Александр. Том 2 (СИ) - "shellina" (онлайн книга без txt, fb2) 📗
Ну ничего, Михаилу полезно. Он должен на собственной шкуре испытать, что создание грамотного закона, который в теории должен пойти исключительно на пользу народу, — это всего лишь первый шаг. Точнее, даже полшага. Главное, что нужно было сделать — это заставить закон работать. И самое главное, наиглавнейшее, я бы сказал, нужно заставить закон работать правильно. Потому что есть у людей такая особенность, как трактовка законов так, как им вздумается. И это относится ко всем людям, что здесь, в Москве, что в Париже и Лондоне, что в экваториальной Африке. Такова наша природа, и тут ничего не поделаешь. Так что пускай разбирается на примере всего лишь единой нумерации домов и введения специальных адресных книг.
— Ваше величество, прибыли Ростопчин Фёдор Васильевич и Архаров Николай Петрович. Просят вас принять их, — после довольно длительного молчания сообщил Скворцов.
— И что же привело их сюда? — спросил я, отвернувшись и снова посмотрев в окно. — Они озвучили причину, по которой я должен бросить все свои дела, чтобы уделить им время?
— Сказали, что у них возникли непреодолимые разногласия в плане подготовки к коронации, — снова чуть помедлив, ответил Илья. — И что эти разногласия можете решить только вы, ваше величество. Они хотели озвучить их на ежедневных встречах, посвящённых подготовке, но вы их до конца недели отменили, а решение нужно принять прямо сейчас.
— Даже интересно стало, что они опять не поделили, да ещё в рамках подготовки к коронации, — я повернулся лицом к двери, опершись на подоконник поясницей. — Пускай зайдут. Только, Илья, предупреди их, что если они не успеют решить все проблемы до прихода Макарова, то будут их решать в его присутствии, — и я скрестил руки на груди, гипнотизируя взглядом дверь.
— Слушаюсь, ваше величество, — Скворцов поклонился и вышел, оставив тем не менее, дверь слегка приоткрытой.
Практически сразу в кабинет ввалились Архаров с Ростопчиным. Они слегка застряли в дверях, но Архаров продавил Ростопчина существенным авторитетом и вошёл первым, оставив губернатора Москвы злобно смотреть ему в спину.
— Ваше величество, — поклонились они вполне синхронно. Я тоже склонил голову в знак приветствия.
Всё ещё продолжая стоять у окна, я довольно долго разглядывал их красные морды и молчал. Под моим пристальным взглядом Ростопчин заёрзал, а Архаров покраснел ещё больше. Садиться я им не предлагал, да и сам не собирался. Вот так мы и стояли друг напротив друга и молчали. Наконец я заговорил, нарушив стоявшую в кабинете неестественную тишину.
— Вы так сильно спешили ко мне, чтобы помолчать? — как только вопрос прозвучал, они заговорили одновременно, стараясь перекричать друг друга. Я поднял руку, поморщившись при этом: — По одному. Николай Петрович, начинайте.
Архаров бросил на Ростопчина немного злорадный взгляд, кашлянул в кулак и принялся излагать суть проблемы.
— Я уже говорил, ваше величество, что в Москву сейчас прорва гостей съезжается. Все эти гости мечтают посмотреть на коронацию. Вот только среди них есть очень много тех, кто хочет воспользоваться ситуацией и лишить ближних своих денег, имущества, а то и жизни. Мне уже известно, где большинство этих татей остановилось. И я хочу вычистить эти места, чтобы хотя бы во время коронации в Москве всё спокойно было. А Фёдор Васильевич мне не даёт этого сделать!
— Вот как? — я удивлённо посмотрел на Ростопчина. — И почему же Фёдор Васильевич не даёт вам сделать это явно богоугодное дело?
— Да потому что, ваше величество, этот… кха-кха, — он закашлялся, чтобы прикрыть едва не вырвавшееся ругательство, — Николай Петрович предлагает организовать не просто полицейские облавы, а полноценные штурмы с участием войск! Мало нам того, что жители Первопрестольной об архаровщине, как о страшном сне вспоминают, так давайте ещё и войну полноценную на улицах устроим. Чтобы память в веках осталась!
— Николай Петрович, вы настолько честолюбивы? — я повернулся к Архарову. — Хотите оставить память о себе на многие века, даже если вспоминать вас будут в весьма нелестном ключе?
