Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui" (электронные книги бесплатно TXT, FB2) 📗
(Примечание; Стена объявлений — это несколько стен, построенных под лестницей Сенатского зала по предложению Давоса в позапрошлом году. Таким образом, когда в Сенате принимается новый законопроект или издается новый приказ, уведомление вывешивается на стене, что позволяет людям не спеша понять и изучить его).
Когда Давос закончил говорить, на площадь вдруг опустилась жуткая тишина. Толпа, казалось, не могла поверить в то, что услышанное ими — правда. Ведь только вчера они еще возмущались коррупцией государственных деятелей, спорили, стоит ли протестовать в зале Большого Сената, чтобы разрешить созыв экклесии. Однако теперь у них вдруг появилось право участвовать и власть надзирать, особенно за положением трибуналов.
Народ все еще думает, что это сон. Некоторые даже спрашивали Давоса: «Архонт, это правда?».
Давос улыбнулся и ответил: «Вы не верите в то, что я сказал?».
В связи с этим площадь наполнилась ликованием, и экстаз в сердцах людей был намного больше, чем просмотр матча по регби, купание в большой ванне с горячими источниками или даже посещение Дня Аида, ведь власть и свобода — естественное желание человека.
Люди с богатым опытом имеют более четкое представление о том, что даже в таком демократическом городе-государстве, как Афины, большинство населения могло голосовать только за стратегов, поскольку у власти всегда стояли богатые граждане и вельможи. В конце концов, простые граждане должны были целыми днями бегать по улицам, чтобы заработать на жизнь, так где же им взять деньги на образование? Откуда у них время на то, чтобы заниматься политикой городов-государств? Когда вельможи и богачи правят городом-государством, разве они могут подумать о простых людях? Ответ напрашивается сам собой. Но сейчас, в Союзе Теонии, архонт и Сенат выступили с инициативой передать часть своих прав гражданским лицам, позволив им напрямую вмешиваться в исполнение законов и постановлений, а также проводить расследования в отношении нарушителей законов среди чиновников. Как же им было не радоваться?!
«Да здравствует Теония!».
«Да здравствует Архонт!».
Эти два искренних возгласа гремели над площадью, как переменчивые волны в море, пока не разнеслись по всему городу.
'Наступила новая эра!'. — Подумал Давос, неподвижно стоя в центре бурных волн: Сенат с его законодательной властью, парламент с его политической властью, трибунал с его надзорной властью, проверяющие друг друга и создающие баланс, который достигает первоначальной политической структуры, которую он себе представляет. Итак, где же его позиция?
Давос посмотрел на начавшее садиться солнце, теплое, но не жаркое, притягивающее взгляд, но не ослепляющее, с разными мыслями в голове.
***
В Сиракузах уже несколько дней находился Теонийский посланник во главе с Анситаносом.
«Учитель, я навел справки». — Хениполис поспешно вошел в комнату и сердито сказал Анситаносу: «Новость о том, что Дионисий давно вернулся, которую мы получили до нашего прибытия, действительно была верной. И вчера некоторые люди видели, как Дионисий отправился в порт встречать вторую волну карфагенских посланников, но он не приходил к нам в течение пяти дней. Что он хочет этим сказать?! Как посланник Теонии, это просто оскорбление для нашего Союза Теонии! Учитель, не будем больше ждать. Давай вернемся в Турию и расскажем сенату о том, как Дионисий унизил нас!».
***
Глава 363
«Молодой человек, не надо так горячиться». — Анситанос продолжал спокойно сидеть, утешая своего ученика. Затем он указал на кувшин, стоявший на столе рядом с ним: «Попробуй эту воду из Карфагена, чтобы утолить жажду. Она приятная на вкус. Я попросил своего слугу купить ее на рынке в Сиракузах».
«Нет, я не буду ее пить!». — сказал Хениполис, сердито сев на деревянный стул, отчего тот издал скрипучий звук.
«Хени». — Зная нрав своего ученика, Анситанос сказал: «В будущем ты станешь архонтом Лаоса, поэтому ты не должен действовать импульсивно. Если мы вернемся вот так, не увидев Дионисия, нас не только обвинят в невыполнении нашей миссии, но и Сиракузяне будут просто смеяться над нашей невоспитанностью».
«Это явно Дионисий не обладает хорошими манерами, раз не встретил нас вовремя. Как они могут обвинять нас?!». — вызывающе крикнул Хениполис, прерывая Анситаноса.
