Зло побеждает зло (СИ) - Дмитриев Павел В. (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗

Возиться с кассетами на тридцать шесть кадров категорически не хотелось, хорошо что не только мне. Создатели Лейки случайно или умышленно оставили место для настоящего чита: можно за копейки купить большую катушку кинопленки, и потихоньку, в темноте, отматывать с нее нужные куски. Так что идея, можно сказать, лежала на поверхности.

Доработанную напильником камеру я воткнул в большой "темный ящик", так что наружу торчал только объектив. Туда же пристроил профессиональные киношные катушки на две тысячи футов кинопленки, полную и, соответственно, пустую. Для управления получившейся сверхкамерой - вывел специальные светонепроницаемые нарукавники. Получилось удобно - правой рукой, изнутри и на ощупь, я перематывал пленку и нажимал спуск, левой, снаружи, - манипулировал экраном смартфона.

Долгими часами, день за днем, полтора месяца. Восемь полных бобин, два чемодана.

Зато проявка не составила труда: кинопроизводство в 20-х жило чудовищными по фотографическим меркам объемами, десятки мастерских были готовы удовлетворить любые прихоти как известных продюсеров, так и операторов-любителей. Хочешь присутствовать в процессе, лично контролировать, чтобы никто не лез с лупой к негативам? Порнуха, значит? Вот тут, уважаемый герр, у нас строчка в прейскуранте для вашего случая предусмотрена. Платите тройной тариф, и ни в чем себе не отказывайте.

За сохранением нажитого непосильным трудом я отправился в Швейцарию, сейф Union Bank of Switzerland показался мне лучшим вариантом из всех возможных. Изрядная перестраховка, надо признать, в известном мне будущем Германия оставалась относительно доступной года до тридцать пятого. Однако мало ли что случится с историей после моего вмешательства?

Условия просты. Доступ в архиву - исключительно личный, по кодовой фразе и росписи. В случае моей гибели, а точнее - отсутствия в течении трех лет, банкиры обязаны переслать сопроводительное письмо, флешку, двадцать тысяч долларов и весь архив в Англию, господину Капице, Петру Леонидовичу, действительному члену Лондонского Королевского общества. Мир должен получить второй шанс. Остаток денег с чекового счета, если таковой обнаружится, отойдет Марте. Ближе у меня тут все равно никого нет.

Все лишнее из памяти телефона безжалостно стер, теперь я не смогу выдать врагам секреты даже под пыткой. Оставил лишь самое нужное в области истории и электротехники, фильмы, музыку, немного беллетристики для борьбы со скукой, и кроме того, "презентации" - кадры заглавных страниц и содержания оставшегося в Цюрихе "богатства". На случай потери или поломки LG - продублировал последнее материально, то есть в виде небольшого конверта с отрезками пленки.

Следующим после завещания пунктом моей программы стоял поиск союзников. Я ведь маленький, слабый, а Враг - он такой могучий и ужасный! Но как ни крутил варианты - никого, кроме бывшего наркомвоенмора, на горизонте не обнаруживалось. В конце концов, если товарищ Троцкий намерен дальше получать от меня деньги, то пусть расстарается, во имя потерянного поколения демографического перехода столкнет советскую коллективизацию на хоть сколь-нибудь разумный путь!

* * *

Путь до Константинополя недалек, однако для начала я направился в Прагу. Именно там, еще перед первой поездкой к бывшему наркомвоенмору, мне удалось легализовать старый нансеновский паспорт. Удобнее места в Европе не найти, правительство поствеймарской Чехословакии поразительно благожелательно относится к эмигрантам из России. В результате вышла очень удобная схема - въехал успешный бизнесмен, гражданин Германии Хорст Кирхмайер, а выехал - вчерашний беглец из советского рая, а ныне слушатель Русского народного университета Алексей Обухов.

Быстро проскочить через "город сотни башен" не вышло. Рождественская суета, уютные пивные ресторанчики, чудесные девушки... до Прикнипо мне удалось добраться только в новом, 1930 году.

- Я был абсолютно уверен, что ты ко мне вернешься! - вождь мирового пролетариата явно обрадовался моему появлению на пороге виллы. - Наталочка, ты только глянь, кто к нам приехал!

