Дилетант. Дилогия (СИ) - Калиничев Александр Михайлович (читать книги бесплатно .TXT) 📗
Мужик делает резкий выпад. Вилы направлены мне в грудь. Три деревянных острых рагульки!
Ухожу влево, правой рукой хватаю древко вил и дёргаю в сторону. Мужик по инерции движется за вилами и попадает горлом на два пальца моей левой руки. Вилы у меня в руках, мужик хрипит где-то внизу. Заплетаю своими рагульки вил второго, уклоняюсь. Ё.... это топор! ...Всё как при замедленной съёмке. Мужик с топором разворачивается, замахивается и ... падает с вилами в спине. Бью второго в глаза. .... А всё... Трое убегают прямо в лес.
Первый - валяется на земле пытаясь вздохнуть. Отдышится. Не смертельно. Второй - стоит на коленях и воет. Удар по глазам очень болезненный. Болезненный, но не смертельный. Через час будет видеть. А вот с вилами в спине далеко не побежишь. Мужик ещё жив, хрипит, изо рота вместе с хрипом выталкивается кровь. Лёгкие пробиты. Можно его спасти? Лет через двести, может и спасли бы.
- Простите, Александр Фёдорович - только так мог помочь. Не думал, что они... Этих догнать? - Он кивает в сторону леса.
- Да на кой... - Я стою над умирающим и не знаю, как поступить. Вытащить вилы - умрёт быстрее, не вытащить - умрёт, но будет долго мучиться.
А не поехали бы мы смотреть, кто это сено грузит, глядишь, мужик и жив был.
Если бы ты сегодня в Шаблыкино не поехал, то мужик тоже был бы жив. А если бы в Самару тогда не поехал?....
Савва спокойно выдёргивает вилы из спины третьего мужика и кладёт их рядом. Подскакал Филька. Глаза растерянные. Увидел кровь, чуть с мерина не свалился.
- Ты чего прискакал, Аника-воин? Я тебе где сказал быть? - Я ещё заведён. Никому не нужная смерть этого мужика выбила меня из колеи.
- Не серчай на него, Александр Фёдорович, малец нам же хотел помочь ... А с этими, что делать? - Савва решил барский гнев перевести на другой объект.
А ведь получается, я ему жизнью обязан - не метни он вилы в этого топоромахателя, сейчас это могла быть совершенно другая картина маслом.
- Вяжи, да на пустую волокушу... Филимон, смочи тряпицу водой, да дай этому... пусть к глазам приложит. Полегче будет...
- А этого?... ... Доходит...
Крепкий мужик. Долго мучиться будет... Ан, нет... Дёрнулся в агонии пару раз и затих. Стоящий поодаль Сава, перекрестился и что-то зашептал под нос. Молится, наверное... Кровь, получается, опять на нём.
На мне его кровь. Сказал бы сразу: 'Мужики, уезжайте', глядишь и жив бы был человек. Ведь, наверняка, и жена есть, и детишки. Теперь сироты...
А если бы они тебя? А потом Савву, всей гурьбой? А потом Фильку?
Ду, уж... Никто так человека не оправдает, как он сам себя.
- Ты зачем в меня вилами тыкать стал? Я ж тебя предупреждал.
Первый мужик уже пришёл в себя. Глотать ему больно, да и говорить тоже не особенно удобно, но колоть надо сейчас. Гм.. молчит. Не пытать же его, в самом деле?
- Филимон, скачи в Шаблыкино, скажи Павлу Андреевичу, что я извиняюсь, но приехать сегодня не смогу. Ну, и объясни ситуацию. ... Давай, давай, пошевеливайся. ... Савелий, сними ка с этого гуся штаны, да дай мне нож. Сейчас мы из него гусыню делать будем.
Фильку сдуло, только я фразу закончил. Савва и тот не понял, смотрел на меня с широко открытыми глазами, как будто увидел первый раз. А вот мужик всё понял сразу. Забился, задёргался, руки, связанные сзади, аж посинели.
- Нет! Нет! Барин всё скажу! Не надо... А-а-а. Не надо... не надо... всё скажу.. у-у-у. Яков... Яков Фёдорович... Яков Фёдорович сказал, что ежели попадёмся всех сам повесит...
- Кто?
- Барин наш, Скарятин Яков Фёдорович....
- Александр Фёдорович, признайся - а ведь на меня, небось, сначала грешил? - Павел Андреевич Киреевский сидит напротив и лукаво так ухмыляется. Для него это что? В его размеренной пресной помещичьей жизни - это грандиозное событие.
Когда к нему прискакал Филька, и сказал, что я сегодня в гости, как уговаривались, не приеду, и узнав причину, тут же сам поехал в Алексеевское. Какое происшествие! Да такого уже сколько лет не было, чтобы на барина крестьяне напали...
