Неожиданность (СИ) - Попов Борис (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Отправился к старосте купцов. Акинфий покупать телегу и лошадь отсоветовал, сказал, что выдаст. Рассказал о новом голосе, продемонстрировал. Купец поразился.
— Сколько лет на этом свете живу, а таких голосов и не слыхивал! Такую голосину жаль будет на лесопилке прятать.
Доложил, что ищу человека. Уже нашел, но он пока думает.
— Если не получится, есть у меня хороший парень: честный, исполнительный и инициативный. Недавно у них дом сгорел вместе с отцом, а они с матерью у меня пока живут. Сам родитель был купцом, плавал и по другим городам. Товар всегда брал интересный, сроду не прогадывал. Все сгорело — и товар и деньги. Хочу теперь сыну его помочь. А твой-то, что за человек?
Рассказал ему про Матвея. Он удивился.
— А с чего бы это такой человек, который атаман ватаги в двадцать лет, пойдет дрова пилить?
Рассказал ему про красавицу-жену Матвея.
— Да, я бы свою за ушкуйника и не выдал.
— Вот и ее отец не выдавал. Сама убежала.
Изложил всю историю. С телохранителей против ушкуйников старшина смеялся в голос.
— Выйти всего парой человек против такого бойца! Тут и княжеских дружинников пары мало будет.
Потом взялись за шахматы. Борьба шла с переменным успехом. Взглянув на часы, решил, что пора на рынок.
Погнал. Мои уже стояли там, купец-заказчик то же. Услышав озвученную мной сумму — пять рублей за семь песен, он возмутился и начал роптать, предлагая рубль в лучшем случае. Получив ответ, что за такие деньги он может радовать гостей своим голосом невиданной красоты, потух и больше в финансовые споры не вступал. Потом выгребли еще кое-что из гостей. Поделив это все, разбежались по домам. Я пришел в Кремль в девять часов вечера и завалился на кровать.
Утром, по ясной погоде, подошел к лесу. Сейчас узнаем, что решил ушкуйник. Он уже стоял на обычном месте. Но не один. Рядом каменела непреклонная Елена. Судя по ее опухшему лицу, день и ночь прошли в дискуссиях. Вспомнилось, как писал главный сатирик СССР Михаил Зощенко: мы любим, когда пациент находится в бессознательном состоянии, и не вступает с нами в научные споры… Матвей сказал: вот Лена пришла твой новый голос послушать. Так и хотелось ответить словами великого Михаила Булгакова: поздравляем вас, гражданин, соврамши! Спел пару песен, и решив, что хватит пугать лесных обитателей, перешел к делу.
— Ну, что надумал насчет лесопилки? Мне ждать некогда. Тут купец нашел погорельца одного, говорит очень толковый и жить негде, а там новый дом плотники махом поставят. Если откажешься, сейчас позанимаемся, и пойду с ним знакомиться.
Лица у молодых людей переменились: благостно расслабленное после моего пения у Елены стало просто чугунным, а у Матвея веселое от мыслей, что все идет как идет, а за изрядный срок как-нибудь уляжется само, и он опять на ушкуе поплывет сабелькой махать, стало унылым.
— Я не знаю, как платить будешь…
— А платить будешь ты, нанятому тобой человеку, одному или двоим. Деньги будешь получать с каждой доски. Часть купец, часть я, часть ты. В Новгороде доски рубят. Из ствола дерева получают одну или две досочки. И уходит на это полдня. А ты на каждую доску будешь тратить времени чуть, и из ствола получать пять, шесть, семь, а то и больше пиленого материала, в зависимости от толщины дерева. Прибыль будет умопомрачительная! На всех троих хватит. Будем очень богатыми людьми. Это тебе не вшивых кочевников грабить и не на рынке мелочью торговать — здесь очень большие деньги пойдут. Еще отцу Лены рублем поможешь при сбое каком в торговле — вдруг тестю помощь потребуется — а ты тут, как тут! У тебя и у Елены безденежья уже больше не будет. Болтать по городу про устройство лесопилки не надо, пусть кому надо сам доходит. А за это время заработать и себе, и детям, и внукам, чтобы все были богаты.
Судя по лицу Елены, убежать Матвею уже не удастся. Начали заниматься. Ушкуйник махал руками и ногами вяловато, предчувствуя свою дальнейшую унылую судьбу, я как обычно, а вот молодуха была весела. Исход встречи был уже предопределен.
