Смерть князьям и ханам - Максимов Рустам Иванович (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Метров через триста нам попался ещё один погибший вражеский ратник. Этого ордынца смерть застала сидящим, прислонённым спиной к сосне, до которой он либо добрался сам, либо его дотащили другие воины. Судя по залитому кровью лицу, татарин получил пулю в голову, что, возможно, и послужило концом его земного пути.
Мы ехали по петляющей дороге, не встречая больше ни мёртвых тел, ни живых, вообще никого. Не исключено, что отступившие ордынцы и оставили у себя за спиной разведчиков, но никто из них не рискнул попасться нам на глаза. Примерно через километр пути наши бронетранспортёры выехали на перекрёсток дорог. Наш петлявший по лесу просёлок пересекался с наезженной, более прямой и широкой дорогой, ведущей, похоже, в сторону реки. Опытные следопыты, Стрельцов и Коваль, быстро заключили, что по этому тракту также прошли татары, причём исключительно в одном направлении — к Москва-реке. Оба наших БТРа сразу же повернули налево, увеличив скорость до тридцати, а местами и до сорока километров час, благо это позволяла сделать дорога. Можно сказать, что мы неслись по лесу, гулом моторов распугивая всех его обитателей, всю четвероногую живность.
Появление просвета между деревьями застало нас врасплох, но, не снижая скорости, машины выскочили на большую поляну. Абсолютно пустую, если не считать стогов скошенного сена. Не останавливаясь, мы понеслись дальше, и вскоре миновали ещё три поляны, на которых стояло убранное сено. Затем проехали по краю большого поля, засеянного рожью, и обратили внимание на поднимающиеся южнее столбы дыма. Судя по всему, господа ордынцы добрались до какого-то поселения в паре-другой километров, за лесом, и теперь уничтожали крестьянские постройки. Наш командир решил не останавливаться, т. к. путь на юг лежал сквозь густой лес, через который, с большой долей вероятности, пришлось бы долго искать пути для прохода бронетехники.
А это — потеря времени и топлива, с которыми у нас и так не густо.
Вскоре нам попалась ещё одна небольшая поляна, с парой сиротливо стоящих стогов сена, а затем мы внезапно для себя выскочили из леса прямо к деревенским избам и сараям. Стрельцов велел механику-водителю сбросить скорость, и бронетранспортёр медленно покатил по проходящей через деревню дороге, поворачивая башню из стороны в сторону. Я также внимательно всматривался в каждое строение по ходу следования машины, надеясь уловить какое-нибудь движение, или, любой иной признак присутствия населения. Увы, судя по всему, деревушка стояла абсолютно пустая, брошенная её обитателями. Мы миновали поселение, так никого и не встретив.
Теоретически, могли, конечно, остановиться, и глянуть в нескольких ближайших избах, но майор не стал этого делать, чтобы не терять даром времени.
Оба БТРа вновь въехали в лес, и покатили по прилично утоптанной дороге. Проехав с километр, вырулили на опушку леса, сразу же притормозив. Нашему взору предстала следующая картина: впереди, метров на двести растянулось засеянное овсом, что ли, поле, выходящее прямо на речной берег. А на этом самом берегу реки тусовались десятка три всадников, судя по нескольким типичным физиономиям и некоторым деталям амуниции — подданных Золотой Орды.
Услышав и увидев на дороге наше появление, татары стали группироваться вокруг одного из всадников, вероятно, предводителя этого отряда. Однако более интересное действо происходило на другом берегу и на самой реке. Действительно, в этом месте существовала паромная переправа, или, как там её называли местные, которой пользовались купцы и прочий люд, едущие в Москву. Благодаря натянутому через реку парному канату и странному плавсредству, сооружённому из двух ладей и помоста, здесь могли переправляться нагруженные добром купеческие повозки, конные и пешие путешественники. Сейчас это плавсредство — назовём его привычным термином «паром» — стояло у противоположного берега, а рядом с ним суетились ордынцы. Навскидку — не менее двух десятков, а может — и поболее. Судя по всему, эти парни вплавь перебрались на тот берег, захватили паром, и теперь намеривались использовать его в своих захватнических целях. Ну, да, если массивный с виду паром был способен перевозить купеческие возы, то мог запросто переправлять и степняков, не особых любителей плескаться в воде. Кроме того, у татар могли быть и какие-то арбы, или повозки, что ли, которые всё же проще переправлять на пароме, чем изобретать иной способ. В общем, толпившиеся на противоположном береге ордынцы прекратили расхищение славянского имущества, и уставились на нас.
