Генерал Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (читать книги онлайн без .txt) 📗

– Вы безумец! И я не хочу с вами иметь дел!

– Так вы жаждете смерти?

– Вы все равно убьете меня после того, как я перестану быть нужен!

– Мне это не нужно. В сложившихся условиях мне нужна Османская Империя. Живой и здоровой. Это – оптимальная стратегия.

– Хорошая шутка. Но мне не смешно.

– Если от вас отрезать несколько кусков земли страшного ничего не произойдет. У вас хватает ресурсов, на которых вы обогатитесь и вернете себе блеск. Например, нефть. В пределах Османской Империи ее много, ее легко добывать, и она хорошего качества. Главное – держать за собой Ближний Восток и Аравию. Нефть – это ваша жизнь. Ваши деньги. Ваше благополучие. Вы хорошо поняли меня? Эти земли нужно удержать любой ценой. Даже если там будут возражать какие-нибудь дикие племена – уничтожьте их, я разрешаю. Потому что англичане через них попытаются отжать себе эти земли… эту нефть… вашу нефть…

– Вы снова шутите?

– Я похож на шутника? – Повел бровью Максим. – Поэтому я и предложил перенести столицу в Багдад. Поэтому я и предложил создать Иерусалимское королевство, чтобы отрезать вас от англичан хотя бы на время. А чтобы мои слова стали более вескими я предлагаю заключить династический брак. После казни этих дельцов пройдем в Святую Софию и объявим, что мой старший сын будет помолвлен с вашей дочерью. Они как раз одного возраста.

– Малыши…

– Да, могут не выжить. Но Бог видит – это попытка. Как уж сложится – дело десятое.

– Моя дочь мусульманка.

– Вселенский Патриарх исправит это без лишних вопросов.

– Вы чудовище… – покачав головой произнес Абдул-Меджид.

– Только для моих врагов, – широко улыбнулся Максим, скорее даже не улыбнулся, а оскалился, демонстрируя ровные, крепкие и красивые зубы. – Думайте быстрее. Сейчас я предлагаю вам большие рыбы по рублю, а завтра уже будут только маленькие и по пять. Каждая минута промедления повышает ставки. В какой-то момент мне не останется ничего, кроме как поделить Османскую Империю с англичанами и французами… время утекает как вода в ладонях…

Часть 3. Кровь и вино

Глава 1

1916 год, 8 октября, Константинополь

Максим сидел на ступеньке внутри Святой Софии и пил вино. Один. В тишине. Специально велел всех выгнать.

Последние дни потребовали от него предельного напряжения сил – психических и физических. Вынужденная стрельба по минаретам и отдельные эпизоды штурма мечетей спровоцировали совершенно излишний энтузиазм и неоправданные иллюзии у простого люда. Болгары и греки начали погромы мусульман и евреев. Мусульман потому что ошибочно восприняли поведение Меншикова за религиозный экстремизм, а не вынужденную меру. А евреев… Так в любой непонятной ситуации их всегда грабят. На всякий случай. Тем более, что у них нередко есть, что взять.

Понятное дело, что нашему герою это не понравилось. Да – город можно было бы отдать на разграбление. В теории. Но себе и своим воинам. А не вот этим непонятным людям, которые повылазили непонятно откуда и начали тащить в разные стороны все, что плохо прикручено, приварено и приколочено. Еще и убивая да творя разнообразное насилие попутно. Человеку ведь немного надо, чтобы уронить маску цивилизованности и, перейдя в первобытное состояние, начать вести себя не лучше бешеной макаки.

Приходилось наводить порядок. Безжалостно. Потому что толпа – животина первобытная. Покажи ей слабость да нерешительность – и все, растерзает. С ней можно работать только с позиции силы и абсолютного, прямо-таки BDSM режима господства. Так что если поначалу мусульмане формировали очаги сопротивления русским войскам, то буквально через несколько дней перешли к их активной поддержки. Ибо поняли – иначе им конец.

