Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2 (СИ) - Афанасьев Семён (список книг .txt) 📗

К счастью, экран удалось заменить собственным смартфоном. Войдя с его помощью во все нужные директории.

Когда прибыли представители прокуратуры, начальник образовательного процесса смотрел на всех присутствующих чуть свысока и с видимым снисхождением.

*********

Пока дописываю, цена на впроцессник 99рр.

Затем будет повышена.

Глава 22

- Приветствую. А вы здесь по какому поводу? - представитель прокуратуры протянул руку одному лишь инспектору.

Он знал, что его вызвали в Тамагава от имени девятого бюро; но не знал, почему.

- Вам официально? - Садатоши не договорил, но было понятно, что за кадром осталось "...или правду?".

- Второе, - мгновенно уловил намёк общественный обвинитель.

- Парень - член семьи кое-кого из Семьи. - Абсолютно не стесняясь присутствующих, пояснил полицейский. - Он сразу вызвал меня, экономя время департаменту полиции.

Правоохранители не говорили сейчас вслух всего контекста, отлично понимая друг друга с полуслова.

Так, сотрудник прокуратуры на автомате сообразил: даже если местные герои кобана передали бы заявление по каналам криминальной полиции, после сверки фамилии фигуранта со списками базы дело в итоге всё равно финишировало бы в здании борцов с якудзой.

А так, получается, школьник прокомментировал полицейским заявление на самого себя. Экономя время.

- Как трогательно и заботливо с его стороны, - еле слышно фыркнул себе под нос представитель общественного обвинения.

- Он вообще очень рациональный мальчик, - в тон ему слабо улыбнулся Хидэоми. - У меня уже есть своё мнение, включая предварительную квалификацию дела. Но я предвижу серьёзные досудебные дебаты, в том числе, в вашем офисе. Несовершеннолетние, Семья пацана... - полицейский многозначительно поиграл бровями. - Чтобы не допустить ошибок либо взаимоисключающих трактовок, предлагаю вашему ведомству сразу инициировать независимое расследование.

- У кого-либо из присутствующих есть возражения? - сотрудник прокуратуры, не теряя времени, посмотрел по очереди на педагога и школьника.

- Ждем моего юриста и законного представителя, - дисциплинированно поднял руку учащийся по фамилии Асада (как явствовало из заполненных местным стационарным постом электронных документов).

- Я бы пока, в рамках неофициального разговора, без протокола предложил пообщаться. - Уверенно ответил сотрудник прокуратуры пацану.

Садатоши понял его намерение и промолчал.

Дело в том, что у учеников с учителями достаточно регулярно случаются различные инциденты, по всей стране. Некоторые из них, в свою очередь, заканчиваются вызовом полиции.

Однако, после профилактических бесед и реального сбора характеристик, очень часто удается ограничиться тем наказанием, которое в ювенальной юстиции именуется "профилактическая беседа по предупреждению рецидивов". В принципе, даже приговоры суда есть с такой мерой наказания.

- Я не возражаю, - кажется, гайдзин или игнорировал правила приличия, или никогда не знал о них.

По-хорошему, первым должен был ответить начальник образовательного процесса.

- Мои обвинения в его адрес могут быть каким-то образом дезавуированы? Если я выдвину их сейчас, в отсутствие его взрослых представителей? - мгновенно сориентировался преподаватель.

- Нет, - коротко и однозначно ответил общественный обвинитель. - Вы сейчас вводите в курс дела меня. Это не судебные дебаты, не очная ставка в процессе дознания, вообще не процессуальные действия.

- Прелюдия к оным, - подсказал со своего места Хидэоми.

Вообще-то, его коллега из прокуратуры сейчас лукавил. Но в целях экономии времени, можно было пойти и таким путём, тем более что ни о какой предварительной предвзятости дознания речь не шла.

- Он избил меня в моём кабинете. - Твёрдо заявил преподаватель.

Было видно, что эти слова даются ему с трудом.

- Кроме того, его одноклассник находится в больнице с кровоизлиянием в мозг, не знаю, как это сказать по-научному. - Продолжил Садатоши. - Он, - кивок в сторону белобрысого ученика европейской внешности, - немотивированно напал на пятерых учащихся старшей школы, нанес им достаточно серьёзные травмы.

- Орудие? - коротко поинтересовался обвинитель, сверившись с показаниями своего планшета.

- Я не знаю, - с досадой в голосе констатировал педагог. - Учащиеся утверждают, что драка голыми руками. Но что это меняет?

Хидэоми не стал сдерживаться и весело фыркнул, стараясь звучать потише.

- Давайте по порядку, - поморщился представитель прокуратуры. - Где заявление пострадавших учеников? Вернее, их законных представителей?

- У меня ничего нет, - Садатоши быстро поднял вверх пустые ладони. - Меня вон наши вызвали, из-за якобы драки в этом кабинете. - Он кивнул на офицера кобана. - А кстати, и правда. Где официальные заявления остальных пострадавших?

Взгляды правоохранителей скрестились на начальнике образовательного процесса академии.

- Насколько я знаю, эти заявления ещё не были написаны. - Вынуждено признал тот. - Но я более чем уверен, что за ними дело не встанет.

- Звоните, - предложил общественный обвинитель. - Звоните родителям прямо сейчас. Пусть шлют в электронном виде, заверяют собственными цифровыми подписями.

- Моего слова недостаточно? - многозначительно поднял бровь преподаватель. - Если постараюсь, я даже видеофайл найду.

- Ну и я тогда прошу открыть дело на основании моего слова, - мгновенно среагировал белобрысый. - Икару выбросили с третьего этажа эти самые пятеро. Её родители сейчас вместе с ней в реанимации, перелом позвоночника. Ушибы внутренних органов. Сотрясение мозга, кажется, с кровоизлияниями... Они просто физически не успели написать заявления. Мы дружим, поэтому я в курсе! - упредил он неизбежные вопросы правоохранителей.

- Мы не будем забегать вперёд, инициируя производство авансом, - мягко ответил и ученику, и учителю сотрудник прокуратуры. - Лично мой опыт говорит, что в некоторых случаях закон надо соблюдать безукоризненно.

- Если нет заявлений от пострадавших, а сами они живы; их дееспособные законные представители в состоянии выполнять свои процессуальные функции; то дознание не видит оснований для квалификации обвинения, - перевёл на понятный язык Садатоши.

- Давайте лучше разберемся, что тут между вами произошло, - нейтрально предложил его коллега, косясь на разбитый монитор на учительском столе.

- Я уже говорил предварительно, - снова вылез первым учащийся, пожимая плечами. - Беру пятую поправку. Вы же не думаете, что я буду свидетельствовать против самого себя? Допустим даже, только допустим, - он многозначительно поднял палец, - что за позицией уважаемого господина Кавасима стоят какие-то реальные основания.

- Какой грамотный парень, - весело хохотнул общественный обвинитель, переглянувшись с полицейским.

- Доказывать нужно вину, а не невиновность, - вздохнул белобрысый. - Азы юриспруденции. Презумпция невиновности. Я, честно говоря, не имею опыта подобных разбирательств. Возможно, мои юрист и жена отца, когда приедут, как сказал преподаватель, дезавуируют мои слова. Но лично я бы сейчас, по целому ряду личных моментов, очень хотел услышать какие-либо более серьёзные свидетельства собственной вины, чем просто слово против слова.

- Слово против слова? - зеркально повторил последнюю фразу представитель прокуратуры.

Он уже справился с неуместным весельем и выглядел бесстрастным и безэмоциональным.

- Ну да. Моё слово против его слова, что не так? - заозирался по сторонам Асада.