Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3 (СИ) - Симонов Сергей (мир бесплатных книг .TXT) 📗
– Линии производства кассет и кассетных магнитофонов мы сейчас налаживаем на Казанском заводе радиокомпонентов, – добавил Шокин. – Также планируется производить их на харьковском радиозаводе и ещё на нескольких предприятиях.
(АИ, первоначально производство аудиокассет в СССР было налажено в период 1967-1969 гг на харьковском радиозаводе «Протон». В АИ Казанский завод радиокомпонентов выбран, потому что там в период 1950-1958 гг было организовано литейное, пластмассовое и механическое производства)
– Очень уж необычный творческий коллектив у вас получился, – заметил довольный Хрущёв.
– Так ничего удивительного. Совпадение интересов, – пояснил Берг. – Нам нужен компактный носитель для резервного копирования, станочникам – защищённый носитель, с которым удобно работать в условиях цеха, а компетентным органам – ну, вы сами понимаете. Тем более, Лев Сергеевич – изобретатель милостью божьей, а Иван Александрович – очень грамотный организатор. Его нетрудно было убедить, что компактные устройства звукозаписи и воспроизведения могут приносить бюджету огромный доход, если правильно подойти к делу и не скупиться на повышение качества звука.
– Вот! Вот ключевой момент! – тут же согласился Первый секретарь. – Качество этих кассет должно быть выше, чем у импортных аналогов. Чтобы наши покупатели гонялись не за импортной продукцией, а за нашей, советской!
Когда началось обсуждение кассеты, Никита Сергеевич припомнил, что уже читал об этих кассетах в подборках ИАЦ, и ещё тогда обратил внимание, что в позднем СССР они были в дефиците, и покупатели гонялись за редко появлявшимися в продаже импортными кассетами, игнорируя свободно лежавшие на прилавках и при том более дешёвые советские. Это был один из нечастых примеров, когда покупатели выбирали дорогой, но более качественный товар.
(Импортные кассеты TDK, BASF стоили в СССР по 8 руб за 60-минутную кассету и 9 руб за 90-минутную. Советская 60-минутная Мк-60 стоила 4 рубля, но качество было несравнимое, поэтому все старались купить импортные кассеты. Моему компьютеру ZX «Spectrum» было похрен, он примерно одинаково читал программы с любых кассет, через магнитофон «Соната» с отломанной крышкой)
– Так дорогие они получатся, Никита Сергеич, если высококачественными их делать, заметил Калмыков.
– Значит, надо снижать цену за счёт объёмов выпуска! – тут же ответил Первый секретарь. – Тут уже вопрос идеологический! Музыку у нас больше всего слушает молодёжь. Кассеты эти будут расходиться, как горячие пирожки, сколько их не сделай – всегда будут если не в дефиците, то на пике спроса. Магнитофон покупается чаще всего один раз в 10 лет, а кассета – расходный материал. Вот и прикиньте, что будет думать эта молодёжь о своей Родине, если эта Родина простейшие расходники качественно делать не способна?
Министры переглянулись. Они не ожидали, что Хрущёв даже, казалось бы, сугубо технический вопрос будет оценивать так всесторонне, учитывая в том числе, его внутриполитическое влияние на население.
– Тут надо очень грамотно подобрать соотношение «цена / качество», чтобы и цену чрезмерно не задрать, и качество не провалить, – задумчиво произнёс Шокин. – А то ведь можно качеством увлечься так, что импортные при сравнимом качестве окажутся дешевле, в том числе – за счёт тех же объёмов выпуска. У капиталистов проклятых рынок больше и богаче нашего. Не окажется ли дешевле обычные катушки с лентой продавать?
– Если что – будем вводить заградительные пошлины, но лучше, конечно, брать объёмами, – решительно ответил Никита Сергеевич. – Эти кассеты для молодёжи могут стать одним из важнейших товаров, вот увидите.
– Лента на катушке кассету не заменит, – убеждённо произнёс Термен. – Скорее, кассета постепенно вытеснит ленту, пока её саму не вытеснят более компактные и ёмкие носители, те же оптические диски, к примеру.
– Это почему вы так уверены, Лев Сергеич? – удивился долго молчавший Сабуров.
