Докторица (СИ) - Гордон-Off Юлия (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
Во второй половине апреля в полк прибыли семь новых лётчиков, в числе которых оказались две девушки, а с ними и для них десять новеньких Удвасиков. Через несколько дней после них приехали шесть штурманов, из которых было целых пять девушек. Девушки все очень расстраивались, что не попали в полк Бершанской, слава которого, не без участия Марины Расковой гремела на всю страну. Ради воздействия на новеньких, Прудников приказал мне и Зое несколько дней ходить при всех наградах. И если мои четыре медали не особо произвели на кого-то впечатление, то два ордена Боевого Красного Знамени, орден Красной Звезды, орден Отечественной войны и орден Суворова на груди Зои впечатлить были просто обязаны. Буквально через неделю после прибытия новеньких на торжественном построении полка моей Машеньке была вручена медаль "За боевые заслуги", а мне орден "Красной Звезды", оказывается у меня в сумме уже набралось больше пятидесяти боевых вылетов и двадцать уже в полку. Командование нашего полка самым тщательным образом вело учёты всех вылетов и заслуг, и старались награждать и отмечать всех. Из награждений я обратила внимание, что начальницу столовой и повара наградили медалями "Барклая де Толли", Евдокия Зайцева получила свою третью медаль к имеющимся "За боевые заслуги" и "За оборону Ленинграда" получила медаль "За отвагу", а наш печальный Матвей медаль "За боевые заслуги" к медали "За оборону Ленинграда". Вообще, из БАО было почти два десятка награждений, инженер полка заслуженно получил орден "Отечественной войны", этим неугомонным трудягой я не переставала восхищаться, вечно в масле и копоти, на стоянках и в ремзоне днюет и ночует, но технику приводит в порядок в самые короткие сроки. Думаю, что без него в полку бы летало не больше пары самолётов. Дуся по секрету рассказала, что Зою уже дважды подавали на звание Героя, но у неё был какой-то конфликт в штабе и награды ей зажимают и не дают, каждую командир со скрипом проталкивает. В этот раз комэска не наградили ничем, как и остальное командование, кроме Матросова – комэска-один, получившего орден "Отечественной войны" третьей степени. И этот небольшой нюанс тоже положительно охарактеризовал командиров.
Активность на передовой из-за распутицы увяла и у нас появилась возможность поднатаскать новое пополнение. Теперь я уже попала в ранг опытных и бывалых и пришлось летать и учить. Вот чего не умею, того не умею. Если бы меня так учил Данилов, то я бы наверно заикой осталась. Больше всего хотелось чем-нибудь тяжёлым стучать по их непонятливым головёнкам. Но после накачки от Прудникова, сумела взять себя в руки и учёба потихоньку пошла…
А когда я заехала навестить своих в честь пары дней нелётной погоды, налетела на выговор Николаева. Оказывается, по срокам выслуги с учётом коэффициентов мне уже пару недель как положено новое звание, а он об этом узнал только на днях, ему Митрич напомнил, а должна была я. Вот мне интересно, прихожу я к начальнику и говорю: "Милейший Сергей Николаевич, а не пора ли мне новое звание выписать?!" – по-моему бред получается… Ну да и ладно, приказ подписали я через неделю стала лейтенантом. Опять галуны перешивать и звёздочки на погоне переставлять и добавлять. Вот при получении штабс-капитана хорошо, просто звёздочки пообрывать или просто новые погоны пришить и не заморачиваться… Так что я теперь совсем лейтенант, так глядишь и генералом стану. Шутка, блин!..
