Кадеты (СИ) - Сафонов Александр Алексеевич (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
– Месяц? И я тебе настолько доверяю, что все рассказал?
– Попробовал бы не рассказать! Я из-за тебя зефирку новую порвала, на том долбанном чердаке!
– И в качестве компенсации получила колечко! – догадался я.
– Ага, щазз! Ты мне новую куртку должен и обещал на Мальдивы летом свозить!
Прекращаю расспросы, опасаясь, что мои долги могут расти бесконечно, все равно ничего не помню. Лучше уж самому воспользоваться тем, что пока бесплатно, благо силы восстановились…
Утром прощаемся с Татьяной Михайловной, пообещав еще навестить. Первым делом приобретаем билеты на автобус, потом в собор, у нас есть три часа на это. Таксист кружил добрых полчаса, пока довез до собора, да мы с Артуром пешком скорее доходили! Еще и пятьсот рублей содрал! Почему я у отца машину не взял? Или в этой реальности у меня нет прав? Среди документов не обнаружил, мог, конечно, и дома оставить, но навряд-ли.
Собор очень похож на старый, разросся только в два раза пристройками да выглядит наряднее. А нищие у входа такое впечатление те же самые, по крайней мере, одеты, похоже. Они как вороны триста лет живут.
– А у меня платка нет! – сообразила в последний момент Эрика.
– Оставайся тут, – обрадовался я возможности самому выяснить интересующий меня вопрос. Не настолько я доверяю ей, как мой предшественник в этом теле.
– А вон в шапочке как у меня, выходит девушка! – радость моя оказалась недолгой.
Внутри изменений больше: иконостас значительно расширился, всякой блестящей мишуры больше, плюс стоит украшенная елка. И поп выглядит наряднее, чем сам митрополит в прошлом. Мы попали на обряд венчания, на самый его конец. Как раз молодых водят вокруг амвона или алтаря, не знаю, как оно называется правильно. На алтаре, кажется, сжигают, значит, амвон. Пока Эрика, приоткрыв ротик, любуется церемонией, протискиваюсь ближе к иконостасу. Икон несколько десятков, все в позолоченных окладах, разного размера. Нужной мне не вижу, перебираюсь на другой край, всматриваюсь оттуда. Нет, пробежавшись вдоль, поперек и по диагонали так и не обнаружил искомой иконы. Или исчезла во время борьбы с религией или ее никогда тут не было. Но проверить нужно. Как раз закончилась церемония венчания, поп раздает автогра…, то есть отвечает на вопросы прихожан. И причем как раз Эрика взяла его в оборот, она что, венчаться собралась? А меня спросить? Протискиваюсь ближе, пока без меня, меня не оженили!
– Я все узнала! – встречает меня Эрика. – Отец Михаил может меня окрестить прямо сейчас, если мы найдем крестных!
Стою как дурак, с открытым ртом. Зачем ее крестить и где я найду ей крестных?
– А ты что, католичка? – додумался спросить.
– Нет, просто некрещенная. А некрещенной нельзя венчаться!
Ага, значит, изначально речь шла о венчании всё-таки! Уже понятнее. Поворачиваюсь к попу, тоже слегка удивленному.
– Отец Михаил! – У них что, других имен не бывает? – С крестинами чуть позже, у нас автобус через два часа. У меня другой вопрос. У вас нет в соборе иконы святого Романа Кесарийского?
– А почему она вас интересует? – поп вроде и не еврей, а вопросом на вопрос отвечает.
– Понимаете, по семейному преданию мой прадед, Ростислав Вяземский, подарил такую икону этому храму в 1921 году. Вот мне и интересно, правда это или нет. У вас ведь должна быть книга, куда заносятся дары?
– К сожалению, архив был утрачен в довоенные годы, а вот касаемо иконы святого Романа Кесарийского есть очень интересная история. Ее рассказывал митрополит Луганский Алексий, а он слышал от своего предшественника. Если вас интересует…
– Конечно, интересует! Мы, может быть, поговорим где-нибудь в другом месте? – намекаю на любопытных прихожан.
