Начальник милиции. Книга 4 (СИ) - Дамиров Рафаэль (лучшие книги онлайн txt, fb2) 📗
— Ирина Тимофеевна, порядочным женщинам нечего скрывать, вспомните, пожалуйста, где вы были, — я на сей раз добавил в голос твердости.
Миль поджала губы, нахохлилась, но все же посмотрела на висящий на стене календарь. Что-то там поизучала, поводила по столбцам глазами и выдала:
— Дома я была…
— Вот как? Очень хорошо… Это кто-нибудь может подтвердить? — как можно миролюбивее проговорил я.
— Нет, конечно! За кого вы меня принимаете? Что в отсутствии мужа ко мне кто-то приходит? Как вам не стыдно? Как вы могли такое подумать?
— Ну, вообще, я имел в виду подруг… — улыбнулся я. — А не вот этого сегодняшнего товарища с букетом роз. Кстати, и часто он вам такие дорогие букетики приносит? Простой учитель.
— Нет у меня подруг, — как-то грустно вздохнула вдова. — И букет он в первый раз принес… Ну, может, второй… Ой, я такие мелочи не запоминаю. А деньги у Алешки водятся. Он ведь на секции зарабатывает.
— И все же вернемся к первоначальному вопросу… Как ваш платок оказался у преступника? Что сами думаете?
— Ну не знаю. Вы же милиция, вы и думайте, нам, женщинам, думать вредно. Украл, наверное, платочек, вот и все, — пожала плечами вдова. — Он же преступник… Что хочешь украсть может.
— А у вас были в квартире кражи? — поинтересовался я, оглядывая шикарную обстановку. — Вы заявляли?
— Не было… вроде, — снова пожимала плечами вдова, будто у нее имелись серьезные проблемы с памятью. — Ну или я обронила где-нибудь на улице, а он, злодей, подобрал.
— Не думаю, что люди подбирают чужие носовые платки, — покачал я головой. — Сами-то вы в это верите? Точно не давали никому? Это очень важно… Возможно, не сейчас, а, допустим, много-много лет назад?
— Если много лет назад, то и не вспомню уже… Хотя нет… постойте… Был у меня в студенчестве один поклонник. Нет, не один, конечно, вы не подумайте, их было больше, чем песка в Анапе… Но он защитил меня от хулиганов как-то вечером, а сам немного пострадал. Я дала ему платок, вытереть кровь на лице…
— Так-так, а вот это уже интересно, — оживился я, и Тулуш тоже вытянул шею.
Я думал, чтобы слышать лучше, а он просто посмотрел в вазочку с печеньем, не осталось ли чего еще. Но не осталось. Тулуш собрал крупные крошки из вазочки, и, отправив их в рот, втянул шею обратно.
Я неслышно вздохнул и продолжил расспросы:
— Как звали эго вашего благородного защитника?
— Не помню, — снова растерянно развела руками женщина. — Хотя нет… Постойте… Кажется, это был… Кажется, это был Алексей.
— Какой Алексей? Который Черепанов? С родимым пятном на лице?
— Вроде, он… Ой, я такая забывчивая, — кокетливо улыбнулась вдова, а мне захотелось на нее прикрикнуть.
Но я сдержался — понимал, что это ничего не изменит.
— Он или не он? Вспоминайте, Ирина Тимофеевна…
— Он… — кивнула она, а потом, чуть поразмышляв, замотала головой. — А может, и не он… Ой, да вы у него сами и спросите. Но столько лет прошло. Больше тридцати уже.
— Спросим, — заверил я. — Значит, говорите, он в школе физруком работает?
— Да. Уж это точно, — улыбнулась она, как будто и не возмущалась только что моим подозрениям.
— Спасибо за сведения. И за угощения тоже. Если будут еще вопросы, мы вас навестим. Чай попьем…
— Конечно, — оживилась вдова. — Приходите. А то теперь я совсем, совсем одна… Как ивушка на ветру.
И посмотрела на меня с такой грустью и одновременно нежностью, будто я был ее возлюбленным, а не инспектором уголовного розыска, который только что задавал неудобные вопросы.
Мы вышли на лестничную площадку. Спустились во двор. Я убедился, что никто нас не слышит, и только тогда спросил Тулуша:
— Ну что, друг мой луковый, что скажешь? Какие будут мысли? Ты вообще слушал разговор с вдовой? Или только печеньки трескал?
— Хитрая женщина, — кивал напарник на подъезд, откуда мы вышли. — Как лиса хитрая. Не помнить все… а она помнить… Неправда говорит.
— Продолжай, — прищурился я по-Тулушевски.