«Ведь они могут просто сказать: «Мы заняты переговорами с карфагенянами, поэтому не смогли встретиться с вами сразу". В конце концов, для Сиракузян Карфаген важнее, чем мы, Теонийцы». — Спокойно сказал Анситанос.
Хениполис фыркнул и посмотрел на Анситаноса: «Учитель, на самом деле Дионисий просто хотел проигнорировать нас и выставить Теонию на посмешище, верно?».
«Если бы Дионисий действительно был таким недалеким человеком, он не смог бы сидеть в качестве тирана Сиракуз. Боюсь, что он просто относится к разным вопросам с разной важностью». — Анситанос погладил свою седую бороду, в его глазах светилась мудрость: «Поэтому нам не стоит беспокоиться, нам нужно только медленно ждать и увидеть, какой вес имеет Союз Теонии в сознании Дионисия».
Как бы молод он ни был, Хениполис не был дураком. Напротив, его талант — причина, по которой Анситанос позволил ему, ученику сопровождать его в Сиракузы: «Что ж, тогда я посмотрю пьесу в театре после обеда. Посмотрим, у кого больше терпения между Дионисием и нами, и кто первым не выдержит! Честно говоря, хотя Сиракузы больше и население в них больше, чем в Турии, в них нет той живости, что в Турии. Здесь нет игр в мяч, нет вкусной еды, чтобы поесть, и единственное, что ты можешь сделать, это сходить в театр». — Хениполис взял со стола банку и набрал полный рот, а затем выплюнул все на пол: «Отвратительно! Кислое и рыбное пойло! Это ужасно, гораздо хуже, чем пиво!».
«Молодые люди действительно не знают, что такое вкус». — Анситанос поспешно взял кувшин, боясь, что Хениполис потратит всю воду в нем: «Знаешь, карфагеняне научились делать это у нумидийцев, и после некоторых незначительных улучшений вкус стал более подходящим для моряков в море. В Нумидии это не только для утоления жажды, это также часть их пищи».
«Какое отношение эта Нумидия имеет к нам? Судя по твоему тону, кажется, что ты просто хочешь изучить историю этого народа». — С неодобрением сказал Хениполис.
«Это не я. Это хозяин дома, в котором ты обычно живешь. Это он интересуется, он много раз спрашивал меня о Нумидии». — Сказал Анситанос, делая глоток воды.
«Ты имеешь в виду архонта Давоса?». — Хениполис сразу же заинтересовался: «О чем он спрашивает? В конце концов, Союз Теонии и Нумидию разделяет море, Сицилия и Карфаген, так что у нас точно не будет с ними никакого прямого контакта».
Анситанос указал на свою голову и медленно сказал: «В этом мире всегда есть один или два человека, которые могут мыслить с высоты, недоступной другим, так как у них здесь огромное пространство».
«Архонт правда удивительный человек». — От всего сердца сказал Хениполис. Вдруг он вспомнил о чем-то и сказал: «Учитель, теперь, когда карфагеняне выбрали перемирие, боюсь, что нам не светит встреча с Дионисием и еще хуже — с Теонией».
Анситанос посмотрел на своего ученика и спросил «Почему?».
Зная, что учитель снова испытывает его, он тщательно проверяет свои мысли, прежде чем сказать: «В западном Средиземноморье Сиракузы всегда были самым могущественным греческим городом-государством. Однако из-за карфагенян они застряли на Сицилии. Мощные силы Карфагена на Сицилии не только держали Сиракузы начеку, но и много раз угрожали их выживанию. Поэтому справиться с Карфагеном в одиночку для Сиракуз уже очень сложно, так откуда же у них возьмутся силы на то, чтобы заботиться о делах за пределами Сицилии?».
«Однако правда в том, что Сиракузяне всегда интересовались нашей Магна-Грецией. Я помню, что несколько десятилетий назад Иерон, тиран Сиракуз, даже послал свои войска в Магна-Грецию. Но сейчас, в последние годы, ситуация на Сицилии сильно изменилась. В двух крупных военных кампаниях Карфагена, Сиракузы нанесли им серьезное поражение, причем до такой степени, что они были вынуждены предложить перемирие, так как понесли более 20 000 потерь. Поэтому я боюсь, что Карфаген больше не сможет угрожать Сиракузам».
