Шанс для Хиросимы (СИ) - Мостовский Евгений (читать книги онлайн бесплатно регистрация .txt) 📗
Хитрющий азиат Ямамото попытался подловить «хороших парней» на вчерашний фокус. Послал свои линейные крейсера громить 30-е соединение, а сам взял южнее и затаился. Кстати, фокус почти удался, но «Департамент грязных трюков» оказался на высоте. После сообщения Кинкейда о налете японской палубной авиации, придержали вылет своей ударной группы на предельный радиус до окончания круговой двухфазной разведки. Бинго! В 230 милях на юго-восток обнаружены авианосцы! Первая волна пошла на них. К сожалению без особого успеха, две сотни А7М2 связали боем «Хеллкэты» и разогнали эскадрильи ударных машин. Все так же как и вчера вечером, даже хуже, победных реляций не было вовсе. По всей видимости и вчерашние успехи преувеличены, потому что вражеских авианосцев насчитали десять.
Вместо ответного удара, которого все ожидали с волнением, Ямамото снова атаковал «обоз» акцентируя внимание на конвойных авианосцах. Второй за три часа массированный налёт окончательно истребил эти маленькие кораблики и джаповские линейные и легкие крейсера в сопровождении эсминцев стали хозяевами положения у берегов Перу. Началась охота на быстроходные танкеры и транспорты с боеприпасами. ОС 38 остался без снабжения посреди враждебного океана, пополнить запасы авиационного бензина и дозаправить эсминцы теперь неоткуда. Надо как можно скорее прорываться в Панамский залив, но перед этим потопить авианосцы врага. Во вторую волну собрали все что было: 276 «Хеллкэтов», 102 «Эвенджера» и 144 «Хэллдайвера». Взлёт занял почти час, благо лететь в одну сторону чуть больше 200 миль. Количество перешло в качество, ударные машины прорвались к кораблям. Сообщения лётчиков говорили о поврежденных и потопленных авианосцах. Правда в этой бочке мёда нашлась здоровенная ложка дёгтя — доклады о потерях самолетов и радио от 5-го флота.
В 13.35 Уилкокс обнаружил японские корабли и следуя вчерашнему приказу пошёл навстречу, добивать выживших. Смущало одно, что-то «выживших» слишком много. В 14.50 его единственный авианосец — «Уосп», подвергся атаке палубных самолетов. Две пятисотфунтовые бомбы и торпеда в винто-рулевую группу вывели корабль из строя. С пожаром удалось справиться, но восстановить ход, нет. Пришлось выделить для буксировки крейсер «Цинцинатти» и эсминцы в сопровождение. В 16.10 начались схватки крейсеров и эсминцев, а Олдендорф все не появляется. Очень скоро стало понятно, что у противника пять линкоров, против трёх американских. Черт подери, где Таск Форс 34?! Радиограмма, лежавшая на столе Хелси, буквально дышала возмущением и недоумением. «Where is rpt where is task force thirti four RR The world wonders»- «Где, повторяю (черт подери), где Таск Форс 34(эти грёбаные линкоры)Мир удивляется». Бык схватился за голову, никто из этих умников «Департамента грязных трюков» не удосужился известить Уилкокса о том, что планы изменились.
19 ноября 1944 года «Токийская роза» на весь мир заявила о полном разгроме 5-го флота США и о позорном бегстве остатков 3-го флота в Панамский залив. Были перечислены десятки названий потопленных авианосцев, линкоров и других кораблей, помельче. В этот раз «Роза» не врала. Мир удивляется.
Осень 1945 года не оправдала возлагавшихся на неё надежд. Грандиозное наступление союзников окончилось ничем. «Линию Зигфрида» прорвать так и не удалось. Более того, английские и американские войска попали в очень тяжелое положение в Арденнах. Немцы крупными силами контратаковали, отбросив союзников на Запад. Создалась опасность прорыва фронта и разгрома частей, которыми командовал генерал Эйзенхауэр. Черчилль прилетел в Москву просить о помощи. Если Советские войска не усилят давление под Варшавой и не свяжут немецкие резервы, то ситуация может обернуться трагически. Сталин довольно резко ответил в том ключе, что из-за очередного срыва поставок военных материалов Красная Армия к наступлению не готова. Уинстон, не ожидавший такой резкой отповеди, обиделся и уехал к себе в посольство.
