Начальник милиции. Книга 4 (СИ) - Дамиров Рафаэль (лучшие книги онлайн txt, fb2) 📗
А спиной чувствовал взгляд, полный ненависти и злобы…
Глава 22
Только вышел из дежурки, как напоролся на Кулебякина. Тот в непонятных расстроенных чувствах и с раскрасневшейся мордой отчаянно обмахивался сложенным вчетверо листочком.
— Морозов, зайди ко мне, — распорядился он.
— Некогда, Петр Петрович, позже — подозреваемого надо колоть, пока тепленький.
Но Пётр Петрович тепленькому подозреваемому не обрадовался.
— Не понял, я начальник или мартышка на пальме? Ядрена сивуха, — взмахнул он руками и листочком, а потом, разом успокоившись, тихо добавил: — Пошли, потрещим. Совет твой нужен, Саныч.
Мы поднялись к нему в кабинет.
— Что случилось? — спросил я, лишь только дверь закрылась.
— Не поверишь, развели меня, как пацана, Саныч… Позвонила баба какая-то и спрашивает. Как, говорит, Петр Петрович, у вас происходит работа по поимке серийного убийцы? Какие меры приняли? Я же не чухнул, что она левая, думал, это звонят с главка, интересуются.
— Женщина? С главка? — нахмурился я. — Сомнительно.
— Ну дык я ж подумал, может, какая штабистка или статистка информацию для доклада генералу собирает. Ведь в курсе была, коза, что у нас серия, а не одиночные убийства, а мы, заметь, в массах это нигде не афишировали. Ну зарезали писаку, ну пришили многоуважаемого заведующего магазином, из горожан никто особо не связал в одну цепочку, только в прокуратуре дела объединили. А тут такая осведомленность, ядрен погон!
Я нахмурился.
— И дальше что?
— Ну что? Выложил ей как на духу. Мол, работаем, есть подозреваемый, задержан, и с ним тоже работаем. Без подробностей, конечно, но поведал. Сам знаешь. Такие вещи по телефону не говорятся.
Я беззвучно хмыкнул. Дело-то тут было не в телефоне, Петр Петрович и сам не знал подробностей. Этим делом я занимался.
— Короче, поговорили, а она потом такая: спасибо, Петр Петрович. за содержательную информацию. И тут как током меня шарах — ни хрена она не из главка! Ну кто там так спасибкаться будет?
— И то верно. А кто это был тогда?
— А шут его знает! В общем, вот сижу и жду, откуда прилетит. Вот кому такая информация нужна была — не знаешь? Кто мог звонить? Ох, не к добру это, чую…
— Предполагаю… — вздохнул я.
— Ну? — с надеждой вопросительно уставился на меня Кулебякин.
— Похоже, Петр Петрович, к вам газетчики наведались.
— Ох! Блоху мне в усы! Вот напасть! Еще не хватало… — шеф сполз в кресле. Отстегнул резинку форменного галстука и зажевал ее кончик с крючочком. — Это что теперь будет? Если раструбят в газетах — хана мне начнется! Меня этот самый главк без всяких спасибо за одно и место подвесит! Да что главк? Из самой Москвы плюха такая прилетит! Виданное ли дело, по городу маньяк разгуливает, а мы не чешемся, и в газетенках про него уже вовсю трубят, прославляют. Ох, что делать, Саныч?
— Поймать убийцу раньше, чем выйдет статья.
Кулебякин, услышав это, вскочил.
— А! Вот и поймай! Что стоишь? Иди, работай! Лови, ядрён пистон!
— Так уже, — улыбнулся я и направился на выход. — Не переживайте, Петр Петрович, вы лучше коньячку тяпните, от нервов помогает.
— Так уже, — кивнул он, достал из-под стола начатую бутылку и сделал несколько глотков прямо из горла.
А я направился к себе. Кажется, я понял, кто именно звонил Кулебякину.
Вошел в кабинет. Тулуш и Гужевой уже вернулись с адреса.
— Нет там никого в квартире, Саныч, — разводил руками Ваня, а Салчак кивал ему в поддержку китайским болванчиком.
— Знаю, что нет. Потому как Черепанов в другом месте был. Я его привез. В дежурке сидит, к батарее пристегнут. Идите присмотрите за ним, мне срочный звонок надо сделать.
— Ты его взял? Один? — дивился Гужевой.
— Ну, что встали? В дежурку, бегом марш!
Подчиненные вышли, а я плотнее прикрыл дверь, поднял трубку и, покрутив диск, набрал номер редакции.
— Пичугина слушает, — важно, с некоторым достоинством проговорила на том конце провода Ася.
— Мне бы главного редактора, — проговорил я со сдерживаемой улыбкой.
— Слушаю вас… — она меня не узнала.