"Самомнения у него изрядно прибавилось", - отметил я про себя. Но спорить не стал, наоборот, ввернул вежливый комплимент: - Все пути ведут к вам, Лев Давидович.

- Леша, ты как раз ужину! - пока я пристраивал на вешалку пальто и шляпу, Наталья Ивановна успела добраться до холла. - Проходи сразу в столовую.

Распорядок дня остался прежний - под это и подгадывал. Зато компания... ох, как же она изменилась за несколько месяцев! За новым большим столом трое молодых парней, на французском не сразу поймешь, упражняются они в изящной словесности или дискутируют о политике. Главное - оживленно, аж воздух дорожит от напряжения. С трудом оторвались друг от друга, пока Троцкий представлял меня как "надежного товарища из СССР".

Сперва показалось - какие молодцы, о России думают. Иное мне как-то и в голову не приходило. Но потихоньку разобрался, оказывается, тут скромно и со вкусом обсуждают скорую революцию в Испании. Причем успели уйти в этом процессе так далеко, что готовятся не свергать власть короля или, на худой конец, проклятой буржуазии, а наоборот, спасают свободный пролетариат иберийского полуострова от термидорианского перерождения коммунистической верхушки. Чтобы не вышло такой же чепухи, как в Советской Республике.

Хозяин улыбался, довольный как объевшийся сметаны кот. Еще бы, он наконец-то в привычной стихии, да еще с персональным, глубоко спрятанным от соратников бонусом на послезнание. Я же честно, но без малейшего успеха пытался вникнуть в хитросплетение испанских политических интриг. В отличии от Льва Давидовича, мне в голову не пришло штудировать учебники будущего на предмет стартовавшей в конце тридцатых*** гражданской войны.

Часа хватило сполна - нить дискуссии окончательно вывалилась за грань моего понимания. Термидор, хермидор... левые газеты завалены этим музейным термином по самый край, еще и наружу свешивается перекисшей квашней. Надо же, нашли "великое" событие. Чуть более сотни лет назад Конвент, он же гибрид правительства и парламента, всего-то навел порядок в своем же исполнительном комитете. Срезал головы нескольким ошалевшим от крови якобинцам. Аналогия, сколько не тяни ее за уши, имеет с СССР всего лишь один действительно схожий момент: когда-то революция должна закончиться. Можно точку разворота назвать реакцией, можно - откатом, усталостью масс,**** сменой тренда, потерей инициативы, хоть как; суть не изменится.

Форма, кстати сказать, тоже. Там, где торжествует революционный беспредел, к власти всегда приходят вожди. Процесс неизбежный и в общем-то позитивный. Кто-то же должен вылупить из пролетариев всякие галлюцинации и занять их прямым своим делом - чисткой сараев. Проблема тут ровно одна: каждый спаситель отечества наводит иерархию и порядок по своим уникальным рецептам.

Можно усложнять. Подрихтовать идеологию под реальность. Раз и навсегда прекратить поиск врагов, беречь, а не загонять на лесоповал вернувшихся из-за границы сограждан. Допустить многоукладность в экономике, удерживать баланс между государственным и частным сектором. Железобетонно защитить права антагонистов-капиталистов, своих и чужих, льготами и дешевыми ресурсами заманить к себе иностранный бизнес. Тащить и приспосабливать к себе все лучшее, что создано на земном шаре. Манипулировать валютным курсом и пошлинами, подстраиваться, льстить, лоббировать, угрожать или обещать, но все же устроить из своей страны мирового промышленного лидера.

Можно упрощать. Закуклиться в автаркию. Низвести национальную валюту до статуса пресловутых фабричных купонов. Задавить хилые ростки товарно-денежных отношений в пользу примитивного централизованного управления ресурсами, по сути скатиться обратно в феодализм, точнее - его индустриальную разновидность. Винить в тотальной нищете и лишениях вредителей, диссидентов, контрреволюционеров и прочих еретиков, а их беспощадное уничтожение - сделать смыслом жизни инфицированного коммунизмом поколения. Непременно разыскать внешнего врага, ведь упрощенные системы управления исключительно эффективны именно во время войны. Или, на крайний случай, вечной подготовки к войне.