По лезвию катаны - Логачев Александр (читать книги .TXT) 📗

С другой стороны, Артему не помешает союзник в таком опасном предприятии, как побег. К тому же неохота обратно в тупиковую Долину Дымов. А если этот гражданин и вправду из знатных и влиятельных, есть шанс вытребовать за спасение его персоны хар-рошую награду. Ну, а какая еще нужна награда, кроме ограждения от неприятностей, что раскиданы тут на каждом шагу, и кроме помощи в переправке в Китай с попутным кораблем? И глупо было бы этот шанс не использовать.

«Ладно, — решил Артем, — сперва поговорим, а там уж и определимся».

Убедившись, что Ицумицу смотрит не на дверь, а на свои грязные ногти, которые он укорачивал с помощью очень короткого и очень широкого ножа, Артем скользнул к сокамернику, развязал тесемки кляпа.

— Ты кто такой? — спросил он его, бросив кляп-хами в угол.

На это сокамерник расхохотался. Прямо-таки зашелся хохотом, слава богу, беззвучным. «Истерика, что ли? — подумал Артем. — Или он полоумный, потому его и посадили за решетку?»

— Ты опередил меня на один выдох. — Слава богу, сокамерник отсмеялся быстро. — Я хотел задать тебе в точности такой же вопрос. Согласись, что в моих устах он прозвучал бы уместнее.

Следовало говорить шепотом. Если охранник услышит какие-то звуки, похожие на голоса, он непременно заявится проверить. Потому что заключенные с кляпами во рту разговаривать не могут.

— Не согласен, — пробурчал Артем. — Это я тебя могу освободить… а могу и не освобождать. Могу опять заткнуть тебе рот этой бамбуковой дрянью.

— Хорошо, пусть будет по-твоему. Ты хочешь знать, кто я такой? Я назову себя. Хидейоши из рода Кумазава. Чиновник губернатора провинции Юи Хисамицу и кэнин [4] господина Юи Хисамицу. Теперь, мне кажется, я вправе узнать твое имя.

Назвался Ямамото — неси крест и дальше.

— Меня зовут Ямамото, — сказал Артем. — Чужестранец. Жертва кораблекрушения.

— Что ты собираешься делать, Ямамото? Если собираешься освободить меня, то делай это. Отсюда ты не видишь, что происходит снаружи. К нам могут зайти и застать тебя врасплох.

Он прав, собака, — вдали от двери долго находиться не рекомендуется. А вдвоем обезвредить охранника, ясное дело, сподручнее. Ну что ж… Губернаторский чиновник, будем надеяться, вполне достаточной крутизны шишка, чтобы вытаскивать его из переделки со всем нашим усердием. Бог с ним, рискнем. Воспользовавшись все тем же наконечником (провозишься, распутывая хитрые узлы руками), Артем освободил сокамерника от пут.

Хидейоши поблагодарил освободителя коротким быстрым поклоном. Морщась, растер запястья. Потом показал Артему пальцем на дверь и… пополз в сторону двери. И опять он прав — движение крупной тени легче заметить сквозь просветы между неплотно соприкасающимися бамбуковыми палками. А ведь неизвестно, что там снаружи вертухаю видно, а что не видно. Артем последовал примеру сокамерника, пополз к двери по-пластунски.

Они залегли рядом на полу возле двери. Заглянули в щели. Пока снаружи все было по-прежнему. Ицумицу сидел возле дома, только теперь он точил бруском катану. То и дело поднимал меч, прищурясь, смотрел на клинок и пробовал лезвие пальцем. Иногда он обводил скучающим взглядом двор, строения, смотрел с тоской на небо и вновь возвращался к заточке меча. Дождь не прекратился и, судя по плотно затянутому тучами небу, перестанет еще не скоро.

Можно было разговаривать между собой шепотом. Если только Ицумицу не обладает сверхчеловеческим слухом, то не услышит. Тем более что однокамерникам было о чем поговорить.

— Я думаю, сделаем так, — прошептал Артем. — Привлечем его внимание шумом, он войдет посмотреть, что происходит, откроет дверь, и мы нападем на него.

— Нет, — покачал головой японец. — Шумом мы его насторожим. Он подойдет к двери, будет долго всматриваться в щель. А если наберется храбрости и войдет, то будет держать руку на рукояти, будет готов тотчас выхватить меч. Мы станем ждать, Ямамото. Вечером придут, чтобы отвести нас к отхожей яме.

