Вход не с той стороны - Башибузук Александр (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Мы с профессором остановились у вполне европейского магазина со стеклянной витриной на всю переднюю стену, где застыли несколько самодельных манекенов в разнообразной одежде. Над магазином гордо сверкала вывеска «LimроМагkеt». Брякнула дверь и нас вылетел встречать невысокий, пухлый, неестественно черный мужчина с громадной шапкой курчавых волос. Он с ходу брякнулся на колени, приложил руку профессора к своему лбу и завопил:
— Отец! Рассыплются в прах кости твоих врагов. Отец! Слава Малинде, ты жив. Отец, ты жив, и Джамбо помажет свои губы кровью твоих врагов!
Далее, покончив с традиционной частью приветствия, энергично тряхнул мне руку и пригласил в магазин, где усадил нас в плетеные кресла, поорал на непонятном диалекте и через две секунды на столике появился полный кофейный сервиз и плетеная корзинка с круассанами.
— Руди, как ты нас в очередной раз напугал! Ты, как всегда в своем репертуаре! Надеюсь, ты попал из своего пулемета хоть в одного ниггера? — Джамбо уселся напротив нас и расплылся в широчайшей улыбке.
— Нет, Джамбо, но палил я очень энергично. Всех убил этот милый молодой человек. Кстати, позволь представить своего спасителя. Юрий Прозоровский, доктор права. Он со своей милой женой победил этих засранцев так быстро, что они даже пукнуть не успели, — профессор, довольный своей шуткой, громогласно заржал.
— Юрий. Позвольте мне вас так называть. Вы спасли не только самое дорогое, что есть в нашем городе — почетного отца и вождя племени. Вы спасли крестного моей единственной дочурки. С этого дня вы самый желанный гость в моем магазине и во всем городе. Надеюсь, вы будете сегодня в большом доме на собрании?
— Джамбо, ты уже все знаешь? До тебя новости почему-то доходят раньше всех в Лимпо. Мы, собственно, поэтому к тебе и зашли. Юрию не в чем выйти в свет. Покажи ему, что у тебя есть, — ответил за меня профессор.
Джамбо кликнул двух своих помощниц — молоденьких миловидных африканочек, и они увели меня в торговый зал, где на стеллажах и вешалках лежало и висело великое множество обуви и одежды. Ежесекундно хихикая и отчаянно смущаясь, девицы мне все показали, так что я подобрал себе несколько шортов, футболок, пару льняных брюк и рубашек, пару отличнейших плетеных туфель и ремней. Магазин торговал практически всем, в том числе и для женщин, так что я, подумав и посмущавшись, попросил помощи у девиц и набрал кучу туалетных принадлежностей для себя и Герды. Все-таки в этот мир я прибыл голым, почти как Адам, у жены хоть рюкзачок-самобранка имелся. Девицы все упаковали и посчитали. Вышло совсем нормально, по нашим деньгам. Появились Руди и Джамбо, судя по довольному виду и запаху, хватившие вискарика, и Джамбо, глянув на чек, с ходу пояснил, что сегодня мои покупки считаются подарком. Ну что же, премного благодарны.
Биологическая станция представляла собой большое двухэтажное здание, собственно жилой дом, а вокруг него разместилось множество оранжерей, пристроек и зданий поменьше. Особенно бросились в глаза большие газоны с очень красивыми цветами и порхающими над ними бабочками. Собственно, в настоящем смысле слова биологической станцией это не было, просто загородный дом Руди и Ольги. Проживали в нем только они, но называли его станцией по одной им известной аналогии.
На крыльце выстроилась целая делегация, во главе которой стояла величественная толстуха в белом переднике и наколке на курчавых волосах. Она слетела с крыльца, запричитала, расцеловала Руди и его жену и увела их в дом, по пути сержантским голосом отдавая указания и перепоручив нас молодой девушке. Машины наши загнали во двор, вещи сразу забрали и занесли в дом. Наша комната мне напомнила комнату Скарлетт О'Хара из фильма «Унесенные ветром», только с большей кроватью и обязательным балдахином. Она совмещалась с ванной и туалетной комнатой. Появилась девушка, с ходу предложила помочь принять ванну и, получив отказ, несмотря на хитро блеснувшие глаза моей жены, забрала вещи на глажку, сообщив, что через два часа нас ждут господа профессора. Госпожу, то есть Герду — в будуаре хозяйки, а господина, то есть меня — в курительной комнате.
