Непобедимый 4. На излом (СИ) - Тыналин Алим (мир книг .txt, .fb2) 📗

Не давая французу опомниться, Дима мгновенно перешел к попытке болевого приема на руку — рычага локтя. Он захватил левую руку Дюпона, зажав ее между своих ног и создавая рычаг.

— Дожимай, Дима! Он сейчас сдастся! — кричал я, видя, как напряглось лицо француза от боли.

Но Дюпон оказался не так прост. За мгновение до того, как сустав достиг критической точки, он сумел вывернуться. Используя невероятную гибкость, француз выскользнул из захвата Димы и быстро вскочил на ноги.

Теперь уже Дюпон решил применить болевой прием. Он попытался провести ущемление ахиллова сухожилия, неожиданно атаковав ногу Димы. Я затаил дыхание, видя, как нога француза обвилась вокруг лодыжки Димы.

— Дима, уходи! — крикнул я, понимая, насколько опасен этот приём.

Дима отреагировал молниеносно. Он перекатился, сбрасывая захват, и одновременно провел контратаку.

Используя момент, когда Дюпон был сосредоточен на проведении болевого, Дима выполнил великолепный подхват изнутри. Он подбил опорную ногу француза бедром, одновременно заваливая его назад своим корпусом.

Дюпон взлетел в воздух и с глухим стуком приземлился на спину. Дима мгновенно перешел к удержанию сбоку, плотно прижимаясь к французу и контролируя его движения.

Зал взорвался криками. Я вскочил, чувствуя, как меня переполняет гордость за друга.

— Держи, Дима! Держи! — неистово кричал я, словно мой голос мог придать ему сил.

Дюпон отчаянно пытался вырваться, но Дима держал крепко. Я видел, как напряглись мышцы на его руках, как пот заливает лицо. Каждая секунда казалась вечностью.

Наконец, прозвучал финальный свисток. Дима победил! Я бросился к ковру, чтобы обнять друга. Его лицо сияло от счастья, несмотря на усталость.

— Ты сделал это, Димка! Это было невероятно! — кричал я, хлопая его по спине. Даже за себя так не переживал, как за товарища.

Дима тяжело дышал, но улыбался во весь рот.

— Мы сделали это, Витя. Команда сделала, — ответил он, обнимая меня в ответ.

Я оглянулся на трибуны, где ликовали наши болельщики, на сияющее лицо Степаныча, на остальных членов команды, спешащих поздравить Диму. Очередное испытание позади. Теперь надо готовиться к следующему поединку.

В это же мгновение я увидел Фариду, молча глядящую на меня и понял, что дело снова запахло жареным.

Глава 23

В лабиринтах Тегерана

Финальный свисток судьи прозвучал как гром среди ясного неба. Я посмотрел, как, тяжело дыша, на ковре стоял Звеньев. Пот заливал ему глаза, пропитывая насквозь синюю куртку самбиста.

Его противник, крепкий и могучий иранец по имени Хасан, лежал на ковре, пытаясь отдышаться после броска, который принес Звеньеву чистую победу. Его смуглое лицо исказилось гримасой разочарования, темные глаза смотрели в потолок, словно ища там ответ на вопрос, как он мог проиграть.

Рефери, невысокий полноватый мужчина в белой рубашке и черных брюках, поднял руку Звеньева, объявляя победителем. Трибуны взорвались аплодисментами.

Я едва слышал их сквозь шум в ушах. Мысли путались — радость от победы товарища смешивалась с тревогой о предстоящей встрече с Фаридой.

Мы договорились встретиться с ней чуть позже. В другом месте, не на публике, чтобы не привлекать внимания.

Что она могла накопать? Насколько мы продвинулись в раскрытии заговора?

Степаныч, мой тренер — коренастый мужчина с седеющими висками и пронзительными глазами — хлопнул Звеньева по плечу, что-то крича ему на ухо. Морщинистое лицо тренера светилось гордостью.

— Молодец, Артем! Настоящий чемпион! — донеслось до меня сквозь шум.

Я стоял, выдавив улыбку. Если бы он только знал, что творится у меня в душе. Какой груз лежит на моих плечах помимо спортивных достижений.

— Спасибо, Олег Степанович! — проревел Звеньев.