— А если придет несколько человек? — Артем поморщился. Тростниковая крыша протекала, и сверху время от времени пикировали капли. Очередная капля только что шлепнула по шее и теперь сползала по коже неторопливым холодным червем.

— Придут вдвоем, — уверенно сказал этот чиновник по имени Хидейоши. — Двое не готовых к схватке — это лучше, чем один, рука которого лежит на мече.

— А если их будет трое или больше? — Артем не занудствовал, просто в вопросе, связанном с сохранностью собственной жизни, хотелось уточнить все до последнего штриха.

— Отводить к яме нас станут по одному, зачем приходить толпой? «Но все же», говоришь? В любом случае, сколько бы их ни было… Мне необходимо завладеть мечом, тогда ты можешь считать себя одной ногой на свободе, — сказал Хидейоши.

Артем повернул голову и посмотрел на своего собеседника. Спокоен, как удав. И двое безоружных против двоих вооруженных людей для него пустяк. И это чиновник, кабинетная душа?

У Артема со словом «чиновник» связывались вполне определенные ассоциации, навеянные российской действительностью: мордатый хрен в дорогом костюмчике, с толстой жопой и плутоватыми глазками, который если что и умеет хорошо, так это волокитить дела, брать взятки, лизать задницу начальству и дрючить на кабинетном столе секретаршу. А этот чиновник мало того, что не похож на кабинетного работника, еще, оказывается, умеет обращаться не только с письменными принадлежностями. Или мозги пудрит?

— Даже так? Всего лишь завладеть мечом? — с сомнением проговорил Артем.

— Я брал уроки фехтования у самого Мацудайра и был его лучшим учеником.

Судя по тому, как чиновник произнес это имя, некий Мацудайра тут у них в большом авторитете. С такой интонацией в мире Артема говорили бы: «Я брал уроки бокса у самого Майка Тайсона» или «уроки борьбы у самого Александра Карелина». Ну допустим, допустим…

— Как же, в таком случае, ты попал в плен? — задал Артем вполне закономерный вопрос. Мог бы еще добавить «похоже, не получив при этом ни одной царапины».

Хидейоши помрачнел. Зло поджал тонкие аристократические губы. Артем ожидал услышать резкий ответ с неоднократно повторенным обидным словом «гайдзин». Вроде «А какое твой гайдзинское дело, гайдзин!» Но гимнаст ошибся.

— Я направлялся в Киото и остановился в этом доме на ночлег. Меня опоили какой-то дрянью. Наверное, зелье было подмешано в сакэ. Я заснул как убитый прямо за едой. Я ни о чем не подозревал, Ямамото. Если бы у меня была хоть крупица сомнения…

Чиновник замолчал.

Ну, пусть так. Конечно, у Артема вертелось на языке множество вопросов. Например, такой — а все-таки зачем захватили губернаторского чиновника? Выкуп получить? Тогда следовало держать его в подвале или хотя бы завязать ему глаза. И чей это вообще дом, и кто на самом деле разбойники? Ладно, вопросы могут обождать, есть другие горячие темы.

— Мечом еще надо завладеть, — сказал Артем. — Как мы это сделаем? Надо договориться, чтобы не помешать друг другу.

— Верно, — сказал чиновник. — Надо договориться.

— Может, накинуть ремешки, сделать вид, что мы привязаны, зажать в зубах хами, а когда войдут в сарай, накинуться на них?

— Этого, — Хидейоши качнул подбородком в сторону Ицумицу, — мы обманем. Молодой, пустышка, дурачок. Но другого, который приходил тебя перевязывать, мы не проведем. Он на пороге учует неладное. Можешь мне поверить, я немало встречал этих повидавших виды самураев. Поэтому нападать надо, как только откроется дверь. Давай договоримся так…

Хидейоши замолчал, прикрыл глаза. «Не иначе, прокручивает в башке сценарий нападения», — предположил Артем.

— Я вырываю меч у того, кто откроет дверь. Только вырываю у него из-за пояса меч, ничего больше, и сразу ухожу дальше, на следующего противника, — сказал чиновник. — И оставляю на тебя первого. Я оставляю свою спину на тебя, Ямамото.

Последняя фраза была произнесена с чрезмерным пафосом. Дескать, проникнись, смерд, свою бесценную спину я оставляю на тебя, жалкого гайдзина. Так, во всяком случае, показалось Артему, и он не мог не огрызнуться.