Непобедимый 4. На излом (СИ) - Тыналин Алим (мир книг .txt, .fb2) 📗
Схватка приближалась к завершению. Оба борца были измотаны, но ни один не хотел уступать.
Время на исходе. Дима понимал, что нужно действовать решительно. Когда Стоян попытался провести очередную атаку, Толстолобиков хорошо подготовился.
Перехватив руку болгарского самбиста, Дмитрий мгновенно перешел в партер. Он обвил ноги вокруг корпуса Стояна, контролируя его движения. Одновременно с этим Толстолобиков захватил запястье соперника обеими руками.
Подготовка к проведению рычага локтя. Если получится, можно завершить схватку.
Дима начал медленно разгибать руку Стояна, создавая болезненное давление на его локтевой сустав. Болгарин пытался сопротивляться, но положение уже безвыходное.
Толстолобиков усилил давление, и Стоян понял, что продолжение борьбы может привести к травме. За мгновение до того, как локтевой сустав достиг критической точки, болгарский самбист хлопнул свободной рукой по ковру, признавая поражение.
Зрители захлопали и закричали. Молодец Дима, какой молодец. Я помнил, как он сомневался.
Теперь одержал тяжелую, но заслуженную победу. Оба спортсмена, тяжело дыша, пожали друг другу руки.
Наша команда ликовала. Степаныч уже готовился разбирать схватку. Впереди новые бои. Каждая деталь могла стать решающей на пути к золотой медали чемпионата мира.
Когда Дима сошел с ковра, я тоже подскочил к нему. Чтобы поздравить.
Дима тяжело дышал после изнурительной схватки. Его круглое лицо с раскраснелось от напряжения. Темные волосы взмокли от пота.
— Молодец, Димок! Отличная схватка, — сказал я, хлопнув приятеля по плечу. Я искренне радовался за товарища. Он и вправду хорошо потрудился.
Дима поднял голову. Карие глаза светились усталостью и удовлетворением.
— Спасибо, Витя. Нет, ты видел, что он творит? Я его бросаю, а он как кошка. Приземлился на четыре лапы. — ответил он с усталой улыбкой, обнажившей ряд белых зубов с небольшой щербинкой на переднем резце. — Когда теперь твоя очередь показать класс? Уже завтра? Теперь Тема?
Я кивнул. Да, теперь очередь Звеньева. Но я уже чувствовал, как напрягаются мышцы в предвкушении моих собственных поединков. Честно говоря, каждая победа товарищей увеличивала давление. Теперь нельзя подвести команду. Нельзя подвести страну.
— Ладно, давай успокоимся, — Дима отправился в раздевалку. — Я не могу стоять на месте. Распирает от эмоций.
Я подождал, когда выступят остальные члены нашей команды. Почти все выиграли схватки. Только Гена Шоров из Куйбышева проиграл борцу из Югославии.
После обеда состязания закончились. Мы вернулись в гостиницу. Перекусили и у нас выдался час свободного времени.
Многие из команды отправились спать. Тем более, что на улице жара. А я не хотел. Отправился пройтись по окрестностям.
Жаркий воздух Тегерана обволакивал тело. Горячий и сухой. Со стороны гор дул слабый ветерок.
Я вышел из гостиницы на улицы города. Одет в легкую белую рубашку и темные брюки.
Старался не выделяться в толпе. Хотя европейская внешность все равно привлекала внимание местных жителей. Они в упор рассматривали меня.
На углу базарчик. Самый настоящий, восточный такой. С глиняными прилавками, закрытыми коврами.
Проходя мимо базара, я невольно замедлил шаг. Яркие краски тканей, от глубокого пурпура до сочного изумруда, контрастировали с песочными оттенками зданий. Блеск медной посуды слепил глаза. Воздух был наполнен ароматами специй и жареного мяса.
Я остановился у небольшого прилавка, где продавались сувениры. Продавец, пожилой иранец с седой бородой и добрыми карими глазами, приветливо улыбнулся. Я выбрал маленькую шкатулку, украшенную замысловатой резьбой, для мамы и шахматную доску с комплектом фигур из слоновой кости, для отца. Для сестры яркий платок с изображением каравана верблюдов.
Мое внимание привлекла группа мужчин на углу улицы. Пятеро человек. Все одеты в традиционные иранские одежды. Здесь, на базарчике, это вполне уместно.
