Первый свиток. Император (СИ) - Логинов Анатолий Анатольевич (книги полностью .txt, .fb2) 📗
Красс, убедившись, что армия Помпея побежала, вышел из боя и послал вов се стороны контуберналов с приказами захватить лагерь противника и не преследовать бегущих больше, чем на пару — тройку миль от места боя. Сам же он вернулся к наблюдательной башне, ожидать донесений от командиров. Когда через полчаса ему доложили о взятии лагеря, отправился осмотреть его.
Проскакав через ворота, он осмотрелся и воскликнул.
— Боги Рима! Неужели Помпей оказался настолько самоуверен. Он нисколько не сомневался, что победит?
Все палатки, даже простых легионеров, оказались украшены и чисто прибраны. ПО захваченным припасам можно было понять, что готовился большой праздник. В складких палатках, открытых для обозрения начальников, хранились груды овощей, стояли кадки с оливками, корзины с хлебом и сладостями, круги сыров, тазы свежей рыбы, сотни тушек ягнят, амфоры с вином, несчетное число горшков и кувшинов с самыми разными приправами и соусами.
— Нерон, — приказал Красс своему младшему контуберналу. — Передай командирам, чтобы вели всех сюда. Не будем терять время и перетаскивать это добро наш лагерь. Пусть порадуются угощению, которое приготовил для них Помпей, — Марк рассмеялся — К завтрашнему утру все это испортится. А сейчас мы можем устроить праздничный пир без всяких хлопот для наших фрументариев*.
* Фрументарии — интенданты. Военнослужащие,
занимавшиеся поставками зерна и продуктов
в войска.
Сам Красс на пиру присутствовал недолго. Прихватив своего секретаря, он скрылся в палатке Помпея. Убегающий Помпей оставил практически весь свой архив, который Красс читал и конспектировал всю ночь. После чего, утром, на построении войск приказал его, не читая, сжечь…
Войска, закрывшиеся в городе Лариса, сдались на следующий день.
Подсчитанные потери войск Красса составили около полутора тысяч погибших. Противник потерял намного больше, от восьми до двенадцати тысяч человек. Кроме того, уцелевшие и не попавшие в плен бойцы армии Помпея просто разбежались. Сбежал, как выяснилось позднее, переодевшийся в греческую одежду и сам Помпей и часть его военачальников. Помпея искали усиленно по всем дорогам и на всех морских торговых путях.
Помпей, переодевшись в греческую одежду под видом простого путешествующего купца, вместе с небольшим отрядом преданных ему галлов и италийцев проехал через Ларису неузнанным и выехал по дороге на Фессалонику. По дороге он встретил обоих Лентулов, один из которых, а именно Лентул Спинтер предложил отпустить галлов и италийцев, а самим попытаться втроем добраться до небольшого порта Птелей. Там один из клиентов его семьи обещал оставить небольшое судно, которое должно было ждать Спинтера до конца года. Чудом избежав внимания конных патрулей красовцев, они благополучно добрались до Птелея. В порту которого действительно стояло небольшое судно «Аримин», недавно привезшее груз нута и проса из Цизальпинской Галлии. Капитан его, Марк Петиций, узнав патрона своего хозяина, сразу предложил плыть в Египет или даже в провинцию Африка.
— Пути в Азию перекрыты густыми дозорами Луция Лонгина, — пояснил он. — А на путях в Египет и Африку кораблей намного меньше. И если Парки будут к нам благосклонны, то мы, волей Нептуна, сможем проскочить до самой Александрии…
Помпей согласился и быстро погрузив на борт груз — вяленую рябину, кораблик с названием «Аримин» отправился на юг вдоль побережья Эллады.
