Кротовский, не начинайте (СИ) - Парсиев Дмитрий (электронная книга txt, fb2) 📗
А еще Настю впечатилил мой радар, вернее способность определять магический уровень существ с пятидесяти метров даже когда они не видны.
— А ты полезный парень, Кротовский, — одобрила она, — Имел бы ты хоть третий уровень, взяла бы тебя в свою группу.
— Я тебя попробую еще раз удивить, — говорю негромко, — Вон за тем кустарником засел еще один.
— Так подмани его.
— Высокоразумные существа на манок не ведутся. Там маг природы четвертого уровня.
— Ты еще и специализацию определять умеешь… где, говоришь, засел этот шпион?
— Вон тот куст, похожий на слона.
— Кротовский, у меня нет такого богатого воображения, покажи пальцем… а, да, действительно похож на слона…
По всем правилам обложной охоты Настасья с погранцами окружили прячущегося мага.
— Выходи, — крикнула она, — Сбежать не выйдет.
Маг все-таки попытался улизнуть, но напоролся на Ведмедчука. Побежал в другую сторону, я ударил его разрядом пронизывателя. Мага заломали и скрутили.
— Погранслужба, — формально представился Ведмедчук, вернув себе человеческий облик, — Вы задержаны за незаконный промысел на территории Изнанки.
— Я работаю в артели Клещова, — с вызовом ответил маг, — Не имеете права.
— Имеем, — возразил погранец, — Отходить от территории артели больше семиста метров без охотничьего разрешения запрещено.
— Я заплачу штраф.
— Заплатишь, — пообещала ему Настасья, — Если живым до почты доберешься. Зачем за нами следил?
— Я не следил.
— Не люблю общаться с упрямыми людьми, — посетовала Настя, — Пойдем отсюда, ребята. Через полчаса вернемся. Если парню повезет, он будет еще жив.
— Не оставляйте меня, — запаниковал маг, — Я же связанный. Меня твари сожрут.
— Так не пойдет, — Настя нахмурилась, — Сведения про то, что ты связан, не имеют ни малейшей ценности для меня. Потому что я и так знаю, что ты связан. И твой прогноз мне тоже не интересен. Я и сама догадываюсь, что тебя твари сожрут. Если прямо сейчас ты не начнешь говорить что-то действительно полезное, мы уйдем… раз… два…
— Клещов хочет напасть на деревню, — выпалил маг.
— Уже лучше, но тоже ничего нового… Когда? Какими силами?
— У Клещова двадцать магов… считая меня… а нападет завтра…
— Почему не сегодня? — теперь уже я задаю вопрос.
— Клещ говорил со степняками. Степняки тоже хотят на вас напасть. Сегодня они еще будут праздновать, а завтра нападут.
— Одновременно напасть хотите?
— Зачем одновременно? — усмехается маг, — Если Балакбай вырежет твою деревню, то и делать ничего не надо.
— Понятно. Если Балакбаю не хватит сил, Клещ придет нас добивать. Вполне в его Клещовском духе.
— Вы меня отпустите?
— А сам как думаешь? Ноги тебе развяжем, с нами пойдешь. За нами зачем следил?
— Я не за вами следил. Один каторжанин убег из новеньких. Его наверно сожрали уже давно. А меня все равно отправили его выслеживать. Как будто дел больше нету.
— На прииске сейчас сколько магов?
— Никого там сейчас нет. По-моему Клещов каторжан решил просто угробить.
— Ну смотри, если соврал, Ведмедчук тебе башку откусит. Да, Ведмедчук?
— Рроарррр.
Глава 24
Маг не соврал. Мой радар показал, что на прииске в самом деле нет ни единого мага. Перебравшись через забор, оставили Ведмедчука присматривать за плененным, а сами пошли к бараку, набитому нулевками.
Видно, что прииск разрабатывается давно. Большие площади перерыты, перемыты, пересеяны. Целые горы пустых отвалов. И понятно теперь, куда уходило такое количество прутка. По мере выработки обносить решетками приходилось все большую площадь.
Внутри барака готовились встречать смерть полторы сотни измученных каторжан и Клещовских должников. Защитный артефакт почти полностью разрядился, заряжать его некому. Многих сидельцев уже колотит в ознобе. Мы сходу начали раздавать лук.
— Передаем, передаем. Всем достанется. Лука много.
— Лучковский лук! — в бараке пошло оживление, — Неужто Посконник до графа дошел?
— Живем братцы!
Когда каждый получил и съел по луковице и надкусил вторую, я привлек к себе внимание:
— Послушайте, все. Я, граф Кротовский. В связи с тем, что вас бросили на верную смерть, вы все переходите под мою временную ответственность. Повторяю, временную! Если кто-то не желает идти со мной или мне подчиняться, пусть сразу отходит в сторонку. За малейшее неповиновение буду выпинывать на Изнанку… и уже без лука. Всем ясно?
— Ясно, граф…
— У нас дураков нет…
— Будем слушать как родного тятю.
— Тогда разбираем остальной лук и выходим. Нам еще пять километров по Изнанке топать…
Мы дошли благополучно. Предварительно проведенная работа по зачистке тварей Изнанки позволила обойтись без форс-мажоров. Ну и сами каторжане — люди понимающие, не туристы на расслабоне. Шли быстро, собранно, плотным строем. Слабых поддерживали и помогали идти.
Я больше переживал, как сами деревенские воспримут новоприбывших. Все-таки крестьянин хоть и мелкий, но собственник, а каторжанин хоть пострадавший от Клещовского произвола, но преступник. Но и в этом обошлось. Разобрали по избам, дали ночлег, накормили и напоили.
Мне удалось лечь спать только под утро и ухватить не больше трех часа сна. С завода прибыл первый грузовик с прутком, закипела работа. У меня и так шли определенные приготовления к встрече «гостей», но теперь мы знаем, что до нападения осталось чуть больше суток. За это время нужно достроить оборону.
Я собрал каторжан и толкнул речь про то, что угроза со стороны Клещова для них вовсе не миновала. Что добрый царь далеко, и заступаться за нас некому. Придется справляться самим. Инженер Березников тоже выступил. Он проработал на прииске много лет, у каторжан в большом авторитете.
Каторжане, ожидаемо, севершенно не горят желанием вернуться под Клещовскую руку, так что мы в одночасье получили полторы сотни замотивированных работников. Причем среди них, по словам того же инженера Березникова, хватает и квалификацированных рабочих и даже мастеров.
— Я вот не понимаю, — говорю инженеру, отведя его в сторонку, — Клещов так легко разбрасывается кадрами…
— Он мыслит только категориями сиюминутной прямой прибыли. Как только прииск превратился в рисковый актив, готов сразу избавиться… да, вместе с людьми. Уж каторжан ему точно не жалко. Мышкин новых пришлет.
А ведь среди каторжан нашлись и кузнецы, и столяры, и обработчики макров. Даже те, кто разбирается в технике и в механизмах. Недалекий Клещов с таким коллективом мог организовать серьезное производство, но предпочитал тупо рыть макры на Изнанке.
Приехал Комаринский. Долго морщился и кривился, разглядывая происходящее, но демарш с эвакуацией каторжан все же одобрил. Затем сел в грузовик и укатил обратно в Семигорск «строчить рапорт».
Через некоторое время я тоже поехал. Мне нужно заехать к Миле, просить скорее везти пруток, он нам срочно нужен для обороны. Рыжая бестия встретила меня в приподнятом настроении, сообщила, что я опять загоняю себя в долги и попыталась затащить в постель.
— Мила, войди в мое положение. У меня завтра война. Вот чесслово не до забав… вот отобьемся и тогда…
— Ладно уж, иди, гадкий Кротовский. Будет тебе пруток.
После Милы у меня намечено еще одно посещение… в гостиничном номере над рестораном.
— Я начала думать, что не объявишься, — Ева быстро запустила меня в комнату и закрыла дверь на замок, — Сегодня хотя бы без этого мужланского сопровождения… этот Комаринский раньше женщины не видел?
— Таких как ты не видел, — усмехаюсь и замечаю на спинке стула мужской пиджак и брюки, — Ты не одна?
— Сдурел? Это моя маскировка. Иди ко мне, Кротовский, я соскучилась.
— Ева, не до того сейчас. Клещов с Балакбаем…
— Двадцать минут потерпят Клещов с Балакбаем, — оборвала она, и впилась губами в мои губы.
В двадцать минут мы не уложились.
— Пить хочу.