— Скажите, товарищ главред, а кто вам разрешил вводить в заблуждение начальника Зарыбинского ГОВД и обманным путем выуживать у него служебную информацию?
— Ой, Саша, это ты! Не узнала тебя, — радостно воскликнула девушка. — Никого я не обманывала! Поспрашивала — и все.
— Он принял тебя за штабистку из области.
— Да? Ой, точно! Я же представиться забыла ему. А я вот и думаю, какой милый этот ваш Кулебякин, так отчитывался передо мной, так распинался, будто я не из газеты, а из министерства.
— Ася, ты для чего спрашивала? Мы с тобой договаривались, что никаких статей. Помнишь?
Я слышал, как она тихонько фыркнула в сторону.
— Ой, да ладно, что ты такой цензурный вдруг стал, Саша?
— Дело не в этом. Цензура не убивает. Тот, кто это сделал — очень опасен… и…
— Ну ты же его скоро поймаешь? Или уже поймал… А я материал заранее готовлю. Ты же мне ничего рассказывать не хочешь. Вот приходится выкручиваться, начальнику твоему звонить.
Хоть я и взял Черепанова, да и второй подозреваемый всё ещё в камере, но душа у меня пока не на месте.
— Никаких статей, Ася… Слышишь? Ты себя подвергаешь опасности. Город у нас маленький, думаешь, убийца не узнает, что ты про него гадостей написала?
— Ладно. Ладно… выпущу материал, когда ты его поймаешь и дашь мне отмашку, — тон у неё слегка приувял. — Ой, а тогда можно будет у него интервью взять?
— У кого?
— Ну, у серийного убийцы.
— Не дели шкуру неубитого маньяка. Все, пока…
— Погоди! Ты вечером придешь? Я картошечки потушу.
— Приду, — ответил я и положил трубку.
Куда деться, я был немного зол на своенравную Асю. Москва ее совсем с толку сбила, хочет теперь всему миру доказать, что она лучшая журналистка на свете. Вот только где мир — и где Зарыбинск…
Дверь в кабинет с грохотом раскрылась, и внутрь влетели Гужевой и Тулуш с выпученными глазами.
— Сбежал! — крикнул с порога Ваня.
— Кто? — спросил я, хотя сам уже понял.
— Черепанов сбежал!
— Твою дивизию! Ищите, бл*дь! — негодовал я. — Что ко мне прибежали? За ним!
— Саныч, мы всю округу уже проскакали. Нигде нет его, будто растворился.
— А как же он наручники снял?
— А это ты у Баночкина лучше спроси.
— Твою мать! Ротозеи! Бездельники! — громыхал я, спускаясь на первый этаж.
— Саныч! — на встречу из «аквариума» выскочил Баночкин, прикрывая рукой глаз. — Это самое… Он убежал! Я это… извини!..
— Как⁈ Скажи мне, как пристегнутый к батарее подозреваемый мог сбежать?
— Сам не понял… Он ка-ак дал ногой мне по мордам! Бам! И я в отрубе! Смотри! — Баночкин убрал руку, показывая назревающий синяк. — Гля, какой фофан. Я упал, а он тикать…
— А наручники?
— Сам посмотри, — мы зашли в дежурку, и Миха показал висевшие на батарее браслеты. На одном кольце, что свисало с батареи и было теперь пустым, осталась кровь и что-то похожее на фрагменты содранной кожи.
— Ни хрена себе, — задумчиво проговорил я, осматривая наручники.
— Он себе палец выставил, ну или сломал, чтобы освободиться, — продолжал рассказывать дежурный. — Я сижу, слышу хруст, оборачиваюсь, а он уже кольцо сдирает с руки вместе с кожей. Ну я ему в бубен хотел прописать, на вид-то он квелый, даже стул не стал брать. Подхожу, а он как даст ногой. Я даже не ожидал и не думал, что у человека такие длинные ноги могут быть. Как достал! Еще и в воздухе. Вот…
Миха виновато выдохнул и опустил глаза в пол.
— Эх ты, стулом, стулом… А пистолет тебе для чего? — грозно спросил я. — Для красоты под пузом висит?
— Так говорю же, не ожидал. Очнулся, а его и след простыл.
— Ясно… Войско, блин… В общем, так, я к Кулебякину, ты пока ориентируй личный состав. Будем ловить гада.
На следующий день я пришел на работу пораньше. Вчерашние поиски Черепанова ничего не дали. На планерке я еще раз проинструктировал коллег, особенно участковых и инспектора ПДН, ведь они на земле с людьми работают. Обрисовал им задачи. Еще вчера на поиски я задействовал дружинников, сегодня собирался привлечь еще больше общественности. Зарыбинск — город маленький, рано или поздно найдем… Но вот если Черепанов смылся в область или вообще за ее пределы, то дело труба.