Более того – потянулись вереницы обиженных и угнетенных, которые искали справедливости. Грабежи, захват недвижимости, изнасилования… этой грязи было столько, что у Максима просто голова шла кругом. Казалось бы – жили рядом столетиями. Все было терпимо. И тут – нате на лопате. Достаточно было повода, чтобы все это равновесие взорвалось бурной реакцией дрожжей в сортире по летнему зною.

Максим устал за эти дни больше, чем за всю предыдущую жизнь. Он уже людей видеть не хотел. Тошнило. Да, он насмотрелся на всякую дрянь во время своей службы «в жарких странах». Но там он занимал невысокую должность и наблюдал боль камерно, ограниченно, компактно. Более того – ничего подобного решать не мог и не должен был. Думали за него. А тут… ему уже хотелось просто сжечь к чертям город… убивая всех, кого он тут видит, не разбирая кто прав, кто виноват…

Легкий шорох. Едва различимый на слух.

Меншиков отхлебнул из горла хорошего красного сухого вина и лениво обернулся на звук. В полутьме стояла женская фигура, укутанная тканью.

Наш герой на несколько мгновений побледнел. Ему показалось, что его снова накрыли странные галлюцинации, как там – на поле боя. И что перед ним вновь показалась сама смерть или что-то иное, потустороннее. Но незнакомка, поняв, что ее заметили, шагнула вперед, выходя из полумрака. Черная ткань, расшитого золотом шелка. Дорогая, но обычная. Изящная кисть руки, нервно сжимающая тряпку. Отчетливый звук шарканья обуви о каменную плиту пола. Нет. В ней не было ничего потустороннего. Поэтому Меншиков отвернулся и вновь отхлебнул вина. Поставил бутылку на пол и подхватив из серебряной тарелки виноградину, закинул ее себе в рот. Женщина… это была всего лишь женщина…

Шорох возобновился. Очевидно она приближалась. Когда она подошла шагов на пятнадцать, Меншиков плавным движением извлек пистолет и навел на нее. Ее правая рука – она была скрыта в складках одежды и явно что-то удерживала. Что-то, чего показывать совсем не хотела. Это с городом управляться ему было сложно, а тут… все было просто… все было понятно и привычно.

Незнакомка замерла.

– Брось. – Коротко произнес Максим на турецком. Несколько слов из оперативного разговорника он уже выучил.

Несколько секунд спустя на пол со звоном упало что-то металлическое и показалась правая рука. Пустая.

Приглядевшись, он увидел кинжал. Кинжал… На что она рассчитывала? Глупо…

– Сними… – произнес он еще одно слово на турецком из немногочисленного своего словаря.

Чуть поколебавшись незнакомка скинула с себя укрывавшие ее тряпки этого импровизированного балахона. Оставшись в обычной, повседневной, но довольно дорогой одежде. Невысокая. Стройная. Изящная. Большие черные глаза горели от избытка каких-то чувств. Не то страсти, не то ярости. Толстая коса лоснилась и чуть поблескивала в отблеске свечей. А упругая средних размеров грудь рвано вздымалась и опускалась, выдавая нервное напряжение. Незнакомка безвольно опустила руки, пальцы на которых чуть потряхивало. Она явно хотела сорваться и что-то сделать, но… ствол пистолета, наведенный ей в лоб, видимо останавливал ее от глупых поступков.

– Убийца! – Наконец прошипела она по-турецки и гордо вздернула подбородок, что только подчеркнуло ее красоту. Такую дикую. Такую природную. Энергия, гибкость, страсть. Она была словно юная пантера. Она шла его убивать, но… страха он не ощутил, как и раздражения. Много кто в этом городе должен был желать ему смерти. Кровь лилась рекой.

Пробежавшись взглядом по ее телу Меншиков вновь произнес:

– Сними…

Но, в этот раз она не подчинилась. Осталась стоять неподвижно.

– Сними…

Ему было интересно, что под одеждой. Такая красивая. Но незнакомка вместо того, чтобы подчиниться присела и попыталась поднять верхнюю одежду. Максим выстрелил. Не в нее. Нет. Просто рядом.

Почти тут же распахнулись двери в помещение вбежало несколько солдат.

– Все нормально. – Остановил их Меншиков.

– Максим Иванович, кто это?