Иван Московский. Первые шаги (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (библиотека книг txt) 📗
- О Софье Палеолог.
- Так какая же она бродяжка!? Это же дочь самого царя эллинского!
- Отец эллины царями называют только правителей варварских держав. Тех, кого считают грязными дикарями, едва тронутыми их благодатью. Своих властителей они зовут Басилевсами. – Громко произнес Ваня. Он уже объяснял это отцу, но тот, видимо, не понял или забыл. Теперь же эти слова услышали и горожане, что всегда напомнят, ежели отец запамятует. - И Софья не дочь Басилевса, а племянница. Ибо Фома был деспотом Мореи, а не Басилевсом Восточной Римской Империи. Фома унаследовал лишь грезы о престоле. За ним нет ни войск, ни людей, ни земель, ни денег. Да чего и говорить? Он живет с семьей жалкой приживалкой на дворе Папы Римского, кормясь с его подаяния, отчаянно пытаясь продать свои мнимые титулы всем встречным государям. Хоть кому-нибудь, лишь деньгами разжиться.
- Но он Палеолог!
- А ты Рюрикович! И не Палеологам с тобой ровняться! В тебе течет кровь многих древних королевских родов! Богемские Пшемысловичи, нурманские Хорфагены, свейские Мунсё и многие иные. А Рюрик-князь, что Русь своим мечом сотворил, был последним наследником древнейшего данского дома Скьёльдунгов, что восходит к началу времен. И ты – его прямой потомок. Сам же Рюрик, создавая Русь, правил также Фризией да боролся за власть в Ютландии. Кровь Рюриковичей столь славна, что Басилевсы былых времен, даже в расцвет своей державы, не брезговали с твоими предками родниться. Оттого и отдавали девиц своих что Мономахи, что Комнины. А король франков за счастье великое принял согласие на брак с дочерью Ярослава свет Владимировича, прозванного Мудрым. Так почто тебе сватают этот род проклятого старьевщика? За ней ведь нет ни приданного, ни славы.
- Старьевщика? – Удивился Иван III.
- Жил некогда старьевщик, прозванный за ремесло свое Палеолог . То есть, болтающий о старом. Покупал он хлам задешево. Продавал сильно дороже. Потом, как скопил денег, стал и должности в державе ромеев покупать. И садясь на них люд честной грабить. Тем и рос. Сын его продолжил дело родителя. Так, тихо-тихо, бочком-бочком семейка та и поднималась, орудуя лишь подкупом, потравой да обманом. Или тебе что, никто о том не сказывал, когда сватал эту девицу?
- А почему они прокляты? – Спросил Великий князь, выглядевший совершенно растерянным.
- А ты думаешь, через чьи происки христиане утратили с таким трудом завоеванный Гроб Господень? Палеологи приложили все усилия к тому, чтобы стравливать и ссорить защитников Святой Земли. Оттого их магометане и побили. Поодиночке. Но змеиная сущность Палеологов в том не нашла успокоения. Оттого и державу ромеев, захваченную ими лукавством, не удалось удержать. Год за годом их яд отравлял все вокруг. Год за годом люди и города отпадали от них, словно плоть от гниющего тела. И так шло до тех пор, пока, наконец, не пал и сам Константинополь. Али тебе то тоже не сказывали? Неужто дурное что задумали? Неужто Русь через то змеиное семя желали извести и кровь твою вытравить?
Ваня замолчал. А спустя какие-то несколько мгновений толпа горожан оглушительно загудела, колыхаясь словно волна морская. Великий князь же медленно повернулся к митрополиту и посмотрел на него без всякой злобы. А потом на лице его расплылась улыбка. Вроде бы и безобидная, но Филипп понял, что смерть не такая и плохая штука. Во всяком случае – очень скоро он о ней вожделеть станет. Истово…
- Отец! – Крикнул Ваня. – Я в палаты митрополита. Вишь – люди его туда побежали. Нужно упредить, чтобы письма не пожгли!
