Демон против люфтваффе (СИ) - Минский Анатолий (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— Сила духа, реакция, сообразительность. Ты же две тысячи лет назад родился? Жизненный опыт за такую бездну времени дорогого стоит.
— Он, знаешь ли, односторонний. Заживлять иллюзорное тело от ожогов кипящей смолой — умею. Повезёт, и настоящее залечу. Как это может помочь в алхимической башне?
— Наверно. Извини, мне пора. Удачи и не влипай больше по — глупому.
Я проводил её взглядом. Каждый в преисподней пытался… Остатки гениталий в виде дряблого мешочка служат лишь для того, чтобы принимать удар сапогом, отрываться под зубами дикого зверя или шипеть, растворяясь в смоле. Погладь меня там чертовка, наступило бы жуткое возбуждение у обоих, которое совершенно нечем утолить. Преисподняя, господа, весьма неприятное место. Ощутить Божью Благодать мы не можем, простые человеческие радости для нас отрезаны почти все, хотя помним и о грешном, и о высоком.
Наутро я принял очередную партию членов партии большевиков, но уже без членов… Не смейтесь — любой, поживший здесь хотя бы сотню лет, выражается примерно так же. Выслушал последние новости из Советского Союза. Да, маразм крепчает, нужно придумывать свежие пытки. Иначе троцкисты, попадая из ГУЛАГ НКВД в наши застенки, не почувствуют ухудшения режима. Если дело и дальше так пойдёт, зэки из советских лагерей отделаются символическими сроками лет в десять как святые великомученики.
Отбив почки новеньким, я двинул к начальству по вызову, обуреваемый нехорошими предчувствиями в связи с вечерним инцидентом. В преисподней скверные прогнозы сбываются — традиция такая.
— Вчера амулет носил? — рявкнул мой патрон, нервно теребя металлическую сливу на груди. Или даже на горле, стандартной длины цепь едва охватывает его толстенную шею.
— Какой период времени вы имеете в виду, ваше дьявольское превосходительство?
— Ясно. Вечером шатался без него. Обормот!
— А что, простите?
— Будто не знаешь. Смертные выдёргивали нашего брата наверх.
— Ужас, патрон!
— Не ёрничай. Если до тебя доберутся, мало не покажется. Даже сверху интересовались. Небожители, мать их.
— Ой, бл…
— Именно. Так что готовься. Досье вычисти, напиши себе характеристику и клади мне на подпись. Выпяти поощрения, инициативу по созданию здесь филиала Соловков, досрочное перевоспитание самых замордованных тобой зэгов. Я доброе слово замолвлю, потому как если тебя сожрут, и мне ввалят. А всё закончится, лично с тобой разберусь, понял? Так разберусь, что у ангелов помощи запросишь!
— Что вы, патрон…
— Иди!
Раз велено, что мог — подчистил. Сомнительные места длинной трудовой биографии вычесал и привёл в божеский вид, благо зэг Лев Толстой через пару отрядов на киче чалится… Отставить блатной жаргон! Он считается грешным, приравнен к мату, за него годик накинут как с куста. И удержаться трудно. У меня же основной контингент — атеисты из СССР, волей — неволей нахватаешься словечек. По словам недавно расстрелянного, страна напоминает московский трамвай в час пик — половина сидит, остальные трясутся.
Зачем?
Если я, например, заставляю Яшу Свердлова повиснуть на крюке под ребро, то стараюсь с высокой целью, помогаю искупить большевистские грехи и в награду испить Божьей Благодати. Какого ляда ироды из ГПУ — НКВД зековские души вытрясают, никак понять не могу. Помню, трое суток убил на Дзержинского, ничего толковее «мировой революции» из него не выжал…
Небесная канцелярия и наш филиал работают медленно, месяцами решая простой вопрос, но с неумолимой беспощадностью, которая крупными буквами нарисовалась на постной роже святоши, спустившегося к нам для разборок по моему личному делу. Заняли они минут двадцать, не больше.