– Да потому, что кассетный магнитофон дешевле качественного бобинника, и компактнее, – пояснил Термен. – Его можно будет взять с собой на пляж, в лес, да просто на прогулку по улице, установить в автомобиль, если совместить его с радиоприёмником, и слушать музыку в дороге, а бобинники лет через 10 будут только у обеспеченных любителей классической музыки. Вот увидите! Я в данном случае полностью согласен с доводами Никиты Сергеича. Он, между прочим, очень точно ухватил самую суть проблемы. Кассета и кассетный магнитофон – товары молодёжного спроса, а значит – несут большую идеологическую нагрузку, и относиться к ним нужно предельно ответственно.
– Товары молодёжного спроса, говорите, Лев Сергеич? – задумчиво произнёс Хрущёв. – А ведь вы правы. Надо бы нам выделить такие товары в отдельную категорию, и за их качеством и доступностью следить особо. Николай Константинович, – он повернулся к председателю Госплана Байбакову. – Поручаю вам этот вопрос проработать.
– М-м-м, – Байбаков замялся. Он явно не был счастлив от предстоящей перспективы. – Я уже из молодёжного возраста давно вышел, Никита Сергеич, мне надо будет консультанта найти толкового.
– Так найдите! Вопрос не праздный, Николай Константиныч, от суммы таких вот мелочей в итоге может зависеть очень многое!
– Понял, Никита Сергеич, вопрос проработаем и представим список молодёжных товаров на утверждение. Скажем… через три месяца.
– Месяц. У вас же ОГАС работает! Попробуйте её возможности использовать, – дал совет Первый секретарь.
– Если возникнут трудности, Николай Константиныч, я пришлю специалиста помочь, – подсказал Глушков.
– Буду очень признателен, – ответил председатель Госплана.
– Работу вы провернули гигантскую, – одобрил Первый секретарь. – Теперь важно как можно быстрее освоить в серийном производстве хотя бы эти кассетные магнитофоны. С их помощью можно расширить важный сектор музыкального рынка, сформировать новую линию потребления. Вон как удачно с мобильными телефонами получилось. Надо и тут так же постараться.
Меня, признаться, волнует один момент – быстрое устаревание всей этой электроники, – продолжал Хрущёв. – Вот, как в Англии, построили дорогущий автоматический завод по выпуску радиоприёмников, а через несколько лет эти радиоприёмники устарели, и никто их не покупает. Не получится ли так же с вашими фабами и минифабами?
– Ни в коем случае, Никита Сергеич, – ответил Берг.
– Почему же?
– Потому что минифаб и фаб реализуют общий принцип получения микросхемы, а различия и усовершенствования закладываются на уровне масок и количества напыляемых слоёв, – пояснил академик Лебедев.
– К тому же, конструкция минифаба модульная, и эти модули легко заменять, добавлять, меняя тем самым технологический маршрут, – добавил Берг. – Сейчас у нас микросхемы по большей части двухслойные. По мере роста количества слоёв маршрут будет усложняться, его длительность будет расти, но до действительно большого количества слоёв мы доберёмся ещё не скоро. Лет тридцать-сорок пройдёт, я думаю.
– Мы тут с товарищем Бергом на досуге анализировали общую ситуацию в электронной промышленности СССР и США, – улыбнулся Старос. – И пришли к выводу, что у вас в самом начале были заложены на редкость грамотные решения, обеспечившие наше сегодняшнее лидерство. Прежде всего – всемерное развитие планарной технологии уже с конца 1953 года. Эксперименты и опытные работы заняли какое-то время, но теперь мы уже имеем работающую технологию, которую в Штатах ещё только создают.
Отказ от возни с германием и сосредоточение усилий на кремнии. Ускоренный переход от схем на дискретной электронике, «рассыпухе», к интегральным схемам. Ускоренное развитие химии реактивов высокой чистоты. Увеличенный размер выплавляемых кремниевых булей, который позволяет нам не особо стесняться в размерах отдельных микросхем. Американцы и европейцы ещё возятся с булями диаметром 32-40 миллиметров, а у нас ходовой диаметр 162 миллиметра. Это у нас сейчас серийные микросхемки имеют размер 3х4 миллиметра, а экспериментальные образцы мы делаем заметно большей площади.
