Памяти не предав. Авторский сборник - Сергеев Станислав Сергеевич (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Неделю назад его вызвали к начальнику отдела, где, к удивлению, Гюнтера встретил майор Мартелл, личный порученец адмирала Канариса, шефа абвера. Мойзель только что вернулся с Восточного фронта, выполняя обязанности координатора от центрального руководства абвера между подразделениями полка «Брандербург» и командованием группы армий «Юг», где в последнее время все чаще стали возникать серьезные точки напряженности, требующие вмешательства диверсантов военной разведки. Зная в совершенстве русский язык, Мойзель часто сам надевал русскую форму и ходил на задания с бойцами легендарного полка. Видимо, великолепный послужной список стал причиной интереса со стороны личного порученца адмирала Канариса, что вселяло надежду в душу молодого и амбициозного офицера. Но, к его удивлению и разочарованию, разговор был коротким и ничего не значащим. Высокомерный майор Мартелл задал несколько вопросов о деятельности Гюнтера на Восточном фронте и, выслушав для приличия ответы, чуть скривившись, отправил капитана Мойзеля обратно.
Расстроенный Гюнтер целый день выполнял свои обязанности, изучал сводки, писал телеграммы, ходил в архив, но разговор с порученцем Канариса не шел из головы…
Прошло два дня, и его направили с курьерским поручением доставить пакет с документами на конспиративную квартиру в пригороде Берлина. Гюнтер долго добирался на служебной машине, петляя по ухоженным улочкам пригорода, в поисках указанного адреса. Это оказался неприметный, добротный двухэтажный домик, выполненный в истинно немецком стиле конца прошлого века. Привычно осмотрев улицу, в поисках возможной слежки или опасности, Мойзель позвонил. С той стороны как будто только и ждали его приезда, что-то щелкнуло, и дубовая дверь, с тяжелыми бронзовыми ручками, стала открываться. Он встретил холодный уверенный взгляд высокого крепкого мужчины с зачесанными назад короткими черными волосами, в гражданском костюме. Тот пристально осмотрел Гюнтера, вызвав некоторую оторопь и легкий озноб, после чего коротко проговорил, чуть повернувшись, освобождая проход:
— Вас ждут, проходите.
Кивнув головой, Мойзель прошел вперед, интуитивно ощущая в этом человеке своего коллегу, разведчика-диверсанта. Наблюдательный взгляд капитана разглядел кобуру, скрытую под дорогим пиджаком, и легкую, чуть стелющуюся походку, что говорило об увлечении встречающего рукопашным боем.
Все это прекрасно соответствовало обстоятельствам, а наличие в качестве дворецкого матерого боевика подтверждало присутствие на этой конспиративной квартире важного лица, которому Гюнтер привез документы. Он не сомневался, что его приезд контролировался и из других домов и внутри есть еще несколько людей с аналогичной подготовкой, как и у встретившего его на входе человека. Пройдя небольшой коридор, Гюнтер прошел в комнату, в которой ему следовало ожидать получателя документов. Пока было время, капитан с интересом рассматривал помещение и делал выводы.
Внутренняя обстановка подтверждала предположения капитана, что дом специально держался для высокопоставленных гостей, а нисколько не напоминал любовное гнездышко, в качестве которого некоторые сотрудники разведки любили использовать конспиративные квартиры. Тут все было пропитано добротным немецким аристократическим духом. Паркетные полы, натертые мастикой до зеркального блеска, стены, увешанные картинами и холодным оружием, небольшой стеклянный сервант, в котором стояли несколько охотничьих ружей и карабинов, над старинным камином висели богатые и почетные охотничьи трофеи: головы лося с роскошными рогами и злобного матерого вепря. Видимо, хозяин всего этого великолепия был заядлым путешественником и охотником. Об этом говорили многочисленные образцы холодного и огнестрельного оружия, специально развешанные на самых видных местах, причем наметанный взгляд Мойзеля безошибочно выделил испанские, арабские клинки, турецкие ятаганы. Это были явно настоящие вещи, которые можно приобрести, только побывав в этих странах, что говорило о весьма широких интересах и возможностях хозяина этой коллекции. Заинтересовавшись книжной полкой, Гюнтер на время выпал из реальности, впившись глазами в названия фолиантов. Пальцы осторожно трогали корешки книг, ощущая их невидимую силу, которую набирают вещи, пережив многочисленные поколения хозяев и наблюдая с полок смену эпох. Неожиданно стоящие в углу большие напольные антикварные часы, великолепно подходящие к обстановке в комнате, начали отбивать одиннадцать утра. С последним ударом внутренняя дверь отворилась, и в комнату вошел майор Мартелл, одетый в дорогой гражданский костюм, смотревшийся на нем так же великолепно, как и военная форма. Отсутствие формы у начальника не повод нарушать традиции. Капитан стал по стойке смирно, щелкнул каблуками и коротко приветствовал майора:
— Хайль Гитлер.