После схватки товарища я быстро принял душ, наслаждаясь потоками прохладной воды, смывающими пот и напряжение. Переодевшись в свободные брюки и рубашку, я задумался, как незаметно выскользнуть из раздевалки. К счастью, все были слишком увлечены обсуждением прошедших схваток.

Фарида ждала меня в условленном месте — небольшом сквере недалеко от стадиона. Я заметил ее издалека — яркое цветастое платье с традиционным персидским узором выделялось на фоне зелени. Она уже успела переодеться. Ее темные волосы были собраны в элегантный пучок, а большие карие глаза внимательно осматривали окрестности.

— Виктор! Поздравляю с победой! — Фарида улыбнулась, но я заметил тревогу в ее глазах. Она нервно теребила ремешок своей сумочки. — Тебя и твоих товарищей.

— Спасибо, Фарида. Что удалось узнать? — я перешел сразу к делу. Времени на любезности не было, хотя часть меня хотела просто наслаждаться компанией этой удивительной женщины.

Фарида огляделась по сторонам и заговорила тихо, почти шепотом:

— Мой источник в службе безопасности сообщил, что сегодня вечером в старом городе состоится встреча заговорщиков. Я примерно знаю место. Предварительно известно, что это старая чайхана. Это наш шанс узнать детали плана.

Я кивнул, чувствуя, как учащается пульс.

— Нужно проследить за ними. Но как это сделать? Я слишком выделяюсь.

Фарида нахмурилась.

— Виктор, это слишком опасно. Может быть, лучше передать эту информацию властям?

Я покачал головой.

— Нет, мы не можем рисковать. Что если среди властей есть сообщники заговорщиков? Мы должны сами во всем убедиться.

Но девушка продолжала упираться.

— Виктор, ты не понимаешь, насколько это опасно! Эти люди — не простые преступники. Они готовы на все, чтобы сохранить свои планы в тайне.

Я попытался отшутиться: "Не волнуйся, Фарида. Я же спортсмен, чемпион по самбо. Справлюсь с парой головорезов.

Но Фарида не улыбнулась. Ее глаза стали серьезными:

— Дело не в физической силе. У них есть связи, влияние. Они могут подставить тебя, обвинить в шпионаже. Ты иностранец, тебя никто не станет защищать.

Я задумался на мгновение, но затем возразил:

— А если мы не вмешаемся, может случиться непоправимое. Представь, если покушение удастся — это может привести к международному кризису.

Фарида покачала головой:

— Но почему именно мы должны рисковать? У нас есть информация — давай передадим ее властям.

До чего же упрямая.

— А если среди властей есть их сообщники? — парировал я. — Мы не можем быть уверены, кому доверять. Кроме того, у меня есть опыт… специальной подготовки.

Фарида удивленно подняла бровь, но я не стал развивать эту тему.

— Хорошо, — сказала она после паузы, — но подумай о своей команде, о чемпионате. Если с тобой что-то случится, это подведет всех.

Этот аргумент заставил меня задуматься. Я действительно нес ответственность перед командой. Но затем я твердо сказал:

— Фарида, я понимаю риски. Но я не смогу спокойно выступать на соревнованиях, зная, что мог предотвратить трагедию и не сделал этого. Пойми, это вопрос не только безопасности, но и совести.

Фарида долго смотрела мне в глаза, словно пытаясь прочитать мои мысли. Наконец, она тяжело вздохнула:

— Я вижу, тебя не переубедить. Хорошо, давай сделаем это. Но мы будем действовать предельно осторожно, по моему плану. Договорились?

Я с облегчением кивнул, благодарный за ее поддержку и понимание.

Мы отправились в квартиру, где жили дальние родственники девушки. В дальней комнате кто-то находился, по словам девушки, ее тетка. Фарида достала из сумки в шкафу объемный сверток.

— Вот, традиционная одежда. Переоденься — и сойдешь за местного.

Через полчаса я уже не узнавал себя в зеркале. На мне были свободные шаровары цвета песка, длинная белая рубаха, подпоясанная широким кушаком, и темно-коричневый жилет с замысловатой вышивкой. Голову покрывала чалма, искусно намотанная Фаридой.

Но одежды было недостаточно. Фарида достала косметический набор и принялась за работу. Она затемнила мою кожу специальным гримом, слегка изменила форму бровей и даже наклеила небольшие накладки на скулы, чтобы изменить овал лица.