Первомай (СИ) - Ромов Дмитрий (бесплатные книги полный формат .TXT, .FB2) 📗
Зубатый ещё раз сверкнул глазами, злясь, должно быть, ещё и на себя, потому что выступил неубедительно и тускло.
— Петля сжимается, — добавил он и вышел из комнаты.
Разумней всего было бы пожить несколько дней в другом месте. Не светиться здесь и затаиться. Но я, к собственному стыду, ещё не завёл секретного пристанища с какой-нибудь очаровательной хранительницей. Поэтому приходилось крутиться на глазах у хищников, пытающихся меня сожрать.
— Александр Петрович, завтра суббота, — улыбнулась Настя. — Вы что будете делать?
— Буду продолжать терапию, — ответил я. — Лежать и вспоминать. Как старый дед.
— То есть у вас планов нет?
— Нет, — подтвердил я.
— А поехали с нами на турбазу? — предложила она.
— Что за турбаза?
— Да наша, фабричная, не помните? В Елыкаево.
— Хм… — призадумался я.
— Поехали. Надо было раньше вам предложить, но я стеснялась… Мы едем с нашим цехом, профком путёвки выделял, помните? Несколько человек не смогли поехать, а проживание и питание уже оплачено.
— А напомни мне, пожалуйста, далеко ли она от города, турбаза эта?
— Полчаса на автобусе. Там есть остановка и ходит рейсовый каждые тридцать минут. Но туда мы на служебных поедем. Через час отправляемся от заводоуправления. Вот я балда, надо было сказать. Может, вы бы ещё кому-нибудь предложили…
— А знаешь, Настя, поехали, — поразмыслив, сказал я. — Свежий воздух может благотворно повлиять на мою память, правда же?
Пока суд да дело, пару дней побуду подальше отсюда. Подальше…
— Правда! — по-детски восторженно воскликнула Настя. — Как здорово! Вы из мужчин один будете, у нас одни девчата. Но зато у вас комната отдельная будет, девушку же к вам не подселят, понимаете? Я так рада! Там же лес хвойный замечательный, погуляете, сил наберётесь. Ну, тогда даю вам двадцать минут на сборы. Надо пораньше прийти.
Через двадцать минут мы вышли из общаги и пошли в сторону фабрики. Я несколько раз посмотрел по сторонам, выявляя опасность, но ничего подозрительного не заметил.
— Давайте тут срежем, — предложила Настя. — Мне надо тортик купить, девчонки поручили, а здесь дорога короче.
Я кивнул и сошёл на тропинку, туда, как раз, где на меня устраивали засаду. Сейчас дорога была свободна. Уже вечерело, опускались сумерки, что для конспирации было очень даже неплохо. Мы спокойно прошли по тропинке мимо ёлочек, завернули за трансформаторную будку и готовились, проскочив мимо голых прутьев кустов, оказаться на небольшом пустыре с обратной стороны булочной, когда я услышал торопливые шаги и приглушённые голоса.
Навстречу нам выскочили два человека.
— Жар, ты куда собрался? — глумливо спросил один.
Они стояли в тени, и я не мог их как следует рассмотреть.
— Да у него в сумке бабки. И у девки тоже.
— Девку не упустите, — раздалось сзади.
Их было трое. Я один.
— По крайней мере, не пятеро, да Насть? — как можно более беззаботно подмигнул ей я.
16. Тревожные моменты
Это были те же самые ухари, что приставали к Насте в день моего приезда.
— Какие ещё бабки? — спросил один из них у другого.
Голос был знакомым.
— Чё, не слышал ещё? Он же общак ломанул у Голода. Весь город на ушах уже.
— Чё ты гонишь!
Ого, я, похоже, становился популярным. Общак вот ломанул. Слава бежит впереди меня.
— Какой общак-на! Какой Голод! Его Артурчик держит!
— Вован, Гиря, — хорош бакланить, раздался резкий окрик сзади.
Я чуть отстранил Настю в сторону и дал ей свою сумку. Хотел бросить на снег, но он таял, покрываясь тёмными пятнами ископаемых собачьих экскрементов.
— Гегеля проходила? — усмехнулся я.
— А? — испуганно заморгала длинными ресницами Настя, то ли волнуясь из-за ситуации в целом, то ли поймав мой взгляд.
А взгляд у меня был явно нехороший. Не надо идти на поводу у своего гнева, ох, не надо…
— История повторяется дважды, — зловеще ответил я и развёл руками. — Один раз, как трагедия, а второй, как фарс.
