Шофер. Назад в СССР. Том 3 (СИ) - Март Артём (библиотека электронных книг TXT, FB2) 📗
— Игорь! — Улслышал я за спиной знакомый голос. Обернулся.
Щел ко мне Сашка Иваницкий, милиционерчик.
— Здорова, Саня. А ты тут чего?
Саня, одетый в гражданское, нес в руках сверточек чистой ветоши. Улыбался, но в глазах плясали нервы.
— Да вот, — прошептал он, когда мы поздоровались, — с восьми утра в Армавире весь рынок оббегал. Купил-таки.
— Русалка? — Прошептал я.
— Угу. Она уже полная, — взвесил ее на руках Саня, — можно передавать.
— Так и передавай. Вон Титковская машина. Только погоди, а то там, Щеглов ходит.
— Угу, — Вздохнул Саня, — слушай, Игорь, а мож ты сам Титку передашь? А?
— Саня, — вздохнул я, — чего ты с больной головы на здоровую перекладываешь? У тебя своя работа, у меня своя.
— Да ладно-ладно! Чего ты, Игорь? Шучу я, шучу! Сам отдам. Только можно тебя на два слова. А? Пойдем за машину, поговорим.
— Ну на два слова, — я выплюнул травинку, — пойдем. Чего там?
— Сегодня, походу, собираются Щеглова брать, — сказал Саня, когда мы спрятались за Белкой, — КГБ, вроде как за ним уже едет. Майор попросил тебя предупредить, на всякий случай. Все же ты во всей этой истории замешанный.
— Понял, — покивал я, — спасибо.
— А Титок где? — Спросил Сашка.
— Да в машине своей сидит. Щас, обождешь, пока комиссия не пройдет, и передашь.
Внезапно со стороны дороги завопили:
— По машинам! Всем по машинам! Заводи моторы, ребята!
Мы тут же глянули туда, где стояли комбайны. И наши, и немецкие затарахтел, стали изрыгать из труб черные тучки выхлопа. Шоферы грузовых машин кинулись по кабинам.
— От сукина дочь! — Выругался Саня и добавил матом. — Да как же это я не успел⁈
Комбайны двинулись и выехали на дорогу. Медленно пошли к каналу. За ними один за одним поехали и самосвалы. Титок погнал одним из первых.
— Зараза, — прошипел я сквозь зубы, — ладно, давай сюда русалку. Я передам ему как-нибудь незаметно.
— Спасибо! Спасибо, Игорь! — Обрадовался Саня и протянул мне сверток, — без тебя бы я погиб!
Когда я схватил статуэтку, уголок ткани откинулся, обнажил фарфоровую рыбью кожу.
— Погоди, Саня, — нахмурился я, оглядывая зеленую хвостовую чешую, — а че ты такое купил?
Глава 25
— Ну… Как что? — Саня наигранно изобразил удивленный вид. — Русалку…
Я строго глянул на него, потом оглянулся на машины, которые одна за другой выходили на дорогу и направлялись в сторону канала. Скоро подходила Белкина очередь.
— А ну пойдем, — я схватил Саньку за рукав и потащил под борт моего самосвала. Откинул тряпку. — Гля!
Саня виновато уставился на статуэтку. Русалка была совершенно другой. Если Щегловский тайник представлял собой сидящую на камне и расчесывающую свои пышные волосы русалочку, то эта сильно отличалась. Пьедесталом для нее служил не камень, а что-то напоминающее толстую сучковатую ветвь дерева. Русалка же, поджав зеленый, против Щегловского синего, хвост, сложила руки там, где у обычных девушек бывают коленки и уселась на этот несчастный сук.
— Русалка на ветвях сидит, — сказал я Сане.
— Угу, — понуро ответил он, — ну вточь такой же не было! Я весь рынок обежал!
— Это не фарфор, — угрюмо заметил я.
— А где я тебе денег на фарфор возьму⁈ У нас в милиции просто так рубли не раздают!
Я взвесил в руках статуэтку, глянул на склеенное дно.
— Что сказал Квадратько? — Спросил я.
— Сначала ругался, но потом звякнул наверх…
— Павлу Егоровичу? — Вспомнил я.
— Ну да. — Саня торопливо закивал, — тот сказал, мол, бог с ней. Пущай, такая будет. Щеглова… — Саня осекся, заозирался по сторонам, потом продолжил уже тише: — цель попытаются взять быстро. Еще до того, как он станет наш подарочек разворачивать.