Великий князь же даже ухом не повел ни на слова сына, ни на то, что княжич, взяв часть своей рати, в темпе куда-то удалился. Он уже предвкушал свою месть, поглощенный всецело мыслями о ней. А за его спиной ревела толпа, требуя справедливой расправы. Ведь Ваня в своем обвинении не забыл упомянуть, пусть и вскользь, что литвинов на Москву привел митрополит. Это тех самых, что грабили посад. Чем лишил Филиппа всякого сострадания в глазах обывателей…
Торжественное событие встречи отца с сыном произошло у стен кремля. Дабы и войско смогло нормально подойти, и люд городской видел все. Поэтому люди митрополита побежали в кремль, в палаты митрополита. Однако, миновав ворота, они наткнулись на Джан Батисты делла Вольпе… и нескольких его соратников, которые встречали их с обнаженными клинками. Итальянец наблюдал за происходящим со стены и прекрасно видел, как повинуясь жесту митрополита, куда-то побежали его люди. Явно же не просто так. Так почему бы ему не поймать момент?
Люди Филиппа, конечно, пытались пробиться и кричали, призывая окружающих помочь им с «проклятыми латинянами». Но Фрязин не отступил и даже вынужденно легко ранил клинком парочку, демонстрируя серьезность намерений.
Увидев княжича, делла Вольпе отсалютовал ему клинком и уважительно поклонился. Привлекая таким образом к себе внимание. Хоть и малая услуга, но очень своевременная. Такое обычно не забывают…
Часть 3 – Партия в покер
— Я хотел бы послушать как новобранец из Ночного Дозора стал Королем Севера.
— Как только вы расскажете, как Ланнистер стал Десницей Дейенерис Таргариен.
— Долгая и кровавая история. Честно говоря, я почти всегда был пьян.
— Мои вассалы считают мой визит глупостью.
— Разумеется. Будь я вашим Десницей, я был бы против. Железное правило: Старкам не везет, когда они едут на юг.
— Верно. Но я не Старк
Тирион Ланнистер, Джон Сноу
Глава 1
1471 год – 2 сентября, Москва
Прошло чуть больше недели, прежде чем Великий князь остыл и смог отвлечься от митрополита. Судьба Филиппа была незавидной. В палатах его оказались найдены бумаги, подтвердившие обвинения Вани. Частично. А остальное? А остальное и не важно. Княжич ведь поступил осторожно – переплел проверяемые тезисы обвинения с непроверяемыми, переплетя их в единую, непротиворечивую композицию. Во всяком случае для людей тех лет. Посему и самого Филиппа, и его людей взяли в оборот, начав вдумчивое и методичное дознание. С пытками, разумеется. Ну а как иначе? Ведь, как известно, добрая дыба и прутик раскаленного железа многократно облегчают искреннее раскаяние.
Впрочем, все эти крайне увлекательные дела не помешали Великому князю прийти в себя и пригласить сына на долгую, серьезную беседу. Все-таки столь значимый воинский успех пехоты сложно было проигнорировать. И, одно дело, слушать истории о том, как кто-то где-то кого-то куда-то. И совсем другое дело – увидеть все самому…
- Нет, отец, - покачал головой Ваня. – Казимир, конечно, скот, но нам войну с ним затевать не с руки. Ну возьмем мы город какой значимый. А удерживать его как? Тем более, что хан Ахмат этим, безусловно, воспользуется. Нет. Нужно принять нападения литовских ратей как личное дело отдельных князей, ступивших на дорожку татей. И относиться к ним нужно как к разбойникам.
- А если за них Казимир заплатит выкуп?
- Так и хорошо! Чем меньше у Казимира денег, тем нам лучше. Посему о твоем намерении развесить по осинкам этих татей нужно сообщить, но в жизнь то не претворять. Дескать – дознание учиняешь. Вот пусть Казимир их и выкупает, кого сможет.
- А кого не сможет?
- То посмотреть надо, что за ратники. Если верные своему господину, то после отказа их выкупать клятва их рухнет и можно тебе под свою руку взять. Или брату твоему. Ему ведь воины на Юрьеве-Камском ой как нужны. Остальных же, что никуда не годны, повесить как татей для устрашения участников будущих набегов.
