На пути в академию (СИ) - Птица Алексей (серия книг TXT) 📗
Быстро прошептав арию света, Хугадор рассек дагой воздух перед собой и зажёг яркое пламя, которое осветило всё вокруг, ослепив врагов на несколько мгновений. Закрывая лица руками, оба отшатнулись назад. Дверь корчмы захлопнулась, и из-за неё послышались вопли ужаса, а спешащий на звуки борьбы отряд стражников ощутимо замедлил шаги, чтобы не рисковать.
Воспользовавшись этим, Хугадор быстро подхватил простреленное тело своего собрата и бросил его на плечо, спрятав шпагу и дагу в ножны. Затем подхватил тело другого мага и забросил его на другое плечо, не обращая внимания на хлещущий поток крови. А отрубленную голову мага он, без всякого замешательства, схватил за волосы и, напрягая магическое ядро, прошептал быструю арию экстренного портала, шагнув в который сразу исчез, оставив после себя только круги перед глазами и кровь, быстро смываемую безучастным дождём.
О бесчувственном теле нанятого вора, игравшего роль посредника, он не позаботился, это было ни к чему. Его сердце они остановили сразу, как только поняли, что он выполнил свою миссию и стал больше не нужен. А мёртвые не умеют ничего рассказывать.
Вряд ли святая инквизиция опустится до некромантии, чтобы допросить мертвеца, для этого и существует их Орден Кающихся. Орден, давно уже поставивший перед собой другие цели и успешно претворяющий их в жизнь. Они давно уже каются не за чужие грехи, а за свои, и конца и края этому в ближайшее время не предвидится. Сейчас на кону стоит слишком многое, чтобы отступить, слишком многое… А о Боге… они вспомнят потом!
Глава 2 Азорские острова
Медленно разворачиваясь, искалеченный барк подплывал к Белой бухте острова Флореш, лежащего несколько в стороне от других островов Азорского архипелага, самым крупным из которых был остров Сан-Мигель. Но Сан-Мигель располагался намного дальше, там же был и самый крупный на островах порт — Понто-Делгада.
С трудом немногие оставшиеся в живых матросы убрали паруса, и барк «Чудеса» наконец смог бросить якорь в этой небольшой бухте. В ней в это время находилась лишь пара португальских небольших каравелл, да голландский флейт, не считая рыбацких баркасов.
Азорские острова принадлежали Португалии. Здесь останавливался для пополнения запасов продуктов и воды «золотой» флот, после перехода через Атлантический океан. Но его корабли, включая отставшие от каравана, уже месяц как покинули бухты всех островов, отправившись в Испанию, до которой оставалось всего две недели пути.
Барк застыл напротив причала, подставив легкому бризу уныло повисшие и кое-как свёрнутые паруса. На корабле находилось всего двадцать два человека, именно столько осталось в живых после боя с пиратами и тягот перехода через океан. И все моряки были измучены голодом, болезнями и бессонницей.
Спущенная на воду шлюпка приняла в себя капитана, юнгу, кока и ещё троих матросов. Заработав вёслами, команда «Чудес» направилась к причалу, на который, помогая друг другу ослабевшими руками, вскоре все и высадились.
Хосе де Ломо, кряхтя и ругаясь вполголоса по-испански, подошёл к ожидавшему его портовому чиновнику, тяжело ступая скрюченными от ревматизма и авитаминоза ногами. Нужно было решить вопрос с таможенной пошлиной, организовать закупку продовольствия и доставку его и воды на корабль.
Капитан Хосе Гальярдо де Ломо всё для себя решил. Его истасканное судно уже не в состоянии было преодолеть оставшуюся тысячу с лишним миль до Испании вместе с грузом, а значит, наступает момент, когда нужно будет продавать и груз, и судно. Кораблю требовался ремонт, на который у капитана просто не было денег.
Продать груз на этом острове было проблематично, но на Сан-Мигеле, расположенном немного дальше, был большой порт, прикрытый двумя фортами от нападения с моря английских и берберийских пиратов, и там это можно было сделать без особых проблем. А его команде сейчас нужен был просто отдых и качественная пища.