Глава 70
Весна
Вообще весна начинается в марте, когда ещё порой метели кружат и морозы случаются, но в моём понимании весна начинается только тогда, когда на протаявших взлобках вылезает нежная молодая травка и задорные солнышки мать-и-мачехи. Дурацкое какое-то название, не понимаю я его, как в одном лице может быть и мать и мачеха? Да и ладно… В общем, в наших краях весна в моём понимании начинается в конце апреля и на майские праздники. А тут ещё день рожденья Верочки, которое мы с ней стараемся обязательно праздновать. Но, как водится, человек предполагает, а Бог располагает. В смысле, расскажи про свои планы и этим ты очень рассмешишь всех зрителей. Выкроить девятое мая, чтобы провести его вместе с сестрой не вышло, от слова совсем. Накануне летали куда-то далеко в тыл на трёх машинах. Земля ещё не успела просохнуть и то, что наверно планировали забросить тяжёлым транспортным самолётом, пришлось везти нам, как способным на влажную луговину не только сесть, но и взлететь потом. Для увеличения грузоподъёмности только Зоя летела со штурманом, а мы с Наташей (это одна из наших новеньких девочек) летели одни без наших стрелков, но с забитыми грузом задними кабинами. Вылет почти на предел нашей дальности, но приказ дан, и мы ответили "Есть!" и "Так точно!", как велено новыми уставами. Больше трёх центнеров груза, поэтому взлёт и разгон как у бегущей по ипподрому взнузданной коровы. Зоя тропит нам курс, мы как послушные утята за мамой-уткой пристроились следом за её хвостовым огнём. Обороты на самом экономичном режиме, мы тенями плывём сквозь ночь. Каждый раз не могу избавиться от ощущения, что в этой ночной темноте мы никуда не летим, а просто висим словно мухи влипшие в паутину вечного безвременья и только стрёкот работающего мотора удерживает нас в реальности…
Я давно научилась не напрягаться, а управлять самолётом расслабленными руками и ногами, чувствовать машину, как говорят, кончиками пальцев. Так что просто утомляющее однообразие и отсутствие раздражителей для органов чувств. Чтобы хоть как-то с этим бороться, можно на некоторое время убрать маску и подставить лицо обдуву набегающим потоком воздуха. Или расстегнуть ворот комбинезона, в котором уже жарко, а в летнем ещё холодно, вот и паримся, хотя вместо унт уже все летают в сапогах. Можно петь, или расстегнуть клапаны шлемофона и подставить ветру щёки и горло. Но при этом не стоит расслабляться совсем и какой бы непроглядной ни была ночь, но нужно вглядываться в эту темноту, потому, что немецких истребителей-ночников никто отменить и исключить не может, а для них мы лакомая цель, фактически беззащитная против них и не способная убежать, при этом за каждый сбитый Удвасик им премии выдают и награждают. Вот как наши маленькие несерьёзные самолёты их проняли, даже приятно!
Слава Богу! Долетели, вон выложенные оговорённой цепочкой четыре костерка, Зоя мигнула огнём и пошла на посадку. Вы думаете, что мы в очередь с ней тоже стали садиться? Не угадали, мы ушли на круг и внимательно смотрим, что делает Зоя. И будем садиться, только когда она нам даст сигнал, что опозналась со встречающими и всё нормально. Сегодня это будет сигнал красным огнём фонарика. Вообще, нам всем объясняют каждый раз перед таким вылетом, что до опознания не глушить мотор, быть готовыми к немедленному взлёту и прочее, а для нас, если нет сигнала на посадку, это равно приказу разворачиваться и лететь обратно. Нет это всё правильно, но как мы будем по прилёту смотреть в глаза однополчан? Ничего не попытаться сделать для спасения своих и просто выполнить приказ, всё правильно, но осадок такой, что лучше удавиться. И хоть об этом никто вслух не говорит, но все готовы молиться, чтобы в такую ситуацию не попасть. Ещё будь у нас с собой стрелки, мы могли бы наших пулемётами прикрыть, хоть куда и как стрелять в темноте не очень понятно, но хоть не безропотно, как жертвенные агнцы…
Фу-у-ух! Красный огонёк мигнул положенное число раз. Можно садиться. Я сейчас на дальней дуге круга, поэтому первой идёт Наташа, следом по кочкам обычной неподготовленной поляны скачу ближе к кострам и сразу глушу мотор и наступает звенящая тишина, прерываемая только деловитой суетой каких-то теней у Зоиного самолёта. Подойдя ближе поняла, что здесь распоряжаются всего двое молчаливых ребят увешанных оружием и деловито таскающих привезённый груз к кустам за кострами, а вокруг Зои и Евдокии стоят какие-то тени не участвующие в разгрузке. Когда до этой группы осталось меньше пяти шагов поняла, что меня смущало в этой группе – они маленькие, это дети. Выяснилось, что тут пятеро детей, которых мы должны забрать с собой. Что это за дети? Чьи они и почему они здесь? Не нашего это ума дело. Вопрос в том, как нам разместить пятерых в наших машинах. Младшим нет и пяти лет, старшему или старшей, их двое, наверно уже четырнадцать. В отсветах костра видны их худые измождённые лица, с точки зрения пилота нам важен их вес, а потому Зоя командует, что двоих младших Дуня возьмёт себе на руки, трое оставшихся во вторую кабину к Наташе, а мне весь груз, который приготовлен к отправке на Большую землю. Чуть в стороне успокаиваются несколько лошадей, которым явно не понравилось появление рядом в ночи наших тарахтящих аппаратов, но сейчас их беспокойство проходит. Времени рассусоливать нет, всех задерживаю я, потому, что меня грузят какими-то ящиками и мешками, наталкивая их во вторую кабину…
