Перелом (СИ) - Суханов Сергей Владимирович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
Самое главное — у нас появилась первая бронетанковая дивизия — ведь по сути эти сто танков и три тысячи пехотинцев на БМП и вездеходах и были таким соединением. Мы свели вместе три танковых и шесть мотопехотных батальонов, выделили из координационного штаба командира и штабных, нарезали общую задачу — прорвать, пройти и окружить в таких-то районах — и стали смотреть, что у них получится. До этого новоиспеченное командование дивизии уже поработало в нескольких операциях, но тогда они командовали разрозненными батальонами, сведенными во временную боевую группу. Точнее — не то чтобы командовали, а координировали их действия и занимались тыловым обеспечением — куда идти, что делать, кого бить, куда и когда подвезти боеприпасы, топливо, в каком направлении и в каком составе выслать разведку. По сути, это уже была дивизия, только не оформленная по документам — мы присматривались, как эти люди сработаются. И вот — экзамен был сдан — дивизия самостоятельно, без подсказок со стороны, наработала на четверку. Шероховатости, конечно, были — как без них? Попал под раздачу немецкой танковой роты обоз с топливом, оставленный без должного прикрытия на незачищенной территории, пехотный батальон немцев смог переправиться через Судость и уйти на север к Десне, усилив один из опорников, хотя его можно было дожать по фронту танками и одновременно переправить на тот берег несколько БМП, промедлили с выходом на одну из проселочных дорог, из-за чего ускользнул штаб немецкой дивизии — недостатки были, но в основном операцию можно было считать успешной — проходимость местности, потребные силы для ее перекрытия, отработка разведданных, вызов поддержки — у прикрепленных к новоиспеченному штабу проверяющих особых вопросов не было, и четверку дивизия заработала вполне заслуженно.
Весь следующий день двадцатого августа она сдавала позиции пехотным частям — обложенными опорниками займутся уже они, а дивизии надо было спешить на юг. В небольших котлах еще оставались немецкие подразделения силами до батальона, а около Брянска — целых шесть — там проходил восточный фас Брянского укрепрайона, поэтому немцы выставили против него усиленный заслон. Так он и оказался законопаченный в углу, образованном Десной и впадающей в нее Госамкой. Ну и пусть там сидят — площадь небольшая — менее тридцати квадратных километров — закончатся боеприпасы и еда — сами выползут или пойдут на прорыв. Встретим. Также пока оставались опорники вдоль Судости к северу от Жирятино — полоса километров в десять, еще — четыре опорника вдоль Десны и участок обороны, что огибал Клетский лес по его северо-восточному углу. Всего, по нашим прикидкам, в этих котлах было до десяти тысяч фрицев, еще столько же пока шарилось в пространстве между Клетским лесом и Судостью. Но в основном это была уже только пехота — в контратаках и встречных боях мы выбили у немцев за день более семидесяти танков и самоходок, и для немцев эти потери были невосполнимы — даже если у танка была повреждена только ходовая, коробочка доставалась нам. А больше пока никто не проявлялся. Так что сейчас в северной части проходила зачистка территории и подготовка к отражению атак со стороны рославльской группировки — там шло бурное движение колонн — немцы быстро среагировали на разгром своей восточной группировки.
В южной части брянского-клетненского участка дела пошли менее удачно, хотя тоже грех было жаловаться. Вторая танковая дивизия, такая же экспериментальная, пошла в прорыв от деревеньки Алень — мы сумели сохранить небольшой плацдарм на южном берегу речки Опороть — саму деревеньку и прикрывавшие ее с юга холм и небольшой лесок. Вот с этого плацдарма вторая танковая и пошла на юг через раздавленные пехотными атаками при поддержке штурмовиков опорники. Первое же препятствие встретилось в Акуличах — деревне в четырех километрах к югу. Так как в паре километров на запад начинался клетненский лес, немцы превратили эту деревню в батальонный узел обороны. Взятые ранее ротные опорники к западу от Акуличей позволили не идти на лобовой таран, а обойти их в километре, но при этом колонны подвергались артиллерийскому обстрелу, а воздушное прикрытие пока не смогло пробиться к немецким гаубицам через мощный огонь зениток, ждать же подхода высотников было нельзя — на юге было больше немцев, и надо было спешить вбить клинья в их территорию.
Ну и дальше все шло с напрягом. Неудача со взятием Акуличей заставила изменить и дальнейший маршрут. Так-то мы намеревались пройти на юго-восток — перейти Постенину в Акуличах — и открывалась прямая дорога почти на Почеп — между реками, оврагами и небольшими болотцами — там как раз открывался прямой путь по водоразделам между Костой и еще парой речушек, через километр на восток каждая — очень удачно выходили в тыл опорникам, выставленным немцами напротив Почепа. Но не сложилось — пришлось поворачивать на юго-запад, поближе к Мглину.
