По следам Добрыни - Членов Анатолий Маркович (книги регистрация онлайн txt) 📗

Но система Змиевых валов показывает, что русские земли еще за столетия до IX века были государствами, что термин «земля» означает не территорию, а именно государство. И что все попытки летописной информации доказать обратное являются искусственной конструкцией, хорошо продуманной ложной версией.

В широкой полосе бассейна среднего течения Днепра летопись знает, кроме Полянской и Древлянской, еще ряд русских земель – Северскую, Радимичскую, Уличскую, Дреговичскую, Волынскую. Часть из них, лежа северней, прикрыта от Степи полянской и древлянской территориями, их Змиевыми валами (то есть не нуждалась в мощной системе собственных). Но ясно, что в IX-X веках все эти земли не просто места расселения племен, а стабильные вековые княжества со своими органами государственной власти.

Каковы же были эти органы власти? Мы их знаем на примере княжества Древлянского – своя княжеская династия, свой небесный князь, бог-гарант нерушимости княжества, его жреческая коллегия, земельная дума с широкими полномочиями. Прибавим сюда народные собрания более низкого уровня – городские веча (они зафиксированы в летописи в ряде земель в XI веке, но явно восходят к гораздо более раннему времени). Известно и наличие сословий, например бояр, волхвов (то есть языческого духовенства), вольных вечников.

Есть все основания считать, что такая модель государственности типична (по крайней мере, до подчинения власти Варяжского дома) для всех русских княжеств, а вовсе не была исключительно «древлянской аномалией». Не будучи государствами уже в IV веке, они просто не могли бы тогда строить системы Змиевых валов.

Но если русские княжества были государствами еще в глубокой древности, то какой же формации? Рабовладельческими? Феодальными? Или еще какими-нибудь? На этот вопрос ответить можно.

Большинство населения исконных русских княжеств было свободным. Рабство было редким исключением, а феодального закрепощения и гнета еще не существовало. Основой народных вольностей, которые мы видели во всем блеске на примере восстания Мала, служили право и долг каждого свободного мужчины носить оружие и участвовать в вече (или посылать своих выборных представителей в земельную думу). Это же право было основой военной силы княжеств. Такие дофеодальные государства в науке именуются «варварскими». Термин этот не означает никакого «дикарства». Он возник от «варваров», опрокинувших рабовладельческую Римскую империю как раз благодаря своему гораздо более свободному общественному строю.

Летописная информация не раз принималась историками на веру, и отсюда делался вывод, что племена-де жили родовым строем, а государство на Руси возникло из разложения этого родового строя лишь в IX веке, и притом сразу в виде державы. Но в свете Змиевых валов становится ясно, что держава, Киевская Русь, возникла вовсе не из разложения родового строя, а на прочной основе вековой русской земельной государственности, выросла из русских княжеств, сохранившихся и внутри державы и бывших на деле основой ее могущества. И действительно, если бы русская государственность родилась в процессе феодализации из разложения родового строя, результатом должно было бы стать создание раздельных княжеств, а вовсе не великой державы, состоящей из дюжины княжеств.

Между тем то, что земли старше державы, признает и летопись, но, когда возникли сами русские земли, не указывает: упоминание об исконных земельных княжениях содержится в недатированной части летописи (то есть до середины IX века). О времени создания земель, княжеств оставалось лишь гадать – и в науке высказывались об этом самые разные мнения. Теперь же для приднепровской группы земель Юга «выложен на стол» такой серьезный признак государственности, как многие сотни километров мощных пограничных укреплений с датами с IV по VII век.

Не зря Бугай говорит: «Такой огромный памятник до сих пор не работал на науку, а ведь он несет колоссальную информацию».

Она не ограничивается одной трассой валов. Так, удалось выявить около десятка различных конструкций валов, применявшихся в зависимости от условий местности, грунта и т. п. Удалось также проследить признаки городищ (крепостей) позади линии валов через каждые 6-8 километров. При такой системе на самих валах достаточно было выставлять дозоры: по тревоге можно было подбросить резервы к любому угрожаемому пункту в течение часа, просто сбежаться. А на конях и еще скорее.