Вечером Черчилль, который все еще дулся на русских союзников, отправился в Кремль. Там, в Екатерининском зале, Сталин давал в его честь грандиозный банкет. Генерал Игнаташвили, ведавший церемониалом приемов, составил особенно изысканное меню. В разложенных у каждого прибора кремовых карточках с тиснёным государственным гербом Советского Союза перечислялись блюда русской, французской и кавказской кухни.
Советский руководитель сидел в центре стола. Справа от него расположился Черчилль, слева — Гарриман. За Черчиллем сидели переводчик и генерал Алан Брук, начальник британского Генерального штаба. Еще дальше — Ворошилов.
Верховный Главнокомандующий взял бразды правления за столом в свои руки и начал произносить тосты. Ворошилов показался Бруку «отличным добрым малым, который живо говорит на любые темы», хотя в военных делах, «как ребенок». Красный маршал заметил, что выходец из Ольстера пьет не водку, а воду. Тогда Климент Ефремович попросил официанта принести бутылку водки желтоватого цвета, в которой плавал перец, и наполнил ею оба бокала.
— Пьем до дна! — сказал Ворошилов.
Бруку удалось сделать лишь маленький глоток. Русский осушил залпом сначала свой, а потом и бокал соседа. Ждать результата пришлось недолго, — сначала на лбу у него заблестели капельки пота, потом они потекли по лицу. Он помрачнел, нахмурился, сидел и молча смотрел прямо перед собой. Казалось что маршал в любую минуту может упасть под стол. Не тут-то было! Ворошилов продолжал сидеть как ни в чем не бывало, только молчал и ни на что не реагировал. Пьяница с лицом ангела погрузился в навеянное перцем забвение. Это не укрылось от Сталина, который всегда все замечал. Он произнес тост в честь Климента Ефремовича, «на иронию которого западные гости не обратили внимания». Ворошилов является одним из главных организаторов Красной Армии, и Сталин хотел бы сейчас поднять бокал за первого красного маршала. Вождь улыбался, как злой старый сатир. Молотов и остальные советские участники банкета прекрасно знали, что четыре года назад «первый красный маршал» расписался в собственном бессилии и сейчас находился в вечной опале. Неожиданно раздался шум. Телохранитель Черчилля, коммандер Томпсон, неловко откинувшись на спинку стула, выбил из рук официанта поднос с мороженым. Оно заляпало Климента Ефремовича с головы до ног. Иосиф Виссарионович очень смеялся.
Банкет шёл своим чередом, а в час ночи Сталин пригласил Черчилля пообщаться вдвоём. Оба лидера уединились в небольшом, изящно обставленном и выдержанном в зеленых тонах кабинете, примыкавшем к Екатерининскому залу. За коньяком и кофе, дымя огромной бирманской сигарой, Черчилль завёл разговор о новом японском оружии которое было применено в Перл-Харборе 22 сентября. Кораблей затонуло немного, но есть одна странность. Умирают люди. Британские ученые предполагают наличие невидимых лучей которыми заражено все, что оказалось в зоне действия взрыва. Сталин заинтересованно спросил:
— Разве с этими лучами ничего поделать нельзя? Как-то убрать эту заразу? Ведь иначе целый огромный флот становится бесполезным.
— Американцы пытаются смыть все морской водой, но пока толку нет. Лучи остаются, а свежие экипажи поступившие на корабли начинают болеть. Ни о каких боевых походах не может быть и речи. — Премьер министр печально вздохнул.
— А как вы думаете, у немцев такое оружие уже есть?
— Они стремятся его создать, но мы всячески этому противодействуем. Большая часть ударов тяжелых бомбардировщиков направлена именно на это. Вот почему самолетов не хватает на фронте. Вот почему нам сейчас нужна помощь.
Черчилль принялся рассуждать о том, как важно сохранить сотрудничество трех держав сейчас и в послевоенное время. В сложившейся обстановке, когда СССР может повлиять на бои в Европе, важно было убедить Сталина в том, что его приняли в компанию западных демократий.
