Дорога за горизонт - Батыршин Борис (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

Никонов внимательно выслушал и удовлетворённо кивнул.

– Прикажете закрыть? – вытянулся Воленька, указывая на жёсткий брезентовый чехол, аккуратно уложенный на угол деревянного поддона.

– Будьте так любезны. А потом – проверьте и зачехлите оставшиеся две.

Прошло полчаса; машина на барказе наконец затарахтела, и он неспешно, на пятиузловом ходу, пополз к «Вайткуле». Воленька вслед за Никоновым спустился в кают-компанию «Дождя». Помещение было тесным – едва-едва устроиться офицерам канонерки да немногим гостям. За узким, покрытым деревянной решёткой столом, пристроился командир лодки. С палубы доносился зычный голос мичмана Посьета, командовавшего к приборке – угольная погрузка закончилась.

Константинов поздоровался с минёром, удостоил кивка Воленьку и вернулся к бумагам. Он предпочитал работать здесь, благо, на малых кораблях традиции кают-компании были не столь строги, как на броненосных фрегатах – сказывалась всеобщая теснота. Никонов пододвинул стул и сел, указав Воленьке на место рядом с собой.

– Значит, хотите пойти по минной части, гардемарин? Похвально; дело это новое, развиваться – сделаете карьеру, если хорошо его изучите. Скучать не придётся – на миноносцах служба самая лихая, за этими корабликами будущее. Кто у вас преподаёт гальваническую часть?

– Старший инженер-механик [51] Лессер.

– Знаменитый Лёнчик? Хотя какая разница – всё равно ни гвоздя не знаете, сужу по своим гардемаринским годам. Но – не беда, научитесь. Главное, не стесняйтесь спрашивать, и тогда я из вас сделаю минёра!

– Есть! – ответил Воленька, возликовав в душе. – Разрешите закурить?

– Запомните, юноша – заговорил вдруг из своего угла командир. – В кают-компании для этого ничьего разрешения вам не требуется.

– Держите спички. – Никонов усмехнулся смущенному гардемарину.

– Благодарю, господин капитан второго ранга!

Никонов поднял голову к подволоку и густо выпустил дым.

– Опять неверно: Сергей Алексеевич. Традиции кают-компании незыблемы, юноша, даже на самых скромных кораблях. Вне службы – только без чинов, по имени-отчеству.

– Ясно, госп… Сергей Алексеевич! – радостно отчеканил Воленька.

По трапу простучали башмаки и в дверь влетел встрёпанный гардемарин Романов. Никонов удивлённо поднял брови – вид у царского отпрыска был далеко не парадный. Раскраснелся, щека поцарапана, голландка в угольной пыли. В руке – чёрный пластиковый чехол с рацией. Увидев офицеров, юноша подобрался:

– Дозвольте обратиться… господин лейтенант?

Константинов отложил бумаги.

– В чём дело, гардемарин?

Георгий повертел в руках рацию и выпалил:

– Господин штурман передаёт, что свободных людей нет, некому мыть шлюпки после угольной погрузки.

– Нехорошо, – согласился Константинов и поглядел на Воленьку. – О минном деле вы потом побеседуете, а пока…

Тот обречённо кивнул. Обычно за шлюпками занимаются приписанные к ним матросы, но сегодня угольный аврал, да ещё и поломка холодильника, и мины… похоже, сегодня ему не судьба отвертеться от приборки.

– Да и вы, гардемарин, – обратился к Георгию командир. – оставьте пока ваше… устройство, помогите товарищу. Сергей Алексеевич, вы обойдётесь некоторое время без этого беспроволочного телефона?

– Угольную погрузку мы закончили, мины с барказа на пароход приняты. Пока обойдёмся флажками, не горит. Ступайте, господа. – кивнул он мальчикам.

Георгий с Воленькой переглянулись, чётко, по уставному повернулись через левое плечо и полезли на палубу. Служба продолжалась.

Из путевых записок О. И. Семёнова.

Песок скрипнул под килем. «Элеонора», подталкиваемая руками пятерки дюжих негров, скользнула на свободную воду. Гребцы ловко вскарабкались на борт и принялись разбирать тонкие вёсла. Старший над гребцами негр что-то гортанно заорал, и «команда», побросав вёсла, кинулась ставить невысокую мачту с длинным, косо висящим реем. Я вздохнул, повернулся к озеру спиной и пошёл к груде барахла, сваленного на траве, шагах в ста от уреза воды.