— Историк, в натуре, — процедил заводила бандформирования и бросился ко мне.
Я стоял, не поворачиваясь и изображал «Слепую ярость». Нет, я, конечно, не персонаж Рутгера Хауэра, потерявший зрение, но на тренировках мы ради хохмы забавлялись тем, что сражались с закрытыми глазами, ориентируясь только по звуку и вибрациям пола.
Раз, два… три… Я резко обернулся, встречая приблизившегося противника ударом с разворота. Бац! Как дубиной. Он резко встал, как в мультике и мне на мгновенье показалось, что я увидел звёздочки, вылетевшие из его глаз. Получилось не очень точно, но эффектно. Не давая опомниться, я закрепил успех, долбанув основанием ладони ему по носу.
Злость не проходила. Не убить бы, нахрен, этого дебила. От удара он потерял равновесие и рухнул на спину, а я пропустил удар по печени. Сука!!!
Двое других успели подлететь и наброситься. Им бы в рассыпную, а они в самое пекло! Не размышляя, я врубил лбом одному из них. Не глядя, не целясь, не думая! Хрясь в скулу. И тут же — в дыхалку другому. Удар слабый получился, размаха почти не было, да и толстая куртка помешала как следует пробить. Но, чувак отступил и, чуть поскользнувшись, замахал руками, пытаясь сохранить равновесие.
Мне осталось только хорошенько пнуть его по ноге. Он завыл и рухнул на мокрый лёд прямо в оттаявшие нечистоты. Но третий кент, получив от меня лбом в скулу, отскочил назад и выхватил финку.
— Сука! — прохрипел он. — Надо было тебя в тот раз вскрыть, падла!
Ах, ты козья морда! Я тебя сейчас сам вскрою! Голыми руками разорву!
— Как вас только с кичи выпустили, папуасы? — зло усмехнулся я, примеряясь, как получше блокировать руку с ножом, а лучше вообще её нахрен вырвать. С корнем.
— Я тебе щас рожу распишу, фраер пантовый, — ощерился он и начал медленно перемещаться вбок, выставив финку вперёд.
Я уже приготовился к рывку, как вдруг меня резко дёрнули за ногу. Это первый урод, очухавшись схватил меня и рванул на себя. Твою мать! От неожиданности я чуть не упал и затанцевал как фламинго на закате.
Впрочем, не так, конечно, элегантно и красиво. Нужно было контролировать козла с кинжалом, не упасть и сохранить равновесие. Я перенёс центр тяжести на вторую ногу и попытался стряхнуть с себя этого упыря, но он, тварь, вцепился, как питон!
Тогда я резко присел и долбанул кулаком ему по темени. Раз, два, три! Как кувалдой. С размаха. И тут же подскочил, отклоняясь в сторону, чтобы не словить стальное жало. При этом я тряс ногой, стряхивая руки обмякшего разбойника. Со стороны, наверное, было похоже на пляску святого Витта.
Тем временем второй и третий ушкуйники сгруппировались и пытались взять меня в клещи. Тот, что с ножом — слева, тот, что без ножа — справа.
— Дебилы, а Сапфир знает о ваших художествах?
— А нам похеру твой Сап… — начал говорить тот, что справа и тут же получил ногой в челюсть.
Бац! Гулко и звонко, как в китайском боевике! Он сразу остановился, зашатался и… Твою мать! Я, как тугая пружина отскочил в сторону. Тот что с ножом сделал внезапный выпад в мою сторону и… херов д’Артаньян… и в тот же самый миг послышался невероятный треск и чавкающий всхлип.
Он рухнул, как сбитый бомбардировщик, покатился по накатанной и мокрой дорожке и врубился головой в осевший и изрядно подтаявший сугроб. Сзади за ним возвышалась фигура, многократно растиражированная советскими ваятелями и получившая обобщённое название «Девушка с веслом».
Это была Настя! Богиня, ни больше, ни меньше. В руках она держала ярко-зелёный брус, выломанный из уличной скамейки. Цвет был различим даже в сумерках. Выражение торжества на Настином лице — тоже.
Я невольно засмотрелся. Когда и где такое увидишь, как не на Руси-матушке.
— Молодца! — уважительно хмыкнул я и, опустившись, прижал коленом поясницу главаря непокорных повстанцев, он, как раз начал шевелиться.