— «Шварц», начинаем вдвоём, из ПКТ, по тому берегу, — приказал по рации наш командир. — Надо сделать так, чтобы не один не ушёл.
— Понял, «Колдун», готов к работе, — отозвался капитан Коваль.
— «Филин», ты с Иванычем работаешь по нашему берегу, — продолжил Стрельцов. — Артур, вылазь, твои — справа, Стёпкины — слева. Бей короткими, наверняка, тут для одиночных далековато будет.
— Так точно, тарищ майор, — открывая люк, скороговоркой отозвался я.
Как только я оказался на земле, слева над головой загрохотал пулемёт, ударив короткими, с минимальными паузами, очередями. Почти одновременно с нашей машиной открыл огонь и «триста четвёртый» бронетранспортёр, так же короткими очередями, в таком же темпе. Я не стал мешкать, и, передёрнув затвор, быстро поймал в прицел крайнего всадника, из тех, что толпились на нашем берегу реки. Нажав на спуск, автоматически отметил, как подстреленный ордынец вывалился из седла, и моментально перевёл прицел на следующего татарина. Очередь, другая, третья — вражеские всадники валятся наземь, словно выбиваемые какой-то невидимой гирей. Быстренько заменив после шестой очереди опустевшей магазин, подрезал парочку удиравших во весь опор конных, и… стрелять стало не в кого. Около десятка левофланговых ордынцев свалил Степан Кравченко, а на оставшихся перенесли огонь оба башенных пулемёта наших БТРов. Поведя после перезарядки стволом автомата вправо-влево — не обнаружил ни одной приличной цели, только мечущиеся по берегу лошади. В ушах у меня звенело, хотя над полем повисла относительная тишина.
— Артур! Артур! Залазь на броню! — высунулся из люка на пару секунд майор. — Виталик, поехали, быстрее!
Едва я забрался на корпус бронетранспортёра, машина двинулась с места, быстро набирая скорость. Я пристроился за башней, решив, что нет смысла прятаться в десантное отделение, т. к. поездка обещала очень скоро закончиться. Промчавшись отделяющие нас от реки метров двести — двести пятьдесят, БТР остановился, напугав и заставив шевелить копытами с дюжину татарских коней, что метались по берегу, потеряв всадников. Спешиваясь с брони, я подумал, что наши «литовцы» не одобрили бы такое бесхозяйственное отношение к трофейному имуществу. С другой стороны, нам сейчас не до ловли разбежавшегося четвероного транспорта — надо заняться паромом, кроме того, организовать переход к месту переправы отряда сотника Владимира, желательно, без новой встречи с татарами. Левее раздался одиночный выстрел: похоже, старший лейтенант Кравченко добил какого-то полуживого ордынца.
— «Филин», экономь бэка! Штыки же есть! — появился из люка наш командир. — Артур, к тебе это тоже относится… А, чёрт, у тебя же трофей.
— Командир, «Филин» пристрелил коня, раненого, — сообщил спрыгнувший наземь капитан Коваль. — Штыком там долго и неудобно, да и жалко животное.
Закинув верный АК на спину, я извлёк табельный ПМ, снял его с предохранителя, а в правую руку взял нож, тоже из бандитских трофеев. Не испытывая абсолютно никаких чувств, прошёлся контролем по телам убитых врагов, вонзая клинок им в горло. А что прикажете делать? В предыдущих боях этим кровавым делом занимались «литовские» дружинники, вооружённые копьями и мечами, что давало им некоторое преимущество — можно было осуществлять контроль, не слезая с седла.
Сейчас же ратники сотника Владимира отсутствовали, но кому-то же надо заниматься этим весьма неприятным делом. В конце концов, мы на войне, где нельзя оставлять за спиной недобитых врагов. Скажем так — это весьма и весьма не рекомендуется, во избежание, так сказать.