Озеро Виктория, или Виктория-Ньянза – как именовал его в дневниках Юнкер – надоело нам хуже горькой редьки. А ведь недавно ещё мы замирали от восхищения при виде невозможных закатов над водной гладью, любовался ибисами и чёрными цаплями, высматривал в камышах парочки робких болотных антилоп сиатаунга! Но стада экзотических животных приелись ещё по пути, и к озеру мы добрались с изрядно притупленными ощущениями. Меня, помнится, поразило великое множество крокодилов – и в воде, и на берегах. Они косяками тянулись за лодкой; казачки сперва стреляли чешуйчатых гадов, но оценив масштаб задачи, оставили эту затею – разве что особо нахальная тварь, подобравшись слишком близко, получала багром по плоской башке и, обидевшись, отваливала.

На «Элеоноре», принадлежащей английскому миссионерскому обществу, перебирался когда-то через Викторию и Василий Юнкер; эта лодка регулярно делает неспешные каботажные заплывы между заливом Спик на юго-восточной оконечности Виктории и селением Рубаги на северо-западе. Для обрусевшего немца этот участок пути финальным этапом его семилетних странствий. А вот для нас, второй русской экспедиции в эти края, всё только начинается.

Хотя, экспедиция не чисто русская. Мадемуазель Берта внесла в наши ряды толику европейского колорита; подданная бельгийской короны, она походила на кого угодно, только не на уроженку Фландрии или Валлони. Южная кровь даёт о себе знать – пылкая и порывистая, молодая женщина очаровала всех. Лишь кондуктор Кондрат Филимоныч косился на иностранку с подозрением, но и он, после того как та пристрелила молодого льва, подобравшегося ночью к коновязи, сменил гнев на милость.

Остались позади заросшие высокой травой плато Серенгети и равнины Масаи с громадными стадами антилоп и слонов. Животных этих хватает и на берегах Виктории – но не в таких немыслимых количествах. Я немало пересмотрел в своё время документалок БиБиСи, посвящённых дикой природе, но даже близко не представлял, СКОЛЬКО всякой живой твари обитало в этих краях какие-то сто тридцать лет назад. Да, сафари, внедорожники, штуцеры «нитроэкспресс» и глобальный товарооборот, охотно потребляющий экзотические шкуры зебр, импал, жирафов, драгоценнуюслоновую кость и кожу гиппопотамов, жестоко обошлись с африканским зверьём. От былого великолепия остались жалкие крохи; и хотя я всегда относился к призывам всякого рода экологов – от «Гринпис» до Всемирного Фонда дикой природы – с изрядной долей предубеждения, теперь, пожалуй, готов пересмотреть эту позицию.

Сойдя на берег в Дар-эс-Саламе, экспедиция попала в железные объятия Второго Рейха. Сразу припомнились и душевный друг Курт Вентцель и немецкая строительная «фактория» Басры с её локомобилями и колючей проволокой. Здесь, по счастью, вогабитов нет; султан Занзибара, (оставаясь правоверным магометанином и пять раз на дню преклоняя колени на молитвенный коврик), воинствующего ислама на одобряет. И порядки в широкой прибрежной полосе от океана и до озера Танганьика устанавливают подданные кайзера Фридриха Третьего.

Материковые владения султана – территория будущей Танзании – представляют сейчас одно сплошное белое пятно. Прибрежные районы формально пренадлежат султану Занзибара; во внутренних же белый человек почти не появлялся. Ещё недавно Занзибар был крупным центром работорговли; несмотря на ее запрет в 1873-м году, ежемесячно отсюда в португальские колонии вывозили до пяти тысяч чернокожих невольников.

Но в октябре 1884-го на Занзибар прибыло трое немцев: Карл Юлке, Карл Петерс и Иоахим Граф фон Пфейль. Путешественники, приехавшие под чужими именами, сразу представились германскому консулу. Помощи от него добиться не удалось, как ни ссылалась лихая троица на самого Бисмарка; меж тем, терять время было нельзя – важно было опередить бельгийцев, тоже готовивших экспедицию с целью изучения и, разумеется, захвата этого лакомого кусочка Восточной Африки.