Ангел, назначенный для служебного расследования, был высок, аскетично худ и чрезвычайно неприветлив. По — моему, хлебнувшие до самого края Божью Благодать должны выглядеть приятнее. Даже мой босс, быкоподобный гуманоид под два метра ростом и массой в полтора центнера, густо заросший щетиной на тёмной дублёной коже, смотрится если и не милее, то очевидно понятнее, что ли. Да, грубая скотина, как и все мы. Получил срок — получи и остальное. Небожитель изображает из себя розу среди лужи дерьма. На кистях рук круглые шрамы от гвоздей, им год или тысячу лет — не разберёшь. Такой же грешник, как и мы с начальником 669 зоны, только отбыл уже, типа просветлел, осознал, искупил. И получил право общаться с нами тоном превосходства. Лет через пятьсот и я оденусь в белое, встречу тебя, что мне скажешь… коллега?
Про перспективу через пять веков — вопрос, а на текущий момент он заготовил достаточно слов.
— Послужной список хорош. За вычетом неприятных мелочей, — белый глянул на меня как на повешенного педофила, показывая, что подобной мелочи на сотку наберётся. — Однако последствия этой крайне возмутительной халатности нанесли существенный урон нашему общему делу.
Надо молчать. Но я не удержался и хмыкнул. Структура по воздаянию грешникам во искупление грехов работает тысячелетиями, у нас миллионы персонала. И отдельно взятый начальник отряда смог «существенно»… Чушь полная. Наверняка аукнулись межведомственные склоки и желание использовать ЧП в какой‑то каверзе, подлой и ни разу не благой.
— Не надо недооценивать случившееся, — поджал и без того узкие губы ангел, заметив мой скепсис. — Опыты Анэнербе безбожны и бесчеловечны в любом смысле этих слов. В результате последнего эксперимента нацисты уверены, что не сложно извлечь существо из преисподней и заставить служить своим интересам, а четверо погибших в башне всего — навсего напутали в методике. Конклав шестого небесного уровня планеты Земля обсудил перспективу прямого вмешательства. К счастью, наиболее радикальных удалось отговорить. Нам разрешили частные полумеры.
Мы с боссом изобразили внимательное молчание. Ну, давай, небожитель, опускай на грешные рогатые головы потрясающую новость об успешных «частных» подвигах облачной кавалерии. Святоша и опустил. Но не новость, а меня. Тьфу, опять зеговский жаргон…
— Запрет на глобальное уничтожение Рейха ангельскими силами не исключает точечного воздействия. В наказание за нарушение Устава и в назидание персоналу зоны я отправлю одну душу со стажем работы в преисподней для борьбы с грешниками, осмелившимися баловаться магией вызова. Конкретно — вас!
Если озвучить мои мысли при оглашении вердикта да выбросить матерные, между рогов образовалась пустота. Нет, мыслей‑то много, а произнести их вслух не могу — год в плечи получить неохота. Худшее самое — если миссию завалю, меня понизят. И не факт, что только до контролёра. Пристроят к тому же Яше Свердлову в отряд, где он паханом, а я на правах опущенного чушка…
— Я в одиночку должен развалить Анэнербе?
— Зачем же обвинять семнадцатую канцелярию шестого небесного уровня в даче заведомо невыполнимого задания? — ответил ангел вопросом на вопрос, демонстрируя прижизненную национальную принадлежность. — Анэнербе, или «Наследие предков» — плоть от плоти нацизма, симптом болезни германского социума. Надо лечить их государство и общество. Кстати, по всем признакам, в ближайшие месяцы Тысячелетний Рейх начнёт участие в военных авантюрах. Воюйте против, уничтожайте технику и живую силу.
— В одиночку?! — да, пришлось повторить это слово, с первого раза небожитель не врубился.
— Не прибедняйтесь. При жизни вы не страдали отсутствием талантов. И демонические способности, отточенные на зоне, с вами останутся. Я не жду объявления индивидуальной войны Гитлеру. Присоединяйтесь к любой воющей с нацистами стране, и — вперёд!
— На тысячу лет…
— Столько наци не протянут. Наши оракулы предсказывают… Гм, вам не нужно знать. Просто — сражайтесь. Мстите за попрание гордости загробного мира. А я буду следить. Успешное выполнение миссии сокращает срок до Божьей Благодати, уклонение влечёт новые испытания. Очень долгие и крайне неприятные. Впрочем, вы в курсе. На этом разрешите оставить вас, э — э… коллеги.
Твою ж… маму. Таки дождался от него этого слова, и пятисот лет не прошло. Белый махнул рукой над столом моего шефа, там появился листок с аккуратным текстом. Затем небожитель растворился в воздухе.