- Признаюсь, грешил, но не на тебя, а на твоих людей. Ведь самый ближний сосед оттуда это ты. Хочешь, перекрещусь, что лично про тебя худого даже не подумал?...
- Верю, верю, и... ... спасибо, что плохо обо мне не подумал.
- Да уж, заварил кашу Скарятин. - Колотов, отхлебнул из бокала вина, и поуютнее поёрзал в кресле. - Даже предсказать не могу, что сейчас будет. Мне ведь расследование проводить, да в Орёл отписываться... ... А славное у Вас винцо, Александр Фёдорович. Сладкое, пьётся как морс, а как по голове-то шибает...
- А что грозит Скарятину?
- Так, как дело повернётся. Ежели, скажем, Яков Фёдорович заявит, что это не его люди, что Вы на него поклёп возводите, а Вы, в свою очередь, будете настаивать на своём, то чьи связи сильнее окажутся.
- То есть, как это? Вот же они, в подвале у меня сидят. Они же сознались, что их сам Скарятин посылал сено у меня воровать.
- В сословном суде будет рассматриваться только Ваше слово против его.
- Однако... ... А если он сознается?
- Кто, Скарятин? Да с чего бы ему сознаваться? На мужиках, что они скарятинские, не написано. Он, конечно, не ума палата, но понимает, коль суд признает его виновным, то его и дворянства лишить могут. Потому ни в чём не сознается, поверьте моему опыту.
- Но Вы же будете проводить дознание, и выступать в суде обвинителем.
- Нет, не я. Дознание проводит уездный стряпчий Холмогоров. Он же и в суде в качестве обвинителя выступать будет.
- А что за связи у Скарятина?
- Он в каком-то родстве с обер-шталмейстером Львом Александровичем Нарышкиным.
Обер-шталмейстер, это что-то вроде императорского конюха, кажется... Ну и что? Не велика шишка. Мы вон...
А что 'мы вон'? Мы вон нынче в опале. Да, и если действительно дело до суда доводить, то канитель несусветная. Дознание, уездный суд, потом апелляционный губернский, потом Сенат это всё должен рассмотреть по новой, а уж потом на утверждение к Её Императорскому Величеству... Дело не на год... А ради чего? Наказать одного негодяя?
Так этот негодяй не просто хотел мне отомстить, или там, насолить за Бекера, да и сено там особо ему не нужно было, скорее всего - он же, гадёныш, хотел нас с Киреевским лбами столкнуть.
Всё равно, затевать такую тяжбу? Причём, заметь, без гарантии на успех... Не факт, что дознание будет в твою пользу - ну заблудились мужички, не туда поехали... Даже, если уездный и губернский суды ты выиграешь, тебе надо, чтобы твоё имя вновь всплыло в Петербурге? Как слышу: 'А который это Ржевский? Не тот ли, который всё что попало мелит?'
- Так получается, Андрей Андреевич, что овчинка не стоит выделки? Не стоит и огород городить - всё равно Скарятин сухим из воды выйдет?
- Ну-у... я так не говорил... Но, ежели, к примеру, всё миролюбиво решить...
Я подлил ему вина в бокал, но решил промолчать. Этот гусь и Скарятина обдерёт, как липку, и с меня хочет чего-нибудь поиметь. Ну, давай, предлагай...
Колотов не дождавшись от меня посыла, отхлебнул из бокала и продолжил:
- Скажем, поставить Скарятину условие - либо откупайся, либо дело пойдёт по инстанции? - Осторожненько так, глядя на меня и проверяя реакцию.
- Я к нему не поеду и у себя видеть тоже не хочу. Он заварил кашу, пусть сам и расхлёбывает. Но посредник тут нужен, согласен - И посмотрел на Киреевского.
- Уволь, Александр Фёдорович, всё что угодно, только не это. Я ведь этого подлеца, тоже видеть не хочу. Ведь он, мерзавец, нас с тобой стравить хотел.
- Андрей Андреевич, будь другом, возьми на себя эту миссию. Не сочти за труд.
- Э-э-э... Ну-у... Только из уважения к Вам, Александр Фёдорович.
Ох, хитёр Колотов. Скарятину, небось, будет говорить, что еле-ели меня уговорил. Блин, придётся-таки подарить ему авторучку.
Ситуация со Скарятиным разрешилась через две недели. Я условий никаких ставить не стал. Наказать его конечно надо бы было, но, по моим рассуждениям, наживаться на подлости соседа было так же низко. Насколько его развёл Колотов, понятия не имею - не интересовался. Единственное - захваченные нами мужики взмолились не передавать их своему барину. Боялись, что тот их запорет. Готовы были на каторгу идти, только не домой. Видать, его угроза повесить, если попадутся, была не только фигурой речи. Страшный, этот 'золотой век'.