Но в поведении что-то казалось неестественным. Один из них, высокий мужчина с орлиным носом и пронзительным взглядом, говорил тихо, но настойчиво, часто оглядываясь по сторонам. Я отвернулся. Но приглядывал за ними.
Слегка напрягся. Отметил скрытую напряженность в их позах. Наверное, обычная торговая сделка. Хотя, может чего и недоброе задумали.
Ладно. Не мое дело. Я в чужой стране. Со своими порядками и обычаями. Не надо лезть не в свое дело.
Я развернулся и отправился обратно в гостиницу.
Вернулся в прохладный номер и переоделся для легкой тренировки. Тут есть спорткомплекс.
Можно размяться. Чтобы тело оставалось в полной боевой готовности.
Старался, чтобы движения были отточенными и экономными. Каждый бросок и захват старался сделать с абсолютной точностью.
Во время растяжки ко мне подошел Степаныч. Я сейчас отметил. Несмотря на возраст, фигура тренера сохраняла атлетичность бывшего борца.
— Как настрой, Витя? — спросил тренер, внимательно изучая меня. Голос, низкий и немного хриплый. Смесь заботы и требовательности.
Я выпрямился, посмотрел на Степаныча. Чего он хочет?
— Настрой боевой, Олег Степанович. Хоть сейчас на ковер, — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.
Степаныч кивнул, но его взгляд оставался серьезным.
— Хорошо. Помни, у тебя теперь важные схватки. Отдыхай и набирайся сил.
Он кивнул и пошел дальше. Чего это случилось?
Не похоже на тренера. Прям отеческая забота. Я поглядел вслед Степанычу. Что это с ним? Странный взгляд, честно говоря.
После тренировки я отправился отдыхать. Наконец-то смогу полежать. Надо и в самом деле восстановиться. Там же, в спорткомплексе я принял душ.
Когда поднимался на свой этаж, столкнулся в коридоре с молодой женщиной. Одета в строгий деловой костюм песочного цвета. Элегантно контрастировал с ее оливковой кожей. Темные волосы были собраны в аккуратный пучок. В руках она держала блокнот и ручку.
— Извините, — сказал я, инстинктивно переходя на английский. Мои волосы все еще влажные после душа, а футболка с логотипом советской сборной плотно облегала торс.
Женщина подняла глаза. Ого, какой у нее живой и пытливый взгляд
Огромные карие глаза за стеклами изящных очков. Лицо с правильными чертами и легким макияжем.
— Ничего страшного. Вы ведь из советской команды, верно? — спросила она с легким акцентом. Голос мелодичный, чуть приглушенный.
— Да, Виктор Волков, — я представился, слегка склонив голову.
— Фарида Ахмади, местная газета. Может быть, найдется минутка для короткого интервью? — спросила она с профессиональной улыбкой. Но в глазах вроде бы зажглись огоньки искреннего интереса.
Я на мгновение заколебался. Куратор из органов предупреждал, чтобы никаких контактов с прессой. Несанкционированных. Но плевать.
— Конечно, почему бы и нет? Только недолго.
Девушка указала на кресла в фойе этажа. Между ними как раз стоял круглый столик. Идеальное место для беседы.
Во время интервью Фарида задавала на удивление проницательные вопросы не только о самбо, но и о жизни в СССР вообще. Прошло все очень быстро.
Я старался оставаться политкорректным. Отвечал общими фразами. После окончания девушка мило улыбнулась. Убежала дальше по делам.
А я вернулся в свой номер. Комната небольшая, но уютная, с видом на оживленную улицу Тегерана. Дима до сих пор дрых в постели. Я тоже отрубился до вечера.
Переодеваясь к ужину, я вновь прокручивал в голове события дня. Надел свежую белую рубашку и темные брюки, стараясь выглядеть презентабельно, но не слишком официально.
Подойдя к зеркалу, я внимательно посмотрел на отражение. Взгляд решительный, но в глубине таилась тень беспокойства. Я провел рукой по коротко стриженным волосам, пригладив непослушный вихор.
— Красавец, готовый жених, — похвалил Толстолобиков. Он тоже принарядился. — Ты галстук умеешь завязывать?
Я помог ему завязать галстук. Мы вышли из номера и направились к лифту, чтобы спуститься в ресторан отеля.
