Спасти СССР 3 (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" (полная версия книги .TXT, .FB2) 📗
— Фикрет… — сказал я — я не пью…
…
— Но в подарок бутылочку возьму…
— Как вы получаете сырье?
Абдич пожал плечами
— Заключаем договоры…у вас разве не так?
Вопрос его явно смутил своей очевидностью. Проблема как раз в том что у нас — не так.
У нас бюрократия, надо исписать тонны бумажек.
— А кто выращивает столько овощей и фруктов?
— Люди. Кооперативы.
— Я говорю о том, что это довольно сложно
Абдич улыбнулся
— Здесь это всегда выращивали. У людей опыт, сады переходят от отца к сыну, дети помогают отцам
— Но как же выращивание пшеницы?
— Ее мало кто выращивает. Невыгодно, проще купить мукой
Вот оно!
У нас выращивают не то что выгодно — а то, что приказали. Если товарищ Хрущев приказал внедрять кукурузу — ее и внедряют. Люди просто не думают о том что — выгодно.
Если так подумать, в средней полосе, особенно вблизи крупных городов — может и вовсе невыгодно зерновое хозяйство. Вдумайтесь — урожайность в какие-то годы и на каких-то почвах и двадцати центнеров с гектара нет, но ради этого работает мощная техника — пашут, боронуют, убирают, вносят удобрения. Расходуется масса топлива, труд людей. Может, и смысла в этом нет — посадить сады, завести, условно говоря, кроликов, выращивать скотину, а поля засеять кормовыми.
Но такого председателя тут же снимут. Райком кричит: давай-давай! Успешность хозяйства, района, области — оценивается, прежде всего, по зерну. Есть специализированные хозяйства и даже районы — но их мало.
Весь Узбекистан в хлопке. Хотя там прекрасно растут все виды овощей и фруктов — но там как воздух нужно консервирование. А им спускают план по хлопку. Хлопок «выпил» весь Каспий, там экологическая катастрофа…
Горные Киргизия, Таджикистан — получается там выгодно именно так как тут — сады, скотина и консервирование.
Я мрачно и с сожалением подумал: что же мы такое… Хлеб всему голова… видимо, в народе так сильна память о голоде, что к хлебу у нас почти мистическое, религиозное отношение. Потому хлеб максимально дешевый, потому и сажаем везде пшеницу. Хотя как видно, хозяйство можно вести и совсем иначе…
Здесь ведь нет фермеров в западном понимании. Агрокоммерц — это пример успеха с людьми, опыт и историческая память которых ничем не отличается от наших. Получается — можно. Но для этого надо отринуть многие из аксиом, которыми мы руководствуемся…
— А как вы выбираете места для своих предприятий? Что если они останутся без сырья?
— Предприятия мы ставим там, где есть люди, производящие то, что можно переработать или консервировать. Но если есть предприятие по консервации, если есть те, кто заинтересован в том, что вы выращиваете — то крестьяне все равно будут выращивать больше. И предприятие останется загруженным…
— А как вы помогаете крестьянам?
— Даем семена, агрономов. Помогаем строить. У нас кооператив, многие состоят в кооперативе. Люди работают сами на себя.
— А почему вы занимаетесь и другими делами? Например, у вас есть кинотеатры.
— Чтобы люди жили и работали, надо создать им условия. Мы построили один кинотеатр, затем другой. Но они прибыльны, мы и не думали делать их бесплатными. Люди платят за билет и смотрят кино и всё хорошо.
Я вспомнил про наши кинопередвижки. Они то ли были бесплатными, то ли и сейчас бесплатные. Приезжает в село кинопередвижка, ставят экран и крутят фильмы…
Одна из особенностей советского менталитета, с которым я не знаю, как бороться: дешево это хорошо, а бесплатно еще лучше. Это частично отрыжка стремления к коммунизму, хотя понятно, что бесплатно ничего не будет, частично — еще старая русская общинность, когда в деревнях многое делали бесплатно, оказывали друг другу услуги.