— Она сама зарезать, а потом врать…
— Ну нет… — я задумался. — Всех троих? У нас три трупа так-то, один из них, правда, в Угледарске.
Тулуш покачал головой.
— У нас женщина и медведь убить может… А у вас нет?
— У нас они только платочки вышивают и никого не убивают. Но всякое может быть, конечно, проверим. А сейчас поехали в одно место. Хочу тебе кое-что показать… Ты же следопыт у нас? Да?
— Следопыт, не следопыт, а зверушка в тайге выследить можно.
— Вот и отлично… Взглянешь на квартирку свежим таежным взглядом… Поехали.
Но сначала мы наведались в городскую прокуратуру. Нашел кабинет Криворожского. Он сидел с грустной миной, зарывшись в бумажках, и выслушивал какую-то бабульку. Та жаловалась, что соседи ночью включают радиоизлучение очень вредное и невидимое, чтобы ее на тот свет отправить. А в милиции у нее по этому поводу заявление не принимают. А соседи уже половину подъезда облучили и смеются через стенку, глумятся.
— Привет, — протянул я руку следаку.
— О, Морозов! — оживился тот, будто в моем визите увидел спасение от беседы с посетительницей. — Слышал, ты теперь розыском рулишь? Поздравляю… Растешь…
— Спасибо, а ты, я смотрю, на тайные заговоры перешёл? — кивнул на заявительницу.
— Вот! — картинно взмахнул руками на бабушку следак. — Забирай! Помоги пенсионерке. Ты же милиция! Ты целый начальник уголовного розыска!
— Ну, она же жалобу пришла писать на эту самую милицию. Значит, мы плохо работаем. Вот и занимайся, — аккуратно улыбнулся я.
Затем отозвал его в сторонку и проговорил:
— А вообще я по делу, дай мне ключик от квартиры Чудинова.
— Зачем? Мы же там обыск провели уже. Ты же сам присутствовал. Правда, как кинолог тогда еще…
— У меня теперь не только Мухтар, как ты заметил. У меня есть следопыт. Хочу с ним еще раз хату прошуршать. Может, что-то мы упустили тогда.
— Какой еще следопыт? — нахмурился Федя, а потом, заметив мнущегося на пороге Тулуша, строго проговорил: — Гражданин! Вы что хотели? Вы по материалу о хлопке? Седьмой кабинет, по коридору налево!
— Это со мной, — кивнул я на Салчака.
— Ха… Это и есть твой следопыт?
— Ну да.
— Да что он там увидит, у него глаза, как щелки.
— Ключ давай, — похлопал я следака по плечу.
— Не дам… Не имею права. Вскрывать квартиру для дополнительного осмотра только в моем присутствии и с понятыми можно. Сам знаешь.
— Федя… Ты чего такой нудный и правильный вдруг стал? Я же говорю, негласно проверю. Никто и не узнает. Давай.
— Товарищ прокурор! — окликнула в этот момент следователя бабулька, которой надоело ждать, пока мы пошепчемся. — Вы мне поможете? Я еще хотела рассказать вам про Козюлиных… Они по ночам бульон из кошек варят, на весь дом тянет. Участковый отказался разбираться…
— Вон, — еле заметно кивнул на бабушку следак. — Заберешь ее — и ключ твой.
— Офигел? — хмыкнул я.
— Нет бабульки — будет ключ. Есть бабулька — нет ключа, — хихикнул Федя.
— Ладно… — кивнул я. — Смотри и учись, студент…
Я подошел к посетительнице. Та подозрительно на меня уставилась.
— Ты кто? — спросила она, прищурившись одним глазом, совсем как баба Яга. — У тебя энергия грязная…! Ты не из нашего мира… Ты… Ты…
Она испуганно захлопала глазами и спешно перекрестилась.
— Я сюда послан, чтобы предупредить, — серьезно проговорил я. — У вас на чердаке в доме есть черный провод. Он ведет к антенне. Антенна вас и травит излучением. Нужно перерезать провод. И вы спасетесь.
— Точно! — вскинула сухой, как древесный сучок, палец бабка. — А я-то думаю! Откуда идет излучение? Видела я там провод. Спасибо, мил человек. Я пойду!
И старушка резво усвистала.
— Ого… — чесал репу следак. — Ловко ты ее. А как ты узнал, что на чердаке провод? Черный…
— А я и не знал…
— Так если его там нет, она обратно вернется?
— Есть он там. Федя, не тупи… На каждом чердаке есть антенный провод. И не один. Перережет и успокоится. До осени, по крайней мере, когда новые обострения начинаются…
