Европейское турне (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр" (мир книг txt) 📗
На Фокадана из-за этого косились европейские офицеры, но никаких санкций не последовало. В личной храбрости полковника никто не сомневался, а что мешает проявлять молодчество подчинённым, так не он один.
— Чётче шаг! — Браво командовал Фокадан, направляя колонну сзади, — ноги ставим ровнее!
Простенькая, но вполне действенная хитрость: идти, как на параде. Когда наступаешь небольшими силами, это глупость смертельного масштаба. А так вот… да пусть обгоняют, зато мы ровно идём, браво! Пусть обгоняют.
— В бога душу… — заругался Алекс услышанным недавно у русского представителя загибом [180], реагируя на артиллерийские снаряды. Артиллерия у пруссаков отменная, пожалуй лучшая в Европе. Духов говорил, что в Российской Империи не хуже, но врёт пожалуй. Ну или искренне заблуждается, не суть.
Она может быть даже лучше, вот только местами. А местами и не очень — попаданец прекрасно знает, что в отдалённых гарнизонах по сию пору стоят пушчонки, помнящие ещё Наполеона, если не Петра.
Единственное, что радовало в прусской артиллерии, так это её новизна. Пушки уже сейчас выше всяких похвал, а вот снаряды пока экспериментальные.
На лицо брызнуло красным и липким, даже экспериментальные снаряды могут убивать… Неожиданно вернулась вся полнота звуков, Фокадан осознал, что вот уже несколько минут почти ничего не слышал. Теперь же звуки вернулись, да по первости с избытком.
Свист пуль и снарядов, мерный топот ног, вколачивающих сапоги в ноябрьскую грязь, рокот барабанов, пение горнов и свистки младших командиров. Показалось даже, что слышит тяжело дыхание, тихую божбу [181] и молитвы.
Убитых в батальоне мало… пока. Снаряды всё больше падают на передние ряды наступающих, Кельтике достаются только случайные.
— Бегом!
Сигнал горна сознание военного восприняло почему-то как словесный приказ. Трубачи батальона продублировали сигнал, и колонна рассыпалась на редкие цепи. Несмотря на приказ начальника и прямой запрет кельтских перебежек, солдаты в критический момент поступили так, как их дрессировали до этого несколько месяцев.
Кельты охотно падали в грязь, ничуть не беспокоясь о чести мундира и косых взглядах немцев. Впрочем, к инженерным частям в таких случаях не слишком придираются.
— Укрепления взяты, господин полковник! — Доложил прерывисто подбежавший Сэм, которого Фокадан присматривал себе в адъютанты.
— Наши?
— Не поспели, — даже не пытаясь выглядеть разочарованным, ответил валлиец с лёгкой улыбкой на запачканном грязью лице.
— Жаль, как жаль, — так же фальшиво отозвался такой же грязный полковник, — ну что ж, пойдём поглядим на фронт работ.
Выбитые пруссаки открыли фронт на Регенсбург, стоящий на слиянии Дуная и Регена, и являющийся одним ключевых городов региона. Теперь Кельтике предстояло переоборудовать позиции так, чтобы они угрожали городу.
— Флаг! Белый Флаг! — Радостно заорал кто-то из австрийцев, и Фокадан мысленно пожал плечами. Всё меньше работы.
Начало войны немецкое общество встретило с какой-то радостью, будто вскрыли наконец гнойник. Сейчас будет больно, но затем придёт облегчение. Даже неважно, чем закончится дело — победой Пруссии или Австрии с союзникам. Лишь бы закончилось.
Фокадан, услышав долгожданную весть, лишь поморщился, будто съел лимон с кожурой. Для него это чужая война, в которую ввязался по глупости.
Позиции ИРА в Баварии это может быть и укрепит, но сейчас попаданец отчётливо видел, что опытные интриганы подвели его к такому решению. Можно было отделаться формальным союзом, можно. Медики от ИРА, инструктора, не участвующие в боевых действиях, некобатанты [182].
