Там алеет заря (СИ) - Ефремов Александр (прочитать книгу TXT) 📗
Аликс слегка от горя. Мария Федоровна была в прострации после смерти третьего сына. В конце апреля Михаил пришёл к Агреневу сам. Они тогда долго сидели молча. А потом Михаил позволил себе поплакаться на плече у Агренева и взял с Александра слово, что тот будет теперь рядом. Все случилось так, как рассчитал Долгин. Григория не было рядом уже больше полугода. И сколько ещё не будет? Но весточку из Неаполя он прислал. Анонимную и не понятную никому, кроме князя.
Агренев повернулся на бок.
И все-таки они опоздали. Войне с японцами быть. Британия и Япония в начале года оформили таки союз. Хотя возможно, что теперь японцы начнут сомневаться. Все-таки у России новый Император. Михаилу ведь от японского полицейского шашкой по голове не доставалось. И возможно последует новый раунд переговоров с Россией. Правда, уломать Михаила на уступки японцам не удастся. А за спиной у них британцы будут подталкивать к войне, но может что-то и выгорит…
Три недели назад Александр положил на стол Михаилу 2 документ с анализом законодательства САСШ в сфере наказаний за противоправную деятельность и собственные предложения по изменению законов Империи. Так в самой демократичной стране, коей считала себя Америка, можно было попасть за решетку просто за публичный призыв к сопротивлению властям. Никакие юристы не помогут. И все по закону, следованию которого так любят гордиться англосаксы. Предложений было много. И по изменению законов и по усилению правоохранительных органов с увеличением их численности. Много там всего было. Причём бумага эта была не первой. По возвращении с Дальнего Востока он подобный документ уже подавал в министерство внутренних дел, но бумаги явно где-то затерялись. Даже после побоища на Обуховском заводе они не всплыли.
А сейчас у него с собой была папка с предложениями по изменению трудового законодательства. С ней ещё нужно поработать, перед тем как подавать Михаилу исправленный окончательный вариант. Нет, Боже упаси, Александр не собирался предлагать ввести 8-часовой рабочий день в стране. К сожалению, пока это было невозможно. Эффективность производства внутри страны пока не позволяла это сделать, но ограничить трудовой день 9,5 часами стоило. Как и ввести обязательный плавающий выходной. Ограничивались штрафы, переработки и т. д. Но и заранее предусматривалось особое положение в том случае, если страна находится в состоянии войны. В конце концов на фронте не бывает выходных и 9.5 часового рабочего дня. Значит и в тылу людям придётся работать, если нужно, сверхурочно. Не забыл Александр и себя. По его предложениям рабочие производств, связанных с военными заказами и жизнедеятельностью государства в военное время не должны попадать под мобилизацию. А если все-таки подпадали, то должны были призываться только в технические части, где были необходимы их профессиональные навыки в работе со сложной техникой.
Агренев поворочался и лег на спину, закинув руки за голову. Что ж, Гриша сделал свою работу. Теперь свою предстоит делать ему. Но как же ему не хватает друга! Да ещё этот кризис, будь он неладен…
Но была у Александра одна радость, которой он пока поделиться мало с кем мог. Да практически ни с кем. Позавчера в Кыштымском горном округе у него полетел первый биплан. Конечно, ни на что большее чем воздушная разведка он не годился, даже когда его доведут. И тем не менее! Самолёт поднялся в воздух и провёл в нем полчаса. А это значило, что дальше должно пойти легче. По крайней мере он на это сильно рассчитывал. Так что возможно, что года через полтора в распоряжении армии на Дальнем Востоке кроме дирижаблей появятся более дешёвые и более мобильные средства воздушной разведки.
Июнь 1902 года
— Бутц! Бутц! Бутц!
И Григорий Гершуни сполз по стенке на пол, пытаясь протолкнуть в лёгкие глоток воздуха. Дверь комнаты открылась и в неё вошёл мордастый начальник.
— Фадей, я ж сказал, чтоб ты закончил с ним. Завтра обещали прислать одного специалиста. Видел я его работу. День-два и станет этот поц тихим и на все согласным.
Начальник наклонился к сидящему на полу Гершуни и осведомился:
— Слышишь меня, господин революционер? Завтра-послезавтра ты будешь петь все, что знал, о чем догадывался, и даже то, о чем и не знал. Кстати твоя подруга Брешко-Брешковская тут неподалёку сидит. И мне все равно, кто из вас первый расколется.
