Столичный доктор. Том VI (СИ) - Вязовский Алексей (читать книги полностью без сокращений .txt, .fb2) 📗
— Сейчас. Микулич, наверное, переживает, что оперировать не с кем. Моровский. Забыл что-то? А кто такой Девяткин⁉ И почему он постоянно тебе пишет⁇
Опс… И что отвечать? Рассказать про тайную переписку с Лизой?
Глава 22
УТРЕННЯЯ ПОЧТА. Его Императорское Величество Государь Императоръ по-прежнему пребываетъ въ Свято‑Троицкой Сергiевой Приморской пустыни, проводя много времени въ церквахъ монастыря, рѣдкихъ пѣшихъ прогулкахъ по его окрестностямъ и бесѣдахъ со старцемъ Варлаамомъ, о комъ никто не знаетъ. Вся Россiя въ скорби и траурѣ по безвременно погибшей Ея Императорскаго Величества Государынѣ Императрицѣ Александрѣ Ѳедоровнѣ.
ХРОНИКА. Въ газетахъ недавно появилось сообщенiе, что вопросъ объ учрежденiи въ Кiевѣ политехническаго института встрѣтилъ затрудненiе со стороны министерства внутреннихъ дѣлъ. Сообщенiе это не совсѣмъ точно. Министерство внутреннихъ дѣлъ не имѣетъ ничего противъ устройства этого учрежденiя, но кiевская городская дума постановила выдать политехникуму субсидiю въ размѣрѣ 300 тыс. руб. и, за неимѣнiемъ наличныхъ средствъ, ходатайствовать о разрѣшенiи сдѣлать заемъ. Министерство же внутреннихъ дѣлъ отклонило это ходатайство. Министерство не имело бы ничего противъ оказанiя городомъ субсидiи въ томъ случаѣ, если бы для того были бы наличныя средства, но налагать тяжесть займа на все населенiе города и притомъ въ интересахъ не городскихъ, а областныхъ, министерство не считаетъ возможнымъ.
МАЛЕНЬКАЯ ХРОНИКА. Имя парохода, проходившаго мимо погибавшаго броненосца «Гангутъ» и не обратившаго никакого вниманiя на сигналы, как теперь сообщаетъ «Кроншт. Вѣст.», «Бiернеборгъ». Пароходъ этотъ, такъ же как и «Улеаборгъ», — россiйско-финляндскiй.
— У меня есть тайный поклонник, — отшутился я. — Пишет и пишет, никак не отстанет.
Агнесс вроде отмазку восприняла спокойно, больше ничего не спрашивала, Только плечами пожала. Села рядом, принялась листать купленный в книжной лавке томик Эдгара По. Объяснила, что надо сначала начитаться детективами, а потом уже приступать к написанию своего.
— Если хочешь писать рассказы, нужно изучать основы. Продавец сказал, что он основоположник жанра.
— «Убийство на улице Морг»? Прекрасный выбор, — одобрил я, радуясь смене темы. — Там как раз обезьяна в сюжете есть. Хотя я бы на твоём месте взял «Лунный камень» Коллинза. Великолепный слог, но повествование немного затянуто.
Меня больше всего, конечно, впечатлил рассказ «Колодец и маятник». Ну там, где осужденного привязали к полу и пустили над ним раскачиваться острый маятник, который должен был его убить. В итоге, пленник смог освободиться, причем с помощью крыс. Это был даже не детектив, а натуральный хоррор. Читаешь, и кровь в жилах стынет. Разумеется, я не стал акцентировать внимание супруги на этой истории. После такого вообще не заснешь.
— Прочту это, куплю про камень, — улыбнулась Агнесс. — Пока я думаю, как совместить сюжет про убийства на острове с окрестностями Вюрцбурга. Мне кажется, писать лучше про то, что хорошо знаешь.
— А на Майне есть обитаемые острова?
— Нет, но его легко придумать. В конце концов, действие можно перенести в замок Ферейн, или в крепость Марьенборг. Да хоть в одинокий особняк в виноградниках. Вместо шторма — густой туман. Или другое препятствие. Это мелочи, — беспечно махнула рукой жена.
Письма я отодвинул в сторону, ничего не случится, если я их открою хоть и завтра. Почитаем медицинскую периодику. Этим добром меня снабдил Массини, отправив стопку журналов с посыльным. Несколько последних номеров еженедельника «Deutsche Medizinische Wochenschrift». Это потом… Свежий выпуск «Virchows Archiv». Ого, статья Славы Антонова об исследовании уровня глюкозы в крови. Очень хорошо написал, замечательно вышло. И публикация в фундаментальном журнале — успех. Отличный старт для инсулина. Напечатали, кстати, на первых страницах, не в рубрике «Вести с полей». Оценили.