А теперь вот так. Бавария красиво получила не только почти два полка волонтёров, но и куда более весомую, чем хотелось бы, поддержку от КША. Вольно или невольно, но политики Конфедерации вынуждены оглядываться на мнение ирландских избирателей и уделять внимание волонтёрам в Баварии.
Если вспомнить, что основной поставщик хлопка в мире именно Конфедерация, ход получался очень красивым. Немало интересных политических и экономических сюжетов можно навертеть вокруг этого факта. Вот тебе и незаметные баварские спецслужбы, не имеющие громкой славы. Просто качественная европейская школа.
Хорошая мысля приходит опосля, задним числом Алекс нашёл немало сомнительных моментов, которые должен был увидеть.
— Политик, м-мать… умный-разумный, послезнание у него, людей умеет направлять. Подумать, что половина достижений держится на случае, а вторая на известности и харизме, не судьба. Зазнался. Далеко, ой как далеко до нормального аналитика!
Попаданец после осознания неприятной информации впал в другую крайность, занимаясь самоуничижением. Прекратилось это только после начала войны, на самоистязание просто не оставалось времени.
Кельтика сходу вступила в войну, но к счастью, поначалу именно как инженерная часть. Редкие стычки с австрийскими разъездами и передовыми частями закалили бойцов, а значимых потерь батальон не понёс. Ремонт мостов и дорог, строительство укреплений, наведение понтонов [183] перед отступающими войсками.
Пруссаки словно задались целью продемонстрировать блицкриг [184], достойный стать эталоном для учебников по тактике. Алекс невольно восхищался, немного понимая потрясающее мастерство прусских военачальников и выучку кайзеровских солдат. На ум приходила только одна аналогия — Спарта.
Марши по тридцать-пятьдесят километров в день, после которых полки Вильгельма сходу шли в бой и громили войска Германского Союза. Они умело пользовали железными дорогами, ведя порой бой с колёс, они… Словом, полковник Фокадан восхищался пруссаками.
Нельзя сказать, что в Германском Союзе солдаты вовсе уж скверные. По выучке они несколько уступали пруссакам, но не критично. Хуже с военачальниками.
Первую скрипку в Союзе играла Австрия, во многом при попустительстве Людвига, отстранившегося от дел военных. В Двуединой Империи [185] при выборе полководцев, да и офицеров вообще, руководствовались прежде всего политическим раскладом. Умение воевать шло придатком, да и то не всегда, если повезёт.
Эрцгерцог Альбрехт Фридрих Рудольф Австрийский, герцог Тешинский, возглавлявший войска Германского Союза, считается хорошим военачальником, да и является таковым. Вот только против него стоит Мольтке [186]. Попаданец, ранее весьма далёкий от военного дела, слышал о Мольтке немало лестного ещё в двадцать первом веке, а о герцоге Тешинском — ничего.
Назначение офицеров из-за принадлежности к каким-то политическим партиям, умения интриговать и национальности. Реалии Австро-Венгрии, этой лоскутной монархии [187], таковы, что учитывать национальность любого управленца и офицера жизненно необходимо. Когда Алекс впервые услышал это, не поверил ушам.
Такая политика и в мирное время вызывала порой пробуксовку военной машины, а уж во время войны подобная политика мешала крепко. Словом, австрийская армия только-только не дотягивала до звания второсортной, причём скорее благодаря размерам и техническим новинкам.
Два месяца, и прусская военная машина захватила Чехию, добрую треть Баварии и немалую часть собственно Австрии. А потом пришли русские.
Попаданец прекрасно помнил тот день, когда пришло сообщение, что русские войска наконец-то пришли на помощь союзникам. Помощь немногочисленная, всего-то тридцать тысяч войск, стоявших в Царстве Польском.
Больше Российская Империя не могла выделить, чтобы не оголять границы и не допускать волнений в Польше, традиционно начавшихся после вступления России в войну. Чуда не случилось, пруссаков столь малыми силами не разгромили.