— Да что вы такое говорите, ваше величество⁈ — Архаров даже руками всплеснул. — Мне бы города нашей многострадальной Родины от этой пакости избавить. А как меня потомки будут поминать, не так уж и важно. Как заслужу, так и будут помнить.
— Нет, Николай Петрович, ты ошибаешься. Помнить будут так, как все твои художества преподноситься будут. Это, Николай Петрович, целое искусство, — проговорил я задумчиво. — А вот идея очень хорошая, и да, говорил ты о ней вскользь, вот только за делами она позабылась.
— В чём же хороша идея, посреди подготовки к празднеству войсками маршировать по Москве? — буркнул Ростопчин. — Народ пугать?
— Не без этого, Фёдор Васильевич, не без этого, — я задумался. Дверь приоткрылась и в кабинет зашёл Макаров. Илья правильно понял моё распоряжение и не препятствовал ему, но, похоже, забыл предупредить, какой сюрприз его ждёт в кабинете. Он остановился за спиной у Архарова и прислушался, о чём мы говорим. Ни Ростопчин, ни Архаров не заметили, что в комнате нас стало на одного больше, настолько они были поглощены беседой, мной и друг другом.
— Да не сможем мы своими силами эти притоны вычистить, — Архаров посмотрел на Ростопчина с вызовом. — В полицию и так не хотят служить идти… Сейчас условия службы улучшаться начали, хвала Господу и его величеству Александру Павловичу. Но всё равно не хватает людей. Когда в том же Париже дворы чудес выгребали, гвардию привлекали. А у нас скоро свой двор чудес посреди Москвы образуется, аккурат рядом с Кремлём! А ты мне про какое-то беспокойство народное говоришь, — Архаров сжал пудовые кулаки и шагнул к Ростопчину. Он перешёл с Фёдором Васильевичем на «ты», да и, похоже, ему уже было плевать, что я в комнате нахожусь, настолько у него подгорело.
— Ты бы, Николай Петрович, поосторожнее кулаками махал в присутствии его величества, — Макаров вышел у него из-за спины, вставая на всякий случай передо мной. — А то не ровён час ко мне попадёшь на правёж.
— А ты меня, Александр Семёнович, не пугай. Все знают, что ты только и ждёшь, как бы кого в свои застенки не утянуть, — начал Архаров и тут же прикусил язык, встретившись с моим насмешливым взглядом. — Коли провинился в чём, так и отвечу, не переживай, — добавил он тихо.
— Да я за тебя-то, старый пень, не переживаю, — ответил ему Макаров. — За государя душа болеть начинает, как только подумаю о таком. Где его величество тебе замену найдёт? Ты кого-то воспитал, кого-то подготовил, чтобы в позу вставать да самому в Петропавловскую крепость напрашиваться?
— И тут мы плавно перешли к вопросу обучения сотрудников полиции, — громко сказал я, привлекая к себе внимание. А то они все, похоже, уже забыли, что у меня в кабинете находятся, а не в своих вотчинах. — Александр Семёнович абсолютно прав, если с вами, Николай Петрович, не дай бог, что-то случится, кто будет с Фёдором Васильевичем выяснять отношения?
— Воронов, — немного подумав, ответил хмурый Архаров. — Он толковый парень.
— Воронова в Москве нет, — я развёл руками. — А вот хотя бы училища полицейские основать надобно. И это то, чем вы с Вороновым займётесь после нашего возвращения в Петербург.
— Об этом после думать будем, — махнул рукой Архаров. — Сейчас надо лихих людишек к ногтю прижать.
— Особенно сейчас, когда ворьё это, почитай, со всей Российской империи к столице подтянулось, — одобрительно добавил я, глядя на Ростопчина. Тот только губы поджал. — Верю я, что сами вы не справитесь. Вам, Николай Петрович, свои полки надобны как раз для таких вот дел.
— Да знаю я, — Архаров снова махнул рукой. — Не могу я всё успеть. Мы с Михаилом Илларионовичем уже на эту тему разговаривали. Но это когда будет? А решение прямо сейчас нужно принимать.
— Я, в отличие от тебя, Николай Петрович, уже своим полком обзавёлся, — задумчиво проговорил Макаров. — И даже здесь, в Москве у Службы Безопасности есть несколько рот.
