Форсаж (СИ) - Зиберт Пауль Иоганн (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗
И вот я с семьей и сопровождающими лицами на борту яхты "Штандарт". Не смотря на требование Боткина о полном отключении от дел, я немного схитрил. Во время этой прогулки я решил посетить два места на побережье Балтики. Это мыс Церель на острове Эзель и мыс Гангут или Ханко в Финляндии. Там началось строительство двух береговых батарей башенного типа. Я при планировании береговой обороны внес предложение установки двенадцати дюймовых двух орудийных башен. Моряки и руководство Обуховского завода доложили о возможности создания трехорудийной башни. На мой вопрос когда их можно будет их установить на позиции ничего определенного мне не ответили. Тут как у немецких нацистов - они создали прорывные образцы оружия и военной техники, но они их просто не успели массово развернуть. А то, что развернули не смогли правильно использовать. Поэтому новые образцы на действующую основу. Я решил оставить так как было программе береговой обороны. Мне нужна была основа, скелет на который можно натянуть всё остальное. Эти батареи были первыми такого типа и я настоял чтобы строительство началось на передовых рубежах и ключевых пунктах.
Ну хватит о делах. Никогда у меня не то что яхты лодки моторной не было. Заманчиво ощущать себя судовладельцем. Если кто попробует отнять, не отдам. Когда вышли в море на меня напал расслабон и кимор одновременно. Не жаркое балтийское солнце, легкий ветерок, шелест волн. Писки и визги девочек и Алексея на палубе действует как димедрол. Два первых дня или спал, или кемарил с открытыми или полуоткрытыми глазами. Когда я немного отоспался ко мне пришёл песец. У меня пропало желание воевать. Причем пропало совсем. Я откровенно говоря растерялся. Не такое, но подобное чувство я испытал когда началась война трех восьмерок. Я тогда дежурил на сутках. Ночью, когда грузинские "грады" ровняли Цхинвал, я смотрел телевизор и мне стало страшно. Страшно стало от запаха большой войны. Но понимание что соскочить никак не удастся, помогло прийти в себя. И ещё помогла прийти в себя Александра Федоровна. У нас отношения как качели когда у Лешки после переливаний остановилось кровотечение, она мне целовала сапоги. А вечером закатила зачетную истерику. Мне иногда очень хочется ей отвесить леща. Но увы пороки воспитания, не могу поднять руку на женщину. Вот она и вывела меня из этого малодушного состояния. Я не афишировал свою поездку по стране. Но о ней откуда то стало известно Александре. Она третий день дала знать мне о своем знании и потребовала объяснений почему я еду один. И тут началось. Все мои доводы отметались напрочь. В конце нашего диалога переросшего в монолог "Аликс" я просто сжал зубы и стал тихо звереть. Закончилось всё тем что я поднял глаза на неё, и она вдруг поперхнулась, и рыдая убежала. Я остался один в очень взведенном состоянии. Видимо мое состояние почувствовали и меня не беспокоили. На следующий день была холодная злость и решимость дать всем по зубам.
Маршрут нашего морского путешествия пролегал через Ревель до Риги. По пути посетили Гангут и Церель. Там во всю шли работы по нулевому циклу. На мысе Гангут работяги вырубали в гранитной скале основания под башни и защищенную дорогу через мыс. На Цереле вместо гранита был песок. На строящихся батареях кроме главного калибра должны были установить сто двадцатидвухмиллиметровые орудия и построить долговременные огневые точки с пулеметами. Всё основное по проекту должны были спрятать под землю. Это скорее была маленькая крепость, чем обычная батарея. Я запретил строить все новые батареи не башенного, открытого типа. Во время Великой Отечественной войны на Ленинградском фронте существовал Ораниенбаумский плацдарм. Этот плацдарм образовался потому что там были два форта - Красная горка и Серая лошадь с двенадцатидюймовыми орудиями. Границы плацдарма определялись дальностью стрельбы орудий. Церель только начало. Потом батареи должны были построены в Курляндии, на Ирбе и далее. Я решил организовать Ораниенбаумский плацдарм в Курляндии. Даже если немцам удастся отрезать его, опираясь на Моонзунд можно будет без проблем снабжать войска находящиеся там. Моряки очень квалифицированно появлялись в нужном месте, в нужное время. На обратном пути зашли в Балтийский порт. Когда я служил срочную, он назывался Палдиски. Там в советское время был артиллерийский полигон. Но всё это так лирика. Причина по которой я сделал остановку там была проста. Там была развернута учебная бригада морской пехоты и учебный центр. Она находилась в пяти с половиной верстах от Палдиски, окруженная сосновым лесом. Слащев, не смотря на то, что все ещё строилось, уже во всю дрючил подчиненный личный состав. Бригаду скомплектовали исключительно из добровольцев. Слащев лично отбирал кандидатов на поступление в ряды морской пехоты. Офицеры в бригаде были под стать командиру бригады. Такие же отморозки. Яков Александрович подбирал подчинённых себе под стать. Заданная планка была очень высокой и Слащев что называется взял быка за рога. Он истребовал лучших рукопашников, стрелков, пулеметчиков и артиллеристов. Я для офицеров и нