как лучше. Правильный яд не оставляет видимых следов. А потом, судя по всему, что-то не похоже, что глушанули Вассермана токсинами. Скорее здесь что-то психотропное, нервирующее, берущее конкретно за душу.

– Как это нет отравы? – удивился Чесменский, выругался, но не всерьез, и затянулся так, что захлюпало в трубке. – Ты хорошо смотрел? Везде?

– Везде, ваша светлость, везде. – Ерофеич поклонился, виноватясь, вздохнул и с достоинством, пошмыгивая носом, принялся убирать инструмент. – Только вот в душу мне к нему не глянуть. Не по моей, государь ты мой, это части, не по моей.

– А, вот оно что, – побагровел Чесменский, поперхнулся дымом, закашлялся. – И как это я сразу не сообразил, по чьей это части… – Выругался, но уже без дураков, подозвал экс-начальника застенка, приготовившегося к худшему. – Кавказ отменяется, остаешься здесь. А этого, – он указал на Вассермана, скорбно распластавшегося на столе, – давай вниз, к Дронову. Посмотрим, такую мать, что тот скажет.

Злой кудесник Дронов был колдун природный, [439] со стажем, а потому не столько говорил, сколько дело делал. Не откладывая оное в долгий ящик, он открыл «книгу отреченную», [440] бесовскую, «Шестокрыл», выпустил, как обычно, в мисочку водки да зашептал истово слово потаенное, волховское, чаровное:

вернуться

437

Легче убить человека ядом, чем пронзить мечом (лат.). Нельзя не согласиться с Буровым: вся человеческая история – это история применения ядов. Отраву подмешивали в напитки и пищу, ее хранили в перстнях, ею смазывали специально изготовленные булавки и ключи, пропитывали перчатки, обувь, белье, книги. Многие высокопоставленные персоны, такие как Леонард Мадридский и дон Хуан Австрийский, умерли от прикосновения к отравленной одежде, а в одной веселой балладе говорилось о том, что благовоние способно убивать. Папа Клемент VII, по-видимому, был отравлен испарениями мышьяка, запрятанного в факел, а Генрих VII и кардинал де Бернуль, не говоря уже о многочисленных жертвах семьи Борджиа и о византийских императорах, погибли от яда, содержавшегося в просфорах. Неаполитанский царь Конрад и, вероятно, Людовик XIII пали жертвами отравленной клизмы, король Польский Владислав был убит ядом, помещенным во влагалище любовницы, а Кальпурний (римский политический деятель, консул) избавлялся от своих жен, втирая им в самые интимные места порошок мышьяка. Египетские жрецы расправлялись с неугодными при посредстве персика – то есть синильной кислоты, содержащейся в его косточках, древние греки жаловали аконит и болиголов (именно от его настойки и погиб Сократ), римляне уважали яд змей и отраву животного происхождения. Чем потчевал своих врагов грозный царь Иоанн свет Васильевич, доподлинно неизвестно, но результат был налицо – люди умирали в корчах, мучительно, со стопроцентной вероятностью. Уже упоминавшийся выше «волхв лютый» Елисей Бомелий дело свое знал. Позже, по мере развития науки, в руки отравителей попали цианиды (убийство Григория Распутина), соединения талия (покушение на Фиделя Кастро), боевые газы, синтетические яды. Дело по изысканию все новых видов отрав спорилось. Так, во времена отца всех народов товарища Сталина в СССР существовала целая секретная лаборатория под руководством профессора Майроновского. В эпоху развитого социализма КГБ также придавал огромное значение применению ядов, и именно в его недрах был разработан печально известный рицин – вытяжка из клещевины, в шесть тысяч раз более смертельная, чем цианиды. Именно при помощи этого яда был убит в 1978 году болгарский диссидент Георгий Марков. Что делается сейчас – тайна за семью печатями. Однако скоропалительные смерти влиятельных персон от аллергии, сердечной недостаточности или приступа астмы наводят на мысли, и мысли странные… Да, видно, правильно, что человека легче прикончить ядом, чем пронзить мечом.

вернуться

438

Аппаратура для определения наличия и концентрации ядов.

вернуться

439

Природный колдун – наиболее сильная категория колдунов, наделенных особым даром и способностью поддерживать непосредственный контакт с нечистой силой. Такими колдунами не становятся – рождаются. Генеалогия их такова: ведьма родит девку, эта вторая приносит третью, и родившийся от той мальчик сделается на возрасте колдуном. Различают еще «ученых» колдунов, научившихся промыслу у природных, а также «невольных», получивших свою силу по незнанию, волей случая, по принципу: Бог шельму метит. Вернее, черт.

вернуться

440

Постановление Стоглавого собора 1551 года приводит названия «отреченных книг», коих следует избегать христианам. Это «Шестокрыл», «Воронограй», «Остромий», «Зелей», «Альманах», «Звездочеты», «Аристотель», «Аристотелевы врата», а наипаче «Черная Библия» Петра Могилы, писанная, по преданию, с благословения дьявола.

Перейти на страницу:

Разумовский Феликс читать все книги автора по порядку

Разумовский Феликс - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Смилодон в России отзывы

Отзывы читателей о книге Смилодон в России, автор: Разумовский Феликс. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*