По лезвию катаны - Логачев Александр (читать книги .TXT) 📗

— Говорят, что тогда у озера Удэн от твоей руки погибло не менее двух десятков человек? — спросил Масанобу.

— Это так, — не стал скромничать чиновник.

— Не стыдно погибнуть от руки такого мастера, — Масанобу скрестил руки на груди. — Если мне удастся победить, я стану гордиться этой победой.

— Я рад, что могу убить или быть убитым человеком, прославленным своими подвигами в битве при Ацута. — Хидейоши еще раз поклонился. — Скажи, Масанобу, тебе приятнее скрестить свой меч с мечом Кумазава Хидейоши, который носит имя «Седьмая луна», или с мечом одного из твоих младших самураев?

— Где его меч, Ядзиро-сан? — Масанобу повернул голову в сторону дзайти рёсю.

Тот открыл глаза, ожег свирепым взглядом Масанобу, молча вытянул руку в сторону угла с большими и малыми коробками.

— Асикага, принеси его меч.

Асикага направился к коробкам. Откинул крышку большой коробки, достал оттуда два меча. Принес, с поклоном вручил мечи чиновнику и отошел на свое прежнее место.

«Неужели все же станут фехтовать?» Отчего-то Артему не верилось в это. Слишком уж спокойны были господа самураи, оттого, наверное, не верилось. Ну разве что деревенский феодал Ядзиро волнуется, хотя и старается изо всех сил не показывать этого… Кстати, вот и вернулся самурай с круглым и веснушчатым лицом, которого посылали предупредить людей, чтоб не входили в эту комнату.

Приняв мечи, Хидейоши засунул вакидзаси за пояс. Взял двумя руками катану под собственным именем «Седьмая луна», где-то на длину ладони выдвинул лезвие из ножен. Увидев свой меч, чиновник просветлел лицом. Полюбовался какие-то секунды, со стуком задвинул меч. Но за пояс ножны не сунул, оставил в руках.

— Ты готов? — спросил чиновника Масанобу.

— Я готов, — сказал Хидейоши. — Но если ты не торопишься, позволь мне сказать тебе несколько слов.

Наклоном головы главарь шайки ронинов дал свое согласие.

— Я уважаю тебя, Масанобу-сан, поэтому считаю, что ты должен знать, что здесь происходит. Ты служишь подлецу…

— Можешь не тратить слова, Хидейоши! — Масанобу вскинул руку. — Я обязался защищать имущество и жизнь господина Ядзиро, если им будет угрожать опасность. Поэтому наш разговор бесполезен. Сейчас жизни господина Ядзиро угрожает опасность, и она исходит от тебя.

— Ты прав. Я собираюсь убить твоего нанимателя. Но я готов оставить ему жизнь. Пусть он отдаст то, что взял у меня, и я уйду.

«Ах, вот что! — подумал Артем. — Не только в бесценных мечах дело. Еще что-то есть».

— Неужели ты мог подумать, Масанобу-сан, будто мне нужна его жалкая жизнь! — тем временем продолжал говорить чиновник Хидейоши, и голос его становился все громче. — Победа над лжецом и трусом не прославит меня. Я только запятнаю свою честь, отобрав столь никчемную жизнь. Вспомни, что ты не вассал ему, Масанобу! Ты нанялся защищать его и можешь в любой момент уйти. Ты — благородный человек, а твой наниматель — нет. Он подсыпал мне, гостю в его доме, снотворную отраву в еду. Или ты считаешь, он как-то по-другому мог взять меня в плен? Неужели такой отважный человек, как Масанобу, боится потерять покровительство такого ничтожества?

Артема удивляла реакция Ядзиро на оскорбительные речи в свой адрес, вернее, полное отсутствие реакции — сидит с каменным лицом, прикрыв глаза, разве что стал еще бледнее прежнего. Впрочем, реакцию главаря ронинов Масанобу тоже можно было причислить к неожиданным… разумеется, в представлении Артема. Масанобу сказал:

— Если бы я не знал, что передо мной Хидейоши из рода Кумазава, я бы подумал: «Этот человек пытается уклониться от поединка».

Чиновник закаменел лицом, пальцы правой руки стиснули рукоять катаны.

— Если бы я не знал, что передо мной стоит умный человек, — проговорил чиновник Хидейоши, — я бы подумал: «Как же глуп этот самурай, он не видит дальше своего носа, он не понимает, кто за всем этим стоит и чем все может закончиться». Для него закончиться! Каким бесчестьем он может себя запятнать! — на этих словах голос Хидейоши зазвенел, как рельс под ударом арматуры. — Я все сказал, Масанобу. Остальное тебе расскажет меч.