Переходим к английской прессе. Долгожданный «Ланцет». Здесь пока про нас, в смысле «Русский медик», ничего. Обычная текучка, пережевывание уже съеденного. Хотя нет, снова мы. На сей раз про аспирин! Я вчитался. Статью мы писали коллективно, участвовали байеровские медики. Сразу кладу закладку — надо внимательно изучить и послать поздравительные телеграммы. Ну и напомнить о себе, не без этого. Патент у нас по Европе совместный, доходы от аспирина тоже будут делиться пополам, но как бы немцы не соскочили, когда поймут масштаб бизнеса вокруг аспирина. Ведь поначалу публика натурально сойдет с ума от этого лекарства. Ну а мне надо будет опять выдвигаться на гастроли с лекциями. Иначе коллеги разорвут на британский флаг.
Быстро просмотрел остальные журналы, вернулся к немецкому. Согласовывал я первоначальный вариант статьи, а тут судя по объему есть какие-то свежие данные.
— Молодец, — пробормотал я, начав читать про инсулин.
— Кто? — оторвала взгляд от книги Агнесс.
— Слава Антонов. Сразу две его статьи в авторитетнейших журналах. Пошлю парню телеграмму, поздравлю с первым шагом к мировой известности.
— И от меня не забудь вставить. Я рада, что твой ученик…
Заканчивать фразу не стала, справедливо решив, что поцелуй скажет всё.
— Пойдем, прогуляемся? — предложил я. — А то приехали в новый город, и сидим в номере. Поужинаем где-нибудь на набережной. По такому поводу, — я потряс журналами, — и шампанского можно.
— Я быстро, в ванную, переоденусь, и выходим, — Агнесс подкрепила обещание еще одним поцелуем. — Соскучиться не успеешь.
Дверь еще закрывалась, а я уже распечатывал письмо от Девяткина. Не нравится мне это, совсем же недавно было послание от нее.
«Женя, дорогой! Пишу в спешке, мне кажется, ситуация требует твоего внимания. Вчера я наблюдала за переодеванием Саши, и заметила у него большой синяк. На коленке. Нянька уверяет, что он не падал, и ни обо что не ударялся. Оказалось, что синяку уже несколько дней, но эта бездельница, видите ли, не обращала внимания. Начала расспрашивать — нянька созналось, что у Саши изо рта шла кровь. У него начали резаться новые зубки…»
Тут я не стесняясь выругался вслух. Гемофилия! Все-таки Санек получил порченый ген. Нет, ну что за невезуха, а? Теперь хочешь не хочешь, придется заняться генетикой. Я разгладил письмо, продолжил чтение:
«…Я боюсь, Женя! Помнишь, мы с тобой разговаривали о судьбе бедного дяди Лео и Фрица, которые умерли от этой ужасной болезни. Напиши мне, молю тебя, что может быть с ним⁈ Ведь он тебе не чужой!»
Ну и так далее. Что это? Легкая форма заболевания? Синяк действительно может ничего не значить: дети постоянно падают и ударяются. Но он мог оказаться и первым тревожным звоночком. В моей голове закрутились мысли. Гемофилия была практически неизученной. Ведь сейчас исследовать систему свертываемости крови невозможно. Нет еще ничего. Написать Ивану Михайловичу, чтобы подстегнул своих на эти исследования? Сколько там факторов? Двенадцать? Да хотя бы штуки три найдут, и то хлеб. А пока остается молиться и беречься от травм. Эх, известие… Напишу, конечно, свои соображения. Но сделать пока ничего не смогу. Разве что советы по диете. Давать все, что сгущает кровь. Жирное, сахар, копченое… Ага, кажется, магний помогал! А где его много? В зелени! Петрушка, укроп, шпинат, фасоль и орехи. Понятно, что жирное мясо годовалому ребенку давать никто не будет. Но что придумать с зеленью и перетертыми орехами вполне можно. А там сын подрастет, и пойдет ему в обед барашек с курдюком. И обязательно написать, чтобы никакого аспирина! Сейчас начнется бум на это лекарство, его будут давать почти всем и по любому поводу — а он то как раз разжижает кровь.
Успокоенный, я принялся за следующее письмо. Оно было от Моровского. Здесь сплошь и рядом положительные новости. Иван Михайлович Сеченов сам вызвался быть оппонентом Антонова на защите докторской диссертации. Вацлав ехидно заметил, что не знает, есть ли уже искомый документ в природе, но кому-то теперь придется на время прекратить охаживать лаборанток. Со скорой все отлично, подстанции открылись еще в семи городах. Провели второй форум скоропомощников в Москве. Власти первопрестольной выделили денег на ежегодную премию — решили назвать моим именем. Приятно!