Весь опыт США мне подсказывает: дорого — это хорошо.
Вопрос не в том, дешево или дорого — а в том могут ли себе люди это позволить. Если люди хорошо зарабатывают — то для них и высокие цены не страшны.
Это не безобидная разница. При Сталине — труд в ГУЛАГах считался бесплатным, хотя если взять издержки на охрану, размещение, питание, вкупе с тем как работает подневольный человек — понятно, что это не только не бесплатно, это может быть и дороже свободного труда. В США на огромных мостах — Бруклинский, Золотые ворота в Сан-Франциско — в свое время при строительстве погибло ненамного меньше людей, чем в ГУЛАГе на стройках. Зарплата там была высокая по тогдашним меркам, люди дрались за возможность там работать. И работали.
Я посмотрел на Фикрета Абдича, взвешивая все «за» и «против». Потом сказал
— Товарищ Абдич. Мне нужен советник по реформе в сельском хозяйстве. За труд вознаградим — и вас лично, будет зарплату получать. И кооператив ваш — сможете получать советскую технику. На все время уезжать не надо будет, будете приезжать в Москву. Беритесь!
Понятно, что Абдич сразу не ответил, но я знал, каким будет ответ.
Что я приобретаю? Первое — огромный опыт человека, который реально сделал крупное работающее предприятие, преобразил к лучшему жизнь как минимум крупной области. Причем не через фермерство, а из тех же исходных условий что есть у нас. Фермерство то у нас не сработает, я это знаю. Я по возвращении в Москву потребую в минсельхозе создать совет по реформам, включим туда 10–12 крупных председателей колхозов-миллионеров. Может даже больше. Работу организуем так — два-три человека в президиуме, они работают в Москве постоянно, через месяц или два президиум переизбирается, чтобы каждый мог и активно работать над реформой, и работать в своем предприятии. Ну и иностранные участники — пока только Абдич, но думаю, еще найдем. Все придуманное можно тут же апробировать.
Второе — мы сумеем продвинуть в Югославию нашу технику: с ней еще мало кто знаком здесь. Хотя поставки были.
Ну и третье — я приобретаю влияние на потенциально крупного политика и реформатора Югославии, через которого в будущем можно активно действовать для предотвращения или прекращения войны и вовлечения Югославии в советскую орбиту влияния…
Разве это не хорошо?
24 августа 1985 года
Подобраться к Слободану Милошевичу, будущему главному действующему лицу в распаде Югославии было не так то просто: он сейчас всего лишь председатель Белградского горкома СКЮ. А вот Раисе Максимовне в этом смысле было проще — она попросила о встрече с коллегой — ученым. У Раисы Максимовны была защищенная кандидатская по социологии, у ее собеседницы, Миры Милошевич [29] — Маркович — степень доктора наук и десятки опубликованных работ по социологии. Она преподавала социологию в Белградском университете. При посещении Белградского университета — Мира Милошевич была удивлена, что супруга советского лидера — ее коллега социолог, практикующий ученый, директор профильного института. Знакомство переросло в предложение приехать в гости, посидеть за чаем…
— Мы не знаем общества, в котором живем…
Мира, разливавшая кофе по чашкам насторожилась. Они сидели в гостиной довольно скромной трехкомнатной квартиры в одной из новостроек Белграда
— Кто это сказал?
— Юрий Владимирович. Андропов.
— Ваш бывший генсек?
— Да, он ввел Мишу в Политбюро. Мы переехали в Москву…
— Что же, это очень умно. Я здесь тоже говорю, что мало внимания уделяется социологии, развитию общества — но меня никто не слушает.
Мира посмотрела на дверь, за которой была охрана. Говорили они по-русски, Мира, как и Слободан свободно говорили по-русски
— Ты помогаешь мужу?
— Стараюсь — развела руками Раиса Максимовна — мы создали институт конкретных социологических проблем. Точнее восстановили.
— У вас есть очень хорошая поговорка. Муж — голова, а жена — шея.
Раиса развела руками
