Око Силы. Трилогия. 1937 -1938 годы - Валентинов Андрей (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗
– Юрий Петрович! – улыбка вновь появилась на лице, но какая-то не та, робкая, чуть ли не просящая. – Вы... вы ведь не до конца расшифровали, да? Трудный шифр?
– Почему? Я выписал все заклинания. Вам нужны и комментарии?
– Нет-нет, – «Костя» закусил губу и еще раз посмотрел в список. – Там... Еще одно заклинание должно быть. Главное, которое...
Выходит, знал? Или знали те, кто прислал сюда этого «дхароведа»? Юрий вдруг почувствовал нечто, похожее на злорадство. Должно быть? Так ищите!
– Его здесь нет. Мне очень жаль, Константин. Могу вам все объяснить...
– Нет... Не надо...
«Костя» перевел дух, подумал, затем медленно проговорил, уже без всякой улыбки:
– Юрий Петрович! Поймите, это важное правительственное задание. В случае его выполнения срок вашего заключения будет сокращен, очень существенно сокращен, поверьте! Мне... Нам нужно «Заклинание-Ключ»... Я могу даже сказать, что в этом случае вам придется отбывать срок гораздо меньший – всего десять лет...
Теперь это походило на обыкновенное издевательство. Неужели он говорит всерьез? Но зачем им такая ерунда? Нет, что-то не так!
– Константин, если вы шутите, то это плохая шутка. Вы говорите с человеком, который фактически приговорен к пожизненному заключению. Обещаете помилование – за что? За образец дхарского фольклора? Извините, это несерьезно...
«Костя» молча встал, аккуратно вложил список в портфель и, не попрощавшись, вышел.
Прошло два дня. Казалось, о Юрии забыли, и он постарался выбросить нелепое происшествие из головы. Если это «тест на искренность», то он его выдержал – в рукописи не было «мэви-идхэ».
Орловский не удержался, еще раз перечитал главу и отметил одну странность. Весь текст был построен так, что главное должно находиться в конце, и главным могло быть только «Заклинание-Ключ». Но ведь его там нет!
Юрий внимательно осмотрел страницы. Родион Геннадиевич писал на старых «обратках» разного размера. Последний лист главы был немного меньше предыдущего – сантиметра на три. Это могло оказаться случайностью, но что если по листу прошлись ножницы? Нижний край имел еле заметные неровности. Может, на этих недостающих сантиметрах и были написаны две или даже одна строчка? Потомок дхармэ, Рох кна Гхели из рода Фроата, решил сберечь древнюю тайну, предчувствуя, что рукопись попадет в чужие руки. Он не ошибся – именно эта строчка отчего-то понадобилась аггелам из Большого Дома!
Юрий решил не спешить с выводами. Рано ли, поздно, но ему объяснят...
Все оказалось куда неожиданнее, чем он предполагал. На третий день энкаведист пришел как ни в чем не бывало. На лице играла широкая улыбка, весь вид выражал благодушие:
– Соскучились, Юрий Петрович? Шучу, шучу, я человек маленький, что по мне скучать-то? А я, между прочим, все про вас думал. И вашими делами занимался. Вот, извольте видеть!
Жестом средней руки фокусника, достающего из шляпы кролика, «Костя» извлек из портфеля тоненькую кожаную папку.
– Прошу!
...Бланк с гербом. Большие буквы: «Президиум Верховного Совета СССР». Постановление о помиловании. «...С двадцати пяти до десяти лет без поражения в правах...». Подпись Калинина Юрий узнал сразу – часто приходилось видеть в газетах и на журнальных страницах...
– Вот, – повторил «Костя». – Ну, Юрий Петрович, теперь-то вы мне верите? Так что, поищем заклинание?
Орловский перевел дух. Как было бы просто, знай он этот дурацкий «Ключ»! Одна фраза, никому не нужная и не интересная, – и страшный «четвертак» превратится в «червонец». Тоже не сахар, но все же, все же...
И тут другая мысль, холодная и трезвая, заставила похолодеть. Пусть он мало что понимает в этом нелепом деле, ясно одно: опричникам в малиновых петлицах понадобилось старое заклинание. Они готовы платить. И он, Юрий Орловский, чуть не поддался! Несколько тюремных недель едва не заставили продаться с потрохами! А если через год от него потребуют фамилию Терапевта? Выходит, именно так становятся предателями?
– Мне очень жаль, – голос, к счастью, звучал твердо. – В рукописи заклинания нет. Но у меня есть мысль...
Он открыл нужную страницу и принялся объяснять. «Костя» слушал, не перебивая, затем взял в руки страницу и принялся внимательно рассматривать.
– Вы же сами назвали гражданина Соломатина главным шаманом. Возможно, он решил скрыть «мэви-идхэ»...
«Костя» положил на стол конспект, написанный Орловским, и начал, не торопясь, сличать текст. Юрий охотно подсказывал, с каждой минутой чувствуя, что поступает верно. Хорошо, что старый учитель был так осторожен – хотя бы потому, что сумел разрушить неведомые планы Большого Дома. Прав Терапевта: не верить, не просить, не бояться... Нельзя верить этому улыбчивому, нельзя просить, даже о свободе. И – не бояться, как бы трудно это ни было!
– ...Похоже вы правы... – «Костя» отложил бумагу и задумался. – Срезано, видать. Почуял, контра!.. Эх, Юрий Петрович! Вспомнили бы вы этот «Ключ»! Может, случайно слыхали? Вы же с этим Соломатиным, вражиною, столько лет знакомы были. Вспомните, постарайтесь! Ведь важно это. Очень...
Орловский понял, что энкаведист говорит всерьез, и не выдержал:
– Константин, послушайте! Я понимаю свое положение, но человек – существо разумное! Я не могу нормально соображать, если не пойму, зачем это нужно. Вы хотите, чтобы я вспомнил «мэви-идхэ», там объясните, зачем это вам? Все равно делиться мне не с кем...
И в самом деле! Пусть расскажет!
«Костя» заерзал на табурете.
– Ну, Юрий Петрович!.. Зачем вы так?
Орловский молчал. Энкаведист вздохнул, покачал головой и внезапно заговорил другим тоном – спокойно и твердо:
– Я – полковник Главного Управления НКВД. Через несколько дней после вашего ареста, меня вызвали к... очень высокому начальству и дали вашу разработку. То, чего хотели, от вас и от меня, вы уже знаете. Зачем, мне не объяснили, у нас это, как вы догадываетесь, не принято. В средствах не ограничили – ограничили в сроках. Вот и все. Можете верить, можете – нет...
Это походило на правду. «Костя» не ограничен в средствах... Намек? Обратно в подземелье?
– Вот что... Вы, Юрий Петрович, напишите нечто вроде рапорта. Все про эту главу и про листок. А заодно подумайте, повспоминайте. Не может быть, чтобы вы ничего не знаете. Попробуйте!
