Мамалыжный десант (СИ) - Валин Юрий Павлович (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
Боец Лавренко размышлял о возвращении в пехоту. Тут главное, чтоб приличный батальон попался, с остальным разберемся. Автомат жалко, проверенный был, теперь определенно потерялся. Группа будет возвращаться, кажется, ценного Бэлашэ будут в самую Москву конвоировать. Понятно, отдельным рядовым в глубоком тылу делать нечего, им дорога в иную сторону. Но хороший и полезный опыт был получен: и на самолете все-таки полетал, и на катере. Вот только комары, этих могло бы быть и поменьше…
Тимофей осторожно потрогал щеку – отек от укусов уже спадал. Переживем. Боец Лавренко взял еще кусок рыбы.
Из дома вышел старший лейтенант Земляков, судорожно потянулся – сверкнул разошедшимся под мышкой швом гимнастерки.
– Скиньте на минуту, я зашью, – предложил Тимофей.
– Сойдет – так прохладнее и все равно не видно. Рыба-то еще осталась?
Земляков сел на ступеньку рядом, выбрал кусок рыбы:
– Надо же, свежая какая, так и тает. Значит так, товарищ Лавренко. Выдвигаемся мы с тобой в Одессу, переправим ценную задницу твоего пленника. Как ты насчет еще одной морской прогулки?
– Понял. Вообще я хотел в 384‑й отдельный батальон проситься – все ж уже знакомые бойцы – но раз надо, так надо.
Земляков хмыкнул:
– Не, с морпехами вряд ли выйдет. Разве что будешь настаивать, оно и понятно – романтика тельников и зычной «полундры» многих влечет. Но вообще тебя хотели при группе оставить. Возражение есть?
– Нет возражений, товарищ старший лейтенант. Просто думал, вы же туда, – растерянный Тимофей махнул в сторону востока.
– Это верно. Мы туда-сюда, вечные штабные шныряния. Но сержант Торчок остается курировать южный фланг фронтов, ему нужны надежные кадры. Завершим дела, отправим тебя на краткосрочные курсы, и вольешься в штат группы.
– Понял.
– Отлично, – Земляков дожевал рыбу и принялся озираться.
Тимофей протянул тряпицу для рук и кувшин с яблочным компотом.
– Незаменимый ты человек, Тима, – сообщил старший лейтенант, вытирая пальцы. – Моя наставница тебя бы оценила. Ну, ничего, может еще сведет судьба. Сейчас приводим себя в порядок, прощаемся с начальством и в порт!
С подготовкой, как это частенько случается в армии, подзатянулось. Начальство забрало документы и ушло в штаб, Тимофей готовил себя и майора к отправке – пленному пришлось колени на бриджах застирывать, сам-то Бэлашэ… не под те задачи воспитывался, руки из одного места. Но признательный майор развлекал рассказом о дунайской гидрографии и мостах – было довольно интересно.
Чистые и почти подсохшие сидели в саду, когда вернулось начальство. Довольный Земляков обогатился новым «сидором», остальные командиры сурово хмурились.
– Что ж, товарищ Лавренко! Пришло время расставаться, возвращайте временно вверенное оружие, – приказал майор Коваленко.
Тимофей без особой грусти снял с ремня кобуру, передал и заверил:
– Почистил, магазины полные.
– Даже не сомневались – кивнул майор. – Давай сюда, Юра.
Нерода, улыбнувшись, передал черную кобуру. Командир группы открыл, вынул немецкий пистолет:
– Своей властью правильно и полноценно наградить мы тебя, Тимофей, не можем – не имеем полномочий раздавать государственные награды. Но наградить полезной боевой вещью в наших силах. Вот – «вальтер» Р-38, ствол вполне надежный, не хуже «парабеллума».
На «щечке» пистолета блестела серебряная пластинка, было заметно, что гравировали и крепили наскоро, но написали красиво, с завитушками: «Тов. Лавренко за отвагу от 384-го ОНБМП и СМЕРШ(К)».
Тимофей кинул ладонь к пилотке – постарался, чтобы вышло четко, как у старшего лейтенанта Землякова получается – и поблагодарил как положено.
Майор глянул на переводчика:
– Вот что за характерная и узнаваемо-аристократическая манера отдавать честь прививается всему личному составу?