Мартин ван Белевер, стоя на палубе своего флейта, в числе первых заметил, как в бухту неуверенно входит испанский корабль, как его паруса медленно и неловко сворачивают немногочисленные марсовые.
Весь внешний вид пришвартовавшегося старого барка просто кричал о том, что он только чудом дошёл до берегов этого острова и не сгинул навечно на просторах Атлантического океана, что и случалось до этого со многими.
Ещё более странно выглядела его команда, когда, завершив необходимые манипуляции с пришвартовыванием корабля, сошла на берег. Среди моряков, обтрепанных и битых жизнью, затесалась тощая фигура четырнадцатилетнего подростка, несомненно, голодавшего и смертельно уставшего, очень похожего на пернатого хозяина леса. Этого необычного сходства ему добавлял загнутый крючком нос, очень бы подошедший старой ведьме.
Вспомнив о ведьмах, Мартин ван Белевер поневоле перекрестился и зло сплюнул. Воспоминания были далеко не самыми приятными, и он хотел бы забыть о них навсегда, но не получалось. Хорошенько все рассмотрев и дождавшись, когда эта команда, словно снятая с креста, вооруженная оружием не хуже пиратов, займётся своими делами, он направился в портовую таверну.
Рано или поздно, капитан, либо кто-нибудь из прибывшей команды, дойдёт до неё и там можно будет обсудить с ними все дела. Дело в том, что Мартин ван Белевер направлялся на Кюрасао, а до этого намеревался посетить Гавану и Картахену, чтобы закупить там нужные ему товары, намереваясь сделать это гораздо дешевле, чем они стоили в Амстердаме.
Сейчас же ему представлялся отличный шанс перекупить весь товар у измученного испанца и вернуться в Амстердам с прибылью. Всё для себя решив, он запасся терпением и стал ждать.
Хосе де Ломо усталый, но довольный, завалился в корчму и уже с порога не прокричал, а прорычал: — Жареного поросёнка, жирного каплуна и самого лучшего вина для меня и моей команды, — грохнув кошелем с серебряными монетами на первый попавшийся стол.
Расторопная служанка не замедлила явиться, принеся первым делом кувшин отличного вина, всегда готового к распитию бравыми моряками. Вслед за вином подоспел жареный каплун, с картофелем и овощами, а потом явился и жареный поросёнок, как непременный атрибут любого пиршества.
Я ел мало, оттого, что не понаслышке знал, что может быть от переедания. Как минимум, это будет несварение желудка, остальные об этом либо не знали, либо плевать хотели на все предостережения после длительного отсутствия нормальной еды. Глупо было винить их в этом.
Хуже всего было то, что капитан и все остальные начали с вина, которое быстро ударило им в головы, а еда лишь немного приглушила буйство во хмелю, да и не так её было много на шестерых человек.
Когда к нам подсел капитан голландского флейта, вся команда была уже изрядно навеселе, став более сговорчивой.
— Приветствую вас, доблестные моряки. Я слышал из-за своего стола, что вы преодолели Атлантический океан в одиночку! Этот подвиг надо непременно отметить. Эй, служанка, ещё вина, самого лучшего, самого крепкого, за мой счёт!
— Испанские моряки приветствуют доблестных мореходов Соединённых провинций, — не остался в долгу и наш капитан.
— Так давайте же выпьем за дружбу и морское братство, — предложил голландец. Я только хмыкнул про себя.
Отличная дружба, особенно, когда дружишь с существенным перевесом в пушках или военных кораблях. Встретились бы мы ему где-нибудь в сотне миль от Азорских островов, давно уже бы ходили по дну морскому пешком, в компании с лангустами. Мы в нашем теперешнем состоянии были слишком лакомой добычей, и на нас мог напасть любой иностранный торговец.
Оловянные кружки, доверху наполненные красной терпкой влагой, манили ежевичным ароматом прекрасного вина. Вино медленно, но верно било в головы незадачливым морякам.
— Хосе, ваш корабль изрядно потрёпан и на нём нет фок-мачты. Вы не сможете доплыть до Кадиса. А вы, кстати, не собираетесь ли продавать свой груз, я охотно куплю его по разумной цене.