– Это не тайна, пусть все послушают, – не согласился отец Михаил. – Икону святого Романа принесли сто лет назад два отрока, имена их, к сожалению, не сохранились, я уже говорил о пропавшем архиве. Они оставили икону в дар и бесследно исчезли, аки ангелы. В конце двадцатых годов прошлого столетия начались гонения на православную церковь, и наш собор власти решили закрыть. Митрополитом было принято решение передать часть икон Ростовской епархии, где продолжал проводить службы Вознесенский собор, в том числе и икону святого Романа. Доставку поручили архиерею Михаилу с сопровождением, они отправились на обычной деревянной телеге. За день они не успели добраться и остановились на ночлег в городе Гуково у местного священника. А наутро обнаружили пропажу трех самых ценных икон! И как вы уже понимаете, икона Романа Кесарийского также пропала! Поиски ни к чему не привели, а милиция отказалась искать похитителей. Оставшиеся двенадцать икон были благополучно доставлены в собор. Архиерей Михаил остался служить в соборе. И каково же было его удивление, когда через два месяца к нему подошел один из тех отроков, только уже взрослый, и принес украденные иконы! Но он отказался назвать свое имя и обстоятельства, при которых к нему попали иконы. Так что молодые люди, вы можете увидеть ее, то есть интересующую вас икону, в Вознесенском соборе в городе Новочеркасске и если попросите, еще раз услышать историю этого, не побоюсь сказать, чудесного спасения!
На автобус мы чуть не опоздали. Пока я вытащил Эрику, пока нашли такси. Но все позади, уже в пути, места у нас оказались не рядом, поэтому есть возможность поразмышлять. История действительно интересная, еще и связанная с гуковским попом, несомненно, там был тот же самый отец Михаил. Бросаться спасать икону в прошлом я, конечно, не собираюсь, она и так благополучно уцелела, а вот узнать, как и кто именно ее вернул, было бы любопытно. Это мог быть как Вяземский, так и Артур.
Как только прошли таможню, достаю телефон, нужно позвонить Вадику, убедиться, что с ним все в порядке. Полистав контакты выясняю, что не только Вадика, но и больше половины моих знакомых из списка исчезли. Зато появилось много новых, имена которых мне ни о чем не говорят. Пожалуй, проблем с ассимиляцией у меня будет больше, чем я предполагал. Нужно держаться Эрики, за месяц она должна была обо мне много узнать. Отца телефон есть, мамы…, не нахожу. Как я мог ее записать? Есть одна Лена в списке, но с чего мне маму так называть? Ладно, потерплю до дома, вопрос, почему меня назвали Романом, обсуждать по телефону не стоит.
– А ты где живешь? – спрашиваю Эрику, воссоединившись с ней на автовокзале.
– С тобой конечно! – и рассмеялась в ответ на мою озадаченную физиономию. – Щучу, успокойся! Ты мне предлагал перебраться к тебе, но меня мама прибьет, если скажу такое. Она мне постоянно твердит: я росла без отца, а моим внукам не позволю, поэтому секс только после свадьбы!
– А как же она тебя со мной в Луганск отпустила?
– А я сказала, что с подружкой еду!
Как бы ее мама и меня не прибила, буду иметь в виду. Взяли такси, сначала завезли Эрику, условившись завтра вместе поехать в Новочеркасск, попрощались. Отправляюсь сразу к родителям, сегодня суббота, должны быть дома. Позвонить отцу не получилось, у меня, оказывается, закончились деньги на счету, какой-то Егор звонил мне вчера в роуминг. В последний момент подумал, а вдруг кроме имени изменилось и место жительства? Прописан я в квартире бабушки, тут без перемен. Замок в подъезде сработал, успокаиваюсь. На звонок не реагируют, открываю ключами.
– Ма, па? – тихо, только холодильник чуть слышно из кухни.
Квартира неуловимо изменилась. Мебель та же и даже обои такие же, но что-то чужое чувствуется. Даже запах другой. Нет привычных вещей, которые обычно не замечаешь, а вот новые появились. Обувь другая стоит, чашка на кухонном столе другая, пыль на подоконнике, которой никогда не было, раковина не такая белоснежная как обычно. Прохожу в свою комнату, тут изменений меньше. Учебники другие, но это понятно, в остальном же изменение имени не повлияло на мои привычки и предпочтения (кроме Эрики). Оставив барсетку, иду в комнату родителей, проверять так всё! На всякий случай постучал, хотя ясно, что их нет, маминой обуви вообще не заметил у входа. Замираю на пороге в ступоре: первое, что мне бросилось в глаза – икона на стене. И будь я проклят, если это не та самая икона Романа Кесарийского! На всякий случай протер глаза, потом ущипнул себя. Не помогло. Делаю несколько шагов вперед, тут мой взгляд цепляется за мамину фотографию на столе, сердце повторно ухает вниз, а кровь наоборот стремится пробить виски. Мамино фото украшено внизу черной лентой.