Море было спокойным, ни один дозор их судну не встретился до самого порта Мелос, расположенного на одноименном острове. Туда капитан решил зайти, чтобы пополнить запасы воды перед броском через море. Потому что, подумав, Помпей все-таки решил плыть в Африку, куда, как он узнал из слухов, устремились многие из его приверженцев. Судно уже входило в залив, созданный берегами острова, напоминающего в плане искаженный полумесяц, когда из-за мыса показались три быстрых униремы. Наблюдатели на них явно заметили судно и устремились в погоню, расходясь веером и отсекая «Аримину» пути в гавань и назад в море. Как назло, ветер стих.А в штиль имевшее больше гребцов униремы двигались быстрее купеческого суденышка. Капитан вызвал на бак Помпея и обоих Лентулов.
— Что будем делать? — спросил он, перекладывая решение на плечи своих высокопоставленных пассажиров. — У меня всего полтора десятка матросов, из которых меч нормально могут держать всего лишь пятеро, — добавил он.
— Сражаться, — предложил Лентул Крус.
— Сдадимся, — пожал плечами Лентул Спинцер. — Биться мы не можем, убежать, как я вижу тоже…
— Сдавайтесь, — согласился Помпей. — Пойду в каюту.
И ушел в выделенную им капитаном небольшую каюту на корме. Когда через пару ударов сердца за ним пошел Лентул Крус, выяснилось, что Гней Помпей Великий принял яд. И теперь лежал на полу каюты бледный, с характерной пеной на губах. Узнав о самоубийстве Помпея, Петиций приказал прекратить гонку. Через четверть час к дрейфующему судну приблизилась одна из унирем. Прибывшая на борт судна досмотровая команда удостоверилась, что найден «мертвый труп самоубившегося врага народа», если верить словам написанного навархом униремы рапорта.
Но война на этом не кончилась. В Понт вторгся сын Митридата Эвпатора Фарнка, которому Помпей оставил после своей победы Боспорское царство. А в провинции Африка собирались все недобитые помпеянцы…
Африканская война
Африканская война
692 г. ab Urbe condita
…провинция Африка, писал он, погибает,
и его противники разоряют ее вконец;
если не подать союзникам скорой помощи
против преступных и коварных врагов,
то от Африки не уцелеет ничего,
кроме голой земли, не будет даже кровли,
под которой можно укрыться
«Африканская война», неизв. автор
Привыкший сражаться не жнет и не пашет:
Хватает иных забот.
Налейте наемникам полные чаши,
Им завтра снова в поход.
Он щедро сулил, этот вождь иноземный,
Купивший наши мечи.
Он клятвы давал нерушимее кремня,
Верней, чем солнца лучи.
М. Семенова
Таверна выглядела невзрачно. Большая часть зала тонула в полутьме. Только несколько грубо сколоченных столов, стоящих напротив узких окон, или открытой по случаю дня двери, освещались яркими солнечными лучами. Столы и скамьи в зале любой нормальный столяр просто отправил бы в костер, чтобы они не позорили перед людьми и богами его профессию. Но во всей столице Мавретании, туземного королевства на побережье Африки, таверн было всего три, и эта считалась одной из лучших. В прочем, столешницы выглядели чистыми, а сидения скамеек отполированы седалищами посетителей до блеска. Если добавить к этому вкусные запахи, разносившиеся по залу из кухни. И знать о том, что здесь можно было получить не только местное кисловатое пиво и вино. То репутация этого заведения, называвшегося просто «У Тита» была вполне заслужена. Владел этим местом встреч, выпивки и обжираловки потомок римского легионера, попавшего в Мавретанию еще во время Первой Пунической войны. Из рабов он выкупился благодаря своим кулинарным талантам, которые унаследовали и его потомки. Отчего таверна была популярна среди посещавших царство и живущих здесь иностранцев.
Двое из которых как раз заняли один из столиков в углу словно стараясь стать как можно незаметнее. Подавальщица, разбитная мавретанка, толстая, но неожиданно для своих габаритов подвижная принесла им заказ и убежала к следующим посетителям.
— Как думаешь, Плавт, Ситтий уговорит царя? — негромко произнес первый, перейдя на латынь
— Надеюсь, Клодий, — ответил ему Марк. — Я не испанец, поэтому к Марку Крассу отношусь без племенной предвзятости иллергета или кельтибера. Но мне точно не хотелось бы воевать против его войск.