– Инстинктивная традиция, – хитро оправдался Земляков.
Старшие офицеры остались, а вновь принявший командование группой старший лейтенант Земляков и Тимофей с подконвойным выдвинулись в сторону порта. Майор Бэлашэ нес доверенный командиром нетяжелый «сидор», плечо рядового Лавренко отягощал ППС – вручил Нерода, наказав «даже в сортир с ним ходить, а то опять в плавни утянет».
– Вот он, наш красавец, ждет! – обрадовался Земляков, видя у шаткого причала полуглиссер.
Но оказалось, что полуглиссер другой, а группе предстоит идти в Одессу на попутном большом катере.
Донеслись до Одессы быстро, но двигатели ревели так, что разговаривать невозможно. Общались знаками. В вещмешке у Землякова оказались новенькие тельняшки. Бойцы обновили белье – это было кстати. Вот ведь удивительное дело – всю ночь в плавнях Тимофей усиленно полоскался, размок весь, а все равно чешется, что б им…
Заодно зашили командиру гимнастерку. Старший лейтенант сам порывался рукодельничать, но талантов к германским диалектам у него имелось побольше, чем к ремонту полевой формы. Тимофей прошил ровно, не хуже, чем машинкой.
Несся катер-«мошка» по ровному морю, воздух был чист, казалось, и война вот-вот кончится.
– Будет время в Одессе, выкупаемся, – кричал Земляков. – Мне про Дачу Ковалевского как-то рассказывали. Чудесный пляж и поэтичные виды на монастырь! Некоторым очень помнилось, может, и нам понравится.
Пока сдавали Бэлашэ для этапирования в Москву, переводчик неспешно побеседовал с ценным пленным, уточняя технические детали и остальное сугубо секретное. Тимофей разведал насчет питания. Кормили в управлении контрразведки неплохо, с этим проблем не имелось, правильно там организовано.
Только избавились от надоевшего румына, как во двор вкатил «додж» с тыловой частью группы и из машины вывалился сосредоточенный сержант Торчок. Вот четко связь и координация работает – всегда бы так.
Вечер выдался теплым, вовсю сопел в кабине спящий без задних ног Андрюха. Остальные сходили вниз на пляж и искупались. Вода была прохладной, но в самый раз. Как выяснилось, Павло Захарович плавать не умел, за что подвергся критике командования. Потом сидели на обломке чего-то военно-морского, разглядывали знаменитый прибрежный монастырь, и старший лейтенант Земляков изложил план тыловой операции. Вот тут бойцу Лавренко стало не по себе.
– Воевать нужно с надежным тылом, – категорично припечатал Земляков. – Завершим, сразу направишься на курсы специализированного младшего комсостава. Будет операция, тебя сдернем или успеешь доучиться, там уж как выйдет. Но сначала завернем в твои Плешки. Меня начальство специально направило проконтролировать. И даже не вертись!
– Отож верно – не вертись! – подтвердил Торчок, у которого никакого семейного тыла не имелось, что пожилому сержанту и не особо мешало.
Но Тимофей знал, что верно приказано. Надо убедиться. Или так, или этак. Почти полгода прошло: уже или убило бы, или позабылось то былое. Другая же жизнь. Но если жжет, как и прежде…
– Не боись, разрулится, – заверил старший лейтенант. – Если что, поможем отбиться. Фугасу пистоль покажем, или еще чего, не менее грозное.
Подошел береговой патруль, ему показали удостоверения и намекнули насчет «проводящегося следственного действия».
Обсудили некоторые детали, глотнули вина, припасенного Торчком – совершенно не разбирался в хорошем вине сержант, но Тимофей вкуса сейчас ино не чувствовал. Волнение, как не отгоняй, все равно накатывало. Может, оттого и заснул мигом, как только в машину завалился.
Проснулся Тимофей на ходу, ехали уже, должно быть долго. Сослуживцы негромко беседовали.
…– Ну, в тяжести она и в тяжести, это обычное дело, – рассуждал, крутя «баранку» Андрюха. – Время военное, случается. Не идти же им было в румынскую комендатуру или что там за администрация, да отношения регистрировать? Такой брак все равно не считается!