Такая система опять-таки исключает рабовладение как строй, а предполагает свободное и вооруженное население (нечто вроде казачества). Система обороны оказалась очень разумной: ведь, чтобы выставить постоянный гарнизон на валах на протяжении всех их сотен километров, потребовались бы несметные силы, каких княжество не имело. А так все решалось. Линия пограничных валов превращала каждое древнерусское государство Юга в грандиозную крепость. И обойти ее через территорию соседа было нельзя, ибо линии Змиевых валов соседних русских княжеств были «состыкованы».

Первое тысячелетие русской истории. Таким образом, Древлянский дом был наследником более чем тысячелетней традиции русской государственности (полное отличие от Варяжского дома). Система Змиевых валов буквально вынуждала княжества Среднего Приднепровья при любом их соперничестве и взаимных счетах к федерации, чтобы устоять против грозных кочевников. И сама Киевская Русь вовсе не была создана пришлым Варяжским домом, а выросла постепенно из таких земельных союзов как федерация земель, как могучая федеративная империя.

В этой связи примечательно, что еще Середонин, создатель первого русского курса исторической географии, задолго до того, как началось исследование древлянских Змиевых валов, обратил особенное внимание на Древлянскую землю и высказал мнение, что узел русской истории завязался именно в Древлянской земле.

Середонин отметил, например, что в ней гидронимия (то есть названия рек и других водных объектов) вся славянская, тогда как в лежащей к северу от нее Дреговичской земле много «балтизмов», а в Левобережье Днепра и Причерноморье хватает других языковых пластов. Он писал:

«Это была прародина славянских племен, на этом пространстве мы не могли подметить присутствия какого-либо иного народа… Славяне, жившие к западу от Днепра, от Киева, не знали над собой чуждой власти, у них были свои князья, о которых упоминает еще Прокопий (византийский историк VI века. – А. Ч.), были у них свои лучшие мужи и города; они, представляется мне, должны были быть значительно сильнее, более дорожить своей свободой, чем разрозненные славянские выходцы» [73].

Таким образом, Середонин прародиной русского народа считал Древлянскую землю, откуда «разрозненные выходцы», то есть древляне, заселяли другие территории на севере и востоке да и на юге, создавая постепенно новые славянские земли. Указание же на Прокопия ставило Древлянскую землю в прямую связь с могущественным Антским союзом (так и не покоренным аварами, но распавшимся, ослабнув в войнах с ними). Мнение же Середонина о большей силе и свободолюбии Древлянской земли по сравнению с другими русскими землями очень гармонирует с той ролью, в которой мы застаем Древлянскую землю во времена Добрыни, с тем, что именно она и ее княжеский дом оказались в X веке в состоянии оказать наиболее сильное сопротивление деспотизму Варяжского дома.

Середонина интересовали, однако, не столько отдельные события и их точные даты, сколько выяснение исторической арены, то есть районов, занятых различными племенами и народами, и путями их передвижения. Это и побудило его обратить пристальное внимание на Древлянскую землю, на исконность и стабильность ее славянского населения. Но мы теперь, благодаря исследованиям Бугая, можем окинуть взглядом и довольно связную картину событий.

Да, русская история насчитывает не одно, а два тысячелетия! Но непрерывная историческая преемственность связывает русских (а также украинцев и белорусов, таких же потомков древнерусской народности) вовсе не с сарматскими кочевниками – роксоланами, как ошибочно полагал Иловайский, а со славянскими земледельцами лесного Приднепровского края и лесостепи, как считал Середонин. Начавшаяся расшифровка исторического свидетельства Змиевых валов неожиданно наполнила первое тысячелетие русской истории событиями. Ведь валы говорят не просто о высоком мастерстве строительства укреплений (что само по себе немаловажно), а именно о событиях – они дают картину древнерусской обороны, указывая, когда и против кого она создавалась.