Бульдог. Хватка - Калбазов Константин Георгиевич (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
– Даже так? – удивился Стукалов. – Вообще-то я был уверен, что именно ты станешь генерал-губернатором Ямайки.
– Смею надеяться, что я неплохой солдат. Но гражданская власть точно не по мне. У меня тут пакет государя, который приказано вскрыть после захвата острова. Думаю, тут и распоряжения относительно будущего порядка управления.
– То есть точно ты не знаешь, кто удостоен этой чести.
– Нет. И надеюсь, что не я. Мне куда предпочтительнее распоряжаться на поле боя.
– Ну так вскрой и ознакомься.
– Следуя строго букве приказа государя, нужно дождаться доклада из Монтего-Бей. Только с его падением можно считать, что власть Англии на Ямайку более не распространяется.
– С другой стороны, это всего лишь частность, потому как просто так мы отсюда не уйдем. Так что давай открывай. Руководить всем этим хозяйством нужно уже сейчас, – возразил адмирал.
– Думаешь?
– По факту здесь уже власть нашего государя, и кто-то должен отправлять руководство российскими владениями. Нет, в принципе можешь и ты, как командующий экспедиционным корпусом. И потом, ты ведь командовал Кавказским корпусом.
– Там уже были назначенные градоначальники и система управления, мне оставалось только не испортить ничего. А тут нужно будет создавать на ровном месте.
– Ну так и не тяни, – пожав плечами, подбодрил его адмирал.
Угу. Ему легко. Уж он-то точно знал, что его император не назначит на столь завидную должность. А вот Меншиков… Этому государь вполне мог подложить свинью в виде повышения по службе. По идее должность генерал-губернатора была практически верхом карьеры российского дворянина. Выше был только канцлер. Казалось бы, Александр Александрович, как и любой другой, должен был к этому стремиться, но он не хотел этого. Все свои устремления он связывал именно с армией, причем хотел находиться на ее острие, в действующих войсках.
Печати подались с легким хрустом. Зашуршала разворачиваемая бумага. Меншиков начал внимательно вчитываться в написанное государевой рукой. По мере того как он знакомился с текстом, его лицо светлело, и наконец на нем отразилось облегчение.
– Что там?
Стукалов даже напрягся, слегка подавшись вперед. Если для сухопутного генерала занять кресло генерал-губернатора было нежелательным, то о морском офицере и говорить нечего. Тот, кто полюбил море, не мыслит себя без него и меньше всего желает оказаться прикованным к берегу.
– Мне приказано готовить остров к отражению возможного десанта и быть готовым самому нанести удары по английским владениям. Тебе – очистить Карибское море от английского флота и стаскивать на Ямайку все встреченные корабли Англии и ее союзников. Для чего действовать на море по своему усмотрению. Обоим государь советует не забывать, что отвечать за все придется собственной головой, и напоминает о необходимости удержания Ямайки любой ценой. Ну и о том, что нам следует координировать все свои действия с генерал-губернатором. Как видно, в государе опять заговорил Калита. Не нравится ему, что колониальные товары до России доходят втридорога.
– Тут скорее другое, – не согласился Стукалов.
– О чем ты?
– Еще когда я был в Петрополе, ходили разговоры о том, что государь все чаще поминает о необходимости заселения русскими людишками Дальнего Востока и Америки. Вот только сухопутным путем это слишком долго, по два года народ добирается до нового места жительства. Да и дорогой людишки мрут. А если морем, то совсем по-другому получается. До Панамского перешейка наши корабли могут добраться за месяц, там еще месяца полтора, и на месте. Далее можно уж использовать реки, тот же Амур. Он, конечно, пока еще китайский, ну да где наша не пропадала. Словом, все путешествие вполне возможно уложить в четыре месяца.
– А в море людишки умирать не будут? – усомнился Меншиков.