Извилистый путь повторял возвышенные водоразделы между речушками и болотами. Прошли четыре километра на юго-запад, выставили заслон в дефиле между овражистыми истоками Постенины и болотами, затем повернули на запад, и прошлись вдоль опорников, расположенных на восточном берегу Ворминки — до этих пор своими топкими берегами она прикрывала немцев от наших атак, а тут мы зашли с черного хода. Так что опорник в Алексеевском взяли с фланга и тыла почти что мимоходом. В расположенном на километр юго-западнее опорнике в Ормино немцы были уже взбудоражены стрельбой у соседей, поэтому для его взятия оставили один танковый батальон с пехотой, а остальными силами взяли Гриневку в километре на юг, где перебрались через приток Ворминки, установили опорник на высоте 198, чтобы обезопасить себя с востока, снова два километра на юго-запад, где захватили Санники и расположенные в них тыловые службы и склады, там же переправились на южный берег Войловки — приток уже другой речки — Воронусы, прошли два километра на юг, чтобы захватить высоту 206… а и все — в километре западнее протекала с севера на юг река Воронуса, по западным заболоченным берегам которой немцы спешно оборудовали позиции фронтом на восток.
К четырем часам дня дивизию догнали ее подразделения, выделенные ранее на штурм оставленных в тылу опорников и прикрытие флангов — ее позиции занимали пехотные части — дивизия смахнула опорники, протянувшиеся вдоль юго-восточного края клетненского леса и прикрытые со стороны леса Ворминкой, и теперь был открыт прямой путь оттуда на юго-восток. В пять вечера дивизия продолжила путь на юг, вдоль восточного берега Воронусы. Высота 205 в трех километрах, Семки в полутора, переправиться через очередной приток Воронусы, высота 206 в двух километрах, высота 212 еще в двух километрах, еще в километре — Березовка — и начинался лесной массив, тянувшийся вдоль железной дороги до Унечи и дальше на запад. Уже в восемь вечера два танковых и один мотопехотный батальоны дивизии по лесной дороге проткнули километр леса на юго-восток, вошли в Пучковку и сделали последний в этот день трехкилометровый рывок до станции Жудилово. До реки Костра, вдоль которой протянулся фронт в районе Почепа, оставалось еще двадцать километров на восток, но сопротивление все нарастало — только в бое за Жудилово дивизия потеряла семнадцать танков, причем шесть — безвозвратно. Пора было останавливаться. Прорыв был более чем знаменательный — мы отсекли Мглинскую группировку, надрубили южную горловины чуть ли не до середины, и сейчас заходили в тылы опорникам, выставленным немцами на запад против нашей линии Унеча-Стародуб. Правда, это были уже настоящие батальонные опорные пункты, подготовленные к круговой обороне.
Следующий день, двадцатого августа, вторая танковая отражала небольшие контратаки и приводила в себя в порядок — восстанавливала бронетехнику, пополняла запасы топлива и боеприпасов, сдавала позиции пехотным подразделениям. Но время было упущено. Возвращаться на север смысла не было — там оперировала первая танковая. Поэтому вторую танковую мы направили на юг, где она увязла в боях за опорник в Жуково, расположенный на восточном берегу речки Дивна. А с востока он был прикрыт овражистыми и заболоченными истоками другой речушки, параллельной Дивне (название приведено правильно, не Двина, именно Дивна), но текущей на юг. Так что для наступления было доступно только одно направление. Да, надо было включать в состав танковых дивизий подразделения для организации переправ хотя бы через мелкие речушки — в ряде случаев не пришлось бы и метаться по междуречным хребтам, да и сейчас, до середины двадцатого августа, еще была возможность зайти с восточного фланга и взять Жуковку — там у этого опорника был тыл. Не срослось — после часа дня туда начали подходить немецкие пехотные подразделения и окапываться фронтом на восток. Да, идея оперирования только по водоразделам показала свою несостоятельность. Ну, как говорил Ленин — учиться, учиться и еще раз учиться. Собственно, сейчас мы и вырабатывали тактику действий крупными бронетанковыми силами в наступлении на подготовленную оборону. Ведь до этого мы вводили такие силы уже в прорыв, в слабые немецкие тылы, где танки перли по дорогам и сметали тыловые подразделения и колонны. В обороне мы тоже перебрасывали танковые батальоны, но по своим тылам, то есть опять нам была доступна вся местность, в том числе и дороги. Сейчас же требовалось научиться маневрировать — встретив сопротивление, обойти его, нащупать слабину и давить уже там. И, так как сопротивление было обычно вдоль дорог, то требовались средства формирования водных преград. Самое поганое, они у нас уже были. И не БМП с вездеходами, которые пройдут почти везде, вот только без танков. Мы создавали и понтонно-мостовые подразделения. Вот только не догадались включить их в первые танковые дивизии, рассчитывая, что сможем быстро сбивать оборону тыловых частей. Но немцы тоже многому научились на прошедшее время, и их тылы уже не были так беззащитны.