Начальник распрямился и скомандовал:
— Этого в камеру. Пущай пока посидит в одиночке.
Когда за Гершуни закрылась дверь камеры, он сильно сник. Взяли его на горячем. Прям на подделке документов в подпольной минитипографии. Это уже тянуло не просто на ссылку в Сибирь. А если всплывает ещё то, чем он занимался в химической лаборатории, то это прямая дорога на Сахалин. Или на новомодный среди жандармов остров Колгуев, на который и белые медведи забредают. Его кто-то сдал, а раз сдал, то и лаборатория может всплыть. Екатерину взяли, его наставника и учителя. Гадство!
И ещё эти, держиморды, каким-то специалистом пугают…
Конец июля 1902 года
Александр уходил от Сандро со смешанными чувствами. С одной стороны вроде бы дела на Тихом океане начали налаживаться. Прибывший в Порт-Артур адмирал Макаров поднял там всех на уши и потребовал дополнительных полномочий. Ознакомившись с состоянием эскадры и обороны крепости, он запросил не много не мало назначить себя не только командующим Порт-Артурской эскадрой, но и начальником крепости Порт-Артур. Причём под крепостью понимался весь Квантун, что было не слишком удивительно, поскольку со строительством укреплений имелись большие проблемы, а как-то серьезно воздействовать на неторопливое сухопутное начальство и на Алексеева у него возможностей не было. И Сандро в этом, как и сам Александр, поддерживал Степана Осиповича. Ко всему Макаров успел отстранить адмирала Старка за слабую подготовку экипажей кораблей и некоторые прочие прегрешения. Заместо Старка своим заместителем Макаров просил назначить Скрыдлова. Кроме всего этого он уже затребовал целый список всего ему потребного для подготовки эскадры и усиления судоремонтных мощностей Порт-Артура. Адмирал Рожественский, ответственный за постройку кораблей во Франции, попался на некоторых нелицеприятных делишках. И ладно бы попался. Мало ли у кого их не было в карьере. Но вот эту фамилию в числе антигероев Цусимы Александр помнил. А потому постарался раздуть в прессе скандал. Скандал вышел на славу. Так что адмирал был отстранен от дел на время расследования. И Агренев собирался довести дело до конца, дабы этот человек более не смог сотворить того, что он мог бы ещё теоретически сделать.
Пошло дело с подводными лодками. В мае было заложено три единицы. Одна в Севастополе и две у Круппа в Киле. Продать головную лодку Крупп отказался категорически. Вернее за него так решило командование германским флотом. Но то, что два экипажа будущих русских подводников смогут пройти на ней курс подготовки, было согласовано. Все-таки лодка была построена совместными усилиями. Так что Крупп уже прислал счет, сколько он должен выплатить князю за головной корабль. Сам германский флот пока ещё не принял решения о серийной постройке лодок, а гонял головную на испытаниях. Чем Сандро и не преминул воспользоваться, заказав верфи Германия сразу пару подлодок. Но вот успеют ли они войти в строй до начала войны, Александр пока сказать не мог.
Сандро также заказал молодой компании Россуд постройку восьми портовых катеров. Все-таки паровые катера не шли ни в какое сравнение по оперативности с теми, что предлагал Агренев с двигателями внутреннего сгорания. А при необходимости катера могли выступить ещё и в качестве тральщиков и портовых буксиров.
Заказал Сандро Русской оружейной компании и дюжину крупнокалиберных пулеметов на пробу. Поставки же дальномеров с базой в сажень шли по плану. Моряки за эту вещь выказывали князю всяческое уважение. Вот только по словам Великого Князя Александра Михайловича проведенные в мае учебные стрельбы показали, что особой точностью на дистанциях свыше 30 кабельтовых Балтийский флот пока похвастать не мог. С морскими пушками вообще выяснилась одна интересная деталь. Облегченные снаряды к новым десятидюймовым морским орудиям принять на вооружение как-то не успели. А потому на данный момент пушки этого калибра оказались не только самыми дальнобойными на флоте, но и ещё были по бронепробиваемости на больших дистанциях были сравнимы с 12-ти дюймовыми орудиями броненосцев, если те стреляли снарядами старого облегченного типа. Причем новые фугасные 10-ти дюймовые вообще вмещали в себя больший заряд взрывчатого вещества, чем старые 12-ти дюймовые фугасные.