Через два часа мы с ним закончили махать руками и ногами. Пока я немножко перевел дух после этаких усилий, молодые выясняли отношения: купеческая дочка давила нахраписто и уверенно, атаман ушкуйников пытался отбиться понуро и подобострастно. Эх, брат, без весла разве против русской бабы выстоишь… Сейчас она тебя вместе с твоей хваленой железной волей по грунту размажет! Все мы по юности такие безнадежные сражения проигрывали… Закончилась битва полов еще где-то через полчаса. Стихли. Можно было вступать в дело и мне.
— Ну что, идти, знакомиться с погорельцем?
Матвей вздохнул, получил чувствительный тычок под ребра, и ответил:
— Я иду. Закупай все нужное и показывай место. Будем строить лесопилку.
Вот это по-нашему, по-пилорамному! Мне с этим делом полегче будет сладить, а тебе поможет понять — чтобы одолеть в схватке с любимой женщиной, бо-о-ольшой опыт семейной жизни нужен!
Зашел к Олегу в корчму. Есть хотелось страшно. Заказал супа, к нему взял расстегай и колбасу (я так люблю), запить какого-то компота и отличился в тиши этого явно богоугодного заведения. Половой сел рядом и рассказывал городские и рыночные новости. Одна из них была такая: на базаре периодически поет человек с невиданно сильным и красивым голосом. Олег очень хотел услышать. Я доел супчик и колбаску, допил взвар и сообщил половому, что сегодня этот человек будет петь для него одного и никаких денег за это не возьмет. Старослужащий трактира не поверил.
— Ну, так не бывает…
— Какую песню ты бы хотел услышать? Она будет всего одна.
Он назвал одну из моих песен.
— Певец эту мелодию знает.
Половой завертел головой, пытаясь понять: кто же из посетителей начнет издавать нужные звуки. Эх, так и не угадал! Я начал петь то, что он просил. Когда закончил, все посетители корчмы стояли вокруг нашего столика. Обычная реакция. Я внятно объявил:
— Сегодня здесь больше песен не будет.
Народ кричал и требовал, просил и умолял, будто тут делили хлеб в голодный год. И все из-за каких-то песенок. Я расплатился, оставил чаевые и ушел.
Погнал на торг. Вспомнил, что велел молодым талантам оставлять на рынке дежурного. А вот место вчера не уточнил. Быстро пришел к выводу, что откуда вчера ушел со всей ватагой, туда и нужно идти, а не расстраиваться по глупому поводу. Добравшись до нужного места, услышал знакомое дудение и увидел Егора. Подошел.
— Как дела?
— Сегодня двое.
— А вчера?
— Один. К нему сегодня и пойдем. Стихи с его именем должны уже быть написаны.
Подумалось: а зачем мне каждый день запоминать новый большой текст? Учеба у ведуна будет грузить мою память от души. Ярополк сидит над этими стишками каждый день как проклятый. Надо менять только куплет с именем. Остальное я добавлю из той песни, откуда беру мелодию. Вечером обрадую поэта облегчением его участи.
Пошел в Кремль. Долго беседовал с Владимиром. Потом отправились на конюшню. Он стал там решать какие-то вопросы, а я взял Зорьку и уехал кататься. По проселочным дорогам пускал ее и рысью, и галопом, поворачивал то влево, то вправо, резко останавливал на полном скаку. Мы с лошадкой привыкали друг к другу, а мои мышцы и, главное, мозг к верховой езде. По вождению машины в свое время, я понял, что хороший водитель это тот, кто не думает, что в нужный момент делать руками и ногами — они сами двигаются, а он погляывает на дорогу, слушает музыку, болтает с пассажирами. Надо вырабатывать автоматизм.
Кобылка тоже привыкала к моей манере езды, к моему хозяйскому голосу. Я ласково с ней беседовал о жизни, рассказывал, кто я, как зовут, откуда сам. Застоявшейся в темноватом стойле Зорьке со мной было весело и интересно. Временами я просто слезал и вел ее в поводу, пел для кобылки разные песни. Так прошло часа два. Вернулись.
У конюха Александра выяснил, что лошади сейчас десять лет, прожить должна еще так же — по меркам княжеской конюшни уже старовата. Одного хозяина нет. У князя обычно таскает телеги. Ездят на ней редко. Она хорошей породы, признаки все налицо: коричневый без пятен окрас, славная осанка и походка, очень ходкая и неутомимая. Сестра лучшему местному коню Задору, на котором выезжает сам князь Давид. Родилась у Александра на руках от княжеской лошадки. Показал ее мать Бурю. Сын Зорьки — Буран, бегает под боярином-конюшим Владимиром. Да, это не купленная на рынке, неведомая кобыла, а кобылица из хорошей семьи.