— Ну ладно. Давай сюда. Передам Титку, а там уж дело за вами будет.
За спиной принялся рычать зиловский мотор. Я посмотрел, как стоящая передо мной машина Клима Филатова тронулась и вырулила на дорогу.
— Ну все, давай, Санек, — запеленал я статуэтку и кинулся к кабине.
— Удачи! — Закричал мне вслед Саня.
К концу первой половины дня мне так и не удалось передать посылку Титку. Работали мы с ним как-то вразнобой: то он, полный, уедет на мехток, то я наполню свой кузов. Состыковаться ну совсем никак не выходило. Едва только возвращался я обратно на поле, как Титок уже стоял под очередным комбайном и принимал на себя пшеничный груз.
В целом, если говорить про соревнования, нельзя сказать, что чувствовали мы какой-то особенный дух соперничества. От простого уборочного дня соревнования эти отличались только тем, что стояли у края посадки судьи, да мерили время секундомерами, засекали, сколько требовалось комбайну, чтобы набрать полный бункер.
Шоферы же, насались туда-сюда, возили на ток, на отдельную, специально приготовленную площадку, свой груз. Площадок таких было две: по одной для каждой команды. Забавно было видеть, как на току, среди привычных всем газонов мелькали сегодня еще и сто тридцатые зилы. Таких машин практически не было в нашем колхозе, но сегодня они знатно разъездились по красностаничным дорогом. Самым интересным было то, что половину из пятнадцати машин водили сегодня немецкие шоферы. Как я узнал позже, посадили их на отечественные машины специально, в рамках той же самой рекламной кампании. Советское государство стремилось расширить экспорт своей техники на Европу, в том числе и такими средствами.
Первый раз возможность встретиться с Титком появилась у меня в обеденный перерыв, когда обе группы советская и немецкая остановили работу, чтобы подкрепиться.
Было душно. Небо, как я и догадывался, затягивало плотными облаками. Все еще белые, кое-где они уже темнели, а к вечеру и вовсе, грозили превратиться в настоящие тучи. Зато наполненные облака затянули собою жаркое кубанское солнце. Шоферы и комбайнеры, привыкшие прятаться в обед по тенькам, выставили свои машины прямо на голом от пшеницы, поле.
Я выбрался из запыленной кабины Белки, глянул, где расположился Титок. Машину свою он подставил боком к дальней посадке, аккурат рядом с двумя другими зилками. Сам же пошел туда, где мерно дымила трубою полевая кухня, которую притащили сегодня под наш обед. Рядом с нею, за длинными деревянными столами, свезенными, видать, из школьной столовой, уже собрались члены отряда. Сегодня с обеими группами решили понянькаться, как с малым дитем.
Члены комиссии, среди которых была нынче Алла Ивановна, Вакулин и два каких-то немца, обедали в газоне-дежурке. Видел я, как Ваклунин сошел со ступеней кузова-домика, закурил.
Я поспешил за Титком. Решил позвать его, чтобы вернулись мы вместе к машине, и пока все заняты едой, переместили горе-русалку к нему в зилок. Да только не получилось моему плану исполниться в жизнь. Все потому, что почти сразу ко мне навстречу затопал через поле Вакулин.
— Доброго дня, Игорь, давно не виделись, — сказал он и, подходя, протянул руку.
— И тебе не хворать, Евгений Герасимович. Чего ты?
— Да новости есть по-нашему с тобой делу. Относительно…
Он недоговорил, а обернулся и кивнул на выбравшуюся из дежурки Аллу Ивановну.
— Это погодит? У меня тут свои дела, — сказал я и глянул Вакулину над плечом.
Там Титок уже примостился за стол, среди других шоферов. Принялся за душистую гречку, аромат, который я чувствовал отсюда.
— Я по-быстрому, — настаивал Вакулин.
— Ладно, только пойдем к кухне.
Вакулин бросил опасливый взгляд к дежурке. Там Алла Ивановна болтала с кем-то из немцев. Болтала, видать, на немецком, ведь переводчиков я вокруг не видал.
— Хорошо. Пойдем.
Мы зашагали по полове, тщательно выбирая, куда наступить, чтобы не наткнуться на острые пеньки от пшеницы.
— Да не очень у меня хорошие новости, — заговорил Вакулин.
— Чего такое?
— Алла Ивановна поменяла, так сказать, свой объект на другой.
— Дак, это я и так знаю, — ответил я.