Майор, скорее по привычке, ответил и сразу начал разговор.
— Здравствуйте, Гюнтер, давайте без официоза. Нам есть о чем поговорить.
— Конечно, господин майор.
— Присаживайтесь.
И указал рукой на два глубоких кожаных кресла возле невысокого столика, на котором стояли фигурная бутылка с коньяком и несколько хрустальных бокалов. Как по команде открылась дверь, и в комнату зашел ранее не виденный мужчина в гражданском костюме, по моторике движений явно коллега первого встреченного в этом доме боевика-охранника. Он осторожно поставил на столик рядом с коньяком небольшой поднос с двумя чашечками ароматного кофе и небольшой вазочкой с печеньем.
— Угощайтесь, Гюнтер, и давайте без чинов. Вы, наверно, гадаете, почему именно вас я выбрал?
— Да, господин майор. Скорее всего, это связано с моим знанием русского языка, боевой подготовкой и с тем, что я своим фенотипом похож на выходца средней полосы России.
Мартелл слегка улыбнулся уголками губ, пригубив кофе. Отпив глоток и чуть посмаковав послевкусие, он дополнил:
— При этом вы достаточно умны, удачливы, что в нашей профессии немаловажно, и верны Германии. Но задание, которое я хочу вам предложить, потребует всех ваших сил, умений и терпения.
— Как я понял, вопрос с моим откомандированием в ваше распоряжение уже решен. Значит, решение принято, и мне остается спросить только, что, где и когда…
— Мне нравится ваш подход. Если вы выживете при выполнении этого задания, то вас ожидает большое будущее…
Поезд начал замедлять свой ход, но большинство людей не обращали на это внимания, находясь в полуобморочном состоянии. Гюнтер прикинул, который час, и получалось, что скоро должна быть пересадочная станция, на которой часть военнопленных ссадят для отправки в концентрационный лагерь, где проводятся масштабные работы по сбору и систематизации трофейной техники…
Время еще было, и Гюнтер снова вернулся к воспоминаниям. После того разговора его откомандировали по незначительному поводу в хозяйственно-экономическое подразделение, которое занималось сбором и систематизацией трофеев, захваченных на Восточном фронте. Там, под прикрытием своих полномочий, Мойзель смог провести большую часть подготовительных работ для интересной и сложной операции, возглавлять которую поручили именно ему. Затем был подбор русского пилота, который играл ключевую роль в его плане. Это оказался капитан, пилот истребителя, сбитого в районе Белостока, попавший в плен, но при этом сохранивший силу воли, упорство и истинно русское ослиное упрямство, благодаря которому он уже три раза пытался бежать. В дороге до концентрационного лагеря в Замосцье Гюнтер с интересом изучал личное дело капитана Зенковича. Интересный персонаж. Увлечение авиацией, аэроклуб, военное училище и армия. Имеет боевой орден за бои на Дальнем Востоке с японцами. С начала войны, по достоверным данным, имеет на своем счету пять сбитых самолетов люфтваффе.
«Достойный уважения противник. Жаль, что мы воюем с русскими, если б не их коммунизм и толпы жидов в правительстве, из них получились бы великолепные союзники…»
Вторым человеком, кто был фигурантом разработанной многоходовой операции, был русский генерал-лейтенант Дмитрий Михайлович Карбышев. Тоже заслуживающий особого внимания русский офицер. Его биография заинтересовала Гюнтера, и он с особым вниманием вчитывался в строки, где рассказывалось о службе в царской армии, участии в Русско-японской войне, в Первой мировой, в создании оборонительных систем на западе Советского Союза. Отдельное внимание было уделено рапортам офицеров абвера, работавшим с генералом после его захвата в плен под Могилевом, агентов и специалистов разведки и имперской безопасности, которые уже активно работали в концентрационных лагерях, выявляя среди многочисленных советских военнопленных особ, желающих служить интересам рейха. Но во всех отчетах отражалось только одно — полное нежелание генерала Карбышева сотрудничать с германскими властями. После многочисленных попыток и абвер и СД его оставили в покое и отправили в Польшу в концентрационный лагерь Замосцье, где собирались пленные русские старшие офицеры. Именно в этот лагерь капитан Мойзель был внедрен под легендой реально существовавшего, но погибшего при попытке побега капитана-танкиста. Тут он потратил несколько дней, ища подходы к генералу Карбышеву.