Два часа нам хватило на все. На все — это буквально. Если бы не приглашение хозяев, мы с Гердой не за что не оторвались друг от друга. Мы наслаждались всеми мелочами цивилизации, на которые не обращаешь внимания, чувствуя их каждый день, но после приключений они доставляли невыносимое удовольствие. Мы успели даже немножко поваляться на белоснежных простынях.
— Мне кажется, я попал в Луизиану, во времена рабовладения, но с современным уклоном, — сообщил я Герде. — Прелестно и экзотично.
— Так было в ЮАР. До того, как там произошли перемены. В принципе, сейчас тоже так, но далеко не везде. Кстати, тамошнее население приняло перемены вовсе не с таким восторгом, как принято считать. Мне тоже здесь нравится. Я даже немножко язык понимаю. А кстати, кто тебя надоумил купить мне женское необходимое?
— Кто, кто… я что, не могу позаботиться о собственной жене? Вот краснел и покупал.
— Ты самый лучший муж на свете. Теперь это будет твоей почетной обязанностью…
— Ну уж нет. Ты, кстати, кольцо спрячь. Хозяйка, что-то говорила о Сопротивлении во Франции, где она участвовала.
— Уже… Собирайся, время поджимает, а я к хозяйке платье мерить…
Пока дамы собирались, мы с хозяином расположились с бокалами бурбона и сигаретами. Я закурил, не удержался. Пробовали бурбон, очень даже неплохой. Местного изготовления. По словам профессора, его делают в Техасе, «Lопе stаr» называется.
Профессор рассказывал, что как только поступило предложение переселиться на Новую Землю, они с женой не колебались ни минуты. Детей они не нажили, ничего не держало, и такое экзотическое приключение, как Новый мир с абсолютно новыми видами флоры и фауны, пропустить не смогли. Их специально пригласили в Кейптаунский университет на преподавательскую деятельность, так что там они и обосновались. Он потомственный военный, отступил в юношестве от семейной стези и пошел в науку, но наследственный боевой дух не потерял, коллекционировал предметы военного обихода и старинное оружие. Обещал в Кейптауне незабываемую экскурсию по своим экспонатам. У меня сразу родилась мысль подарить ему кое-что из своего, натрофеенного. Очень мило поболтали, я узнал довольно много о них, сообщил дозированно о нас. Потом профессор меня покинул, сказал, переоденется для торжественной части, но почти сразу в курительную вышла моя жена в сопровождении хозяйки. Матерь божья, такой красоты я с рождения не видел. Хозяйка одела ее во что-то невообразимо воздушное, кружевное, сказочно красивое и сказочно старомодное. Герда выглядела, как Золушка на балу у принца, и даже на голове сверкала миниатюрная диадема. Я чинно поднялся и предложил своей принцессе свою руку. И тут появился профессор. Это я только потом понял, по торчавшей из-под маски бороде. Официальный костюм состоял из волосяной копны, закрепленной на шее и спадавшей до пят, браслетов на руках и ногах, деревянной маски с жутко кровожадным выражением и короткого копья с длинным, широким наконечником. Встреться мне такое ночью… Руди, очень довольный произведенным впечатлением, захихикал и попросил ничему сегодня не удивляться.
Но удивляться мы начали сразу. Перед крыльцом стояла процессия из могучих молодцов в коротких соломенных юбках и ожерельях из раковин и клыков зверей, с четырьмя украшенными цветами носилками в руках, и мини-оркестра, который немедленно при нашем появлении выдал какофонию звуков из национальных музыкальных инструментов, которые я и инструментами бы не назвал.
Нас погрузили в носилки, молодцы водрузили их на плечи и звучно, в такт движению, гикая, понесли по улице. Сзади приплясывал оркестр, не переставая дуть и колотить в горшки, кости и раковины. Таким образом мы продефилировали к центральной площади, где уже установили большую трибуну. Толпа расступилась, нас с Гердой и баронессу высадили возле ряда кресел перед трибуной, а Руди внесли на трибуну. Он сошел с кресла, люди радостно заорали, и наш профессор, приплясывая, направился к трону, на который и уселся. Рядом стояло еще четыре таких же кресла, где восседали такие же пугала, только в разных масках. Музыка достигла апогея и вдруг стихла. На сцену вышел могучий негр, встретивший нас на КПП. Тоже в соломенной юбке, устрашающей боевой раскраске и с копьем. В уголке сцены выстроился хор из африканок в сари и тюрбанах, которые немедленно начали приплясывать и тихонечко что-то напевать. Ведущий на непонятном мне языке повел речь, при этом дублируя ее телодвижениями. Такой театр одного актера. Я языка не понимал, но ведущий очень одаренно все переводил своей пантомимой.