– Исключать подобное нельзя. Но, с другой стороны, ты же сам пересек океан. И много твоих солдат отправилось за борт? Вот то-то и оно. Правда, подобное возможно только на наших кораблях, – не без гордости заявил адмирал. – У нас вообще много чего устроено не в пример лучше, чем на тех же английских судах. Кстати, именно в расчете на перевозку людей в дальней перспективе Добровольческий флот и уделял столько внимания перевозке пассажиров.
– Ну и при чем тут Ямайка?
– Как при чем? Опереться нам в этих водах на что-то надо. Оно конечно, для перевалочной базы и содержания эскадры в целях соблюдения наших интересов достаточно и небольшого ничейного островка. Но тут уж сказалась натура нашего государя, который стремится извлечь выгоду из всего. А Ямайка это и торговый порт, и удобная стоянка для флота, она же способна давать практически весь перечень колониальных товаров. Опять же Англия что-то уж совсем распоясалась, и не мешает дать ей укорот.
– Силенок-то хватит?
– На этот счет не сомневайся, – авторитетно заверил собеседника Стукалов. – Ты лучше скажи, что там насчет генерал-губернатора прописано?
– Прописано, что он уже на месте. Остается только его пригласить и вручить указ государя.
– И кто это?
– Некто мистер Робертс, на деле являющийся полковником Канцелярии государственной безопасности Савиным Алексеем Сергеевичем. Он тут уже шесть лет обретается и, похоже, куда лучше нас с тобой знает карибскую кухню.
– Из полковника в генерал-губернаторы… Лихо.
– Ну не забывай, что канцелярский полковник вровень с генерал-майором идет. А вообще, государь редко ошибается при выборе кого на должность.
– Согласен. Уж на что все были против Миниха, да государь только отмахнулся. И знаешь, при всем при том, что народ там сейчас стонет, а уж татары так и в первую очередь, когда-нибудь его вспомнят добрым словом. Потому как трудно переоценить то, сколько он сделал для поднятия Таврии.
– А сейчас что же?
– А сейчас, чтобы понять, насколько там живется лучше, нужно выехать за пределы губернии или вспомнить, как обстоят дела в других местах. Ну что, пора вызывать наше новое начальство? Иль не желаешь отпускать меня из-под своей руки? – с хитринкой закончил адмирал, настроение которого значительно улучшилось.
– Ты, главное, думай о том, что другая рука может оказаться куда хуже прежней, – покачав головой, ответил Меншиков.
Глава 7
Война план покажет
– Ну и кто вбил ему в голову эту мысль? – глядя на закрывшуюся дверь, сердито поинтересовался Петр.
Вот так взглянешь на него и не сразу поверишь, что еще несколько секунд назад он выглядел вполне спокойным и ровным, доброжелательным тоном пообещал своему старшему сыну Александру подумать над его просьбой. А просьба была не из простых, впрочем, как и сам проситель.
– Государь, я-то тут при чем? – искренне возмутился Туманов, прижимая руки к груди.
– Так-таки и ни при чем? А кто у нас начальник Канцелярии государственной безопасности? Кто родной дядя, в конце концов? Кому, как не тебе, следует обо всем этом знать?
– Здрасте, приехали. Петр Алексеевич, ты уж давай вообще всех собак на меня повесь, чтобы у тебя один ответчик на все случаи жизни был. Очень удобно будет.
– Не забывайся, Иван.
– Забудешься тут. Так ведь ты напомнишь.
Петр даже задохнулся от охватившего его возмущения. Нет, понятно, что они вдвоем, ясно, что Туманову позволено то, что не дозволяется даже канцлеру. Но все же грань приличия нужно бы видеть. Хотя… Сложно порой держать дистанцию, коль скоро вместе и на равных играли с детворой в казаков-разбойников, салочки и принимали участие в иных детских забавах. Причем делали это с той же непосредственностью, что и их дети, которые, кстати говоря, также росли вместе.
А тут еще и вопрос, касающийся наследника престола. Того самого, который по очереди скакал на лошадке папе и коняшке дяде Ване. Неизменно побеждал в потешных кулачных боях и множестве иных состязаний. Словом, в императорском кабинете Летнего дворца находились скорее уж зять и шурин, чем государь и подданный.