Чиновник вытащил меч из ножен, отбросил ножны в сторону.

— Перед тем как кто-то из нас умрет, я скажу тебе кое-что, Хидейоши, — Масанобу пока лишь положил ладонь на рукоять катаны. — Я знаю, что ты хочешь мне сказать. И я не на твоей стороне. Нобунага прав, когда говорит: «Наша страна жива до тех пор, пока в нее не вторгся враг». Что делаю я, сын великого Масанобу Араи, прославленного в битвах Гэмпэй [8], я — кто пять лет воевал с айнами? Прячусь в лесах, защищаю дзайти рёсю! — Теперь пришла очередь дрожать голосу разбойничьего атамана. — Я готов поверить словам гайдзина и мчаться на край света, чтобы искать корабль, которого там может и не быть. Я — воин, а думаю не о сражениях и победах, а о мешках с добром.

— А что тебе обещает Нобунага? — Хидейоши вышел в центр комнаты.

— Когда в других землях узнают силу воинов Ямато, населяющие их народы навсегда перестанут думать о захвате страны Ямато. Когда в других землях узнают справедливость воинов Ямато, их народы станут просить императора Ямато стать их верховным покровителем. Так говорит Нобунага. — Масанобу направился к Хидейоши и остановился в двух шагах от чиновника.

«Муха с бляхой, да тут никак еще политика замешана! — вот какое открытие сделал Артем. — Только этого не хватало…»

— Путь к другим землям лежит через наши земли. Нобунага потопит страну в крови, — чиновник скорбно покачал головой. — Вспомни мятежи Масакадо и Сумитомо. Чем все закончилось? Будет то же самое.

— Возможно. Но для кого-то из нас все закончится прямо сейчас. — Масанобу вытянул меч из ножен, поднял его перед собой.

— Ты прав. — Хидейоши тоже поднял меч.

Вытянутые мечи соприкоснулись остриями. Потом поединщики отвели мечи…

«Вообще-то есть основания надеяться, что здешние людишки сгрудились на главном крыльце, а заднее крыльцо и сад никто особо не караулит, — вот о чем подумал Артем, глядя на приготовления к схватке. — Если возьмет не наша, то бишь не Хидейошина, то придется прорываться». Артем, постаравшись сделать это как можно непринужденнее и незаметнее, переместился на несколько шагов, чтобы оказаться возле пролома. Туда он и нырнет, если схватка закончится поражением Хидейоши, а уже из той комнаты вырвется в коридор. И рванет в сторону сада…

Замелькали мечи. Зазвенела сталь. Сперва наступал один, отступал другой, потом наоборот. Сошлись равные. На каждую атаку у другого находился блок. В очередной раз скрестив мечи, противники на какой-то миг замерли, словно по непроизнесенному вслух уговору взяли передышку. Можно сказать, проба мечей окончилась ничьей.

А спустя миг все началось сызнова. Звон и яростное скрещение клинков.

Опа! Катана Хидейоши коснулась плеча Масанобу. Ронин вздрогнул, сделал нетвердый шаг назад и…

То, что произошло дальше… В общем, если называть вещи своими именами — Хидейоши исполосовал своего противника. Чиновник нанес ронину Масанобу множество секущих ударов от головы до пояса. Молниеносно прошелся клинком снизу вверх. Ронин Масанобу выронил меч и боком упал на циновки.

Искромсали человека — так это выглядело со стороны. Но как бы это ни выглядело, Артем мог быть только доволен подобным исходом и никак иначе. Кроме того, что, похоже, самый серьезный противник убран с пути, Масанобу теперь уже не сможет воплотить свою угрозу — он же пугал пленника, мол, ежели что, «найду тебя везде».

Артем непроизвольно расслабился, ему показалось, что все закончилось со смертью главного противника. Оставалось лишь, встав в победительную позу, принять капитуляцию врага… А не стоило Артему расслабляться. Масанобу еще не упал на застеленный циновками пол, а со своих мест сорвались Асикага и второй самурай, тот, который с круглым веснушчатым лицом. Веснушчатый бросился на Хидейоши, Асикага — на Артема.

Гимнаст не успел сигануть в пролом бумажной стены. Какой-то доли секунды не хватило. А теперь, попытайся он прыгнуть в пролом, просто удобно подставил бы спину Асикага — и кирдык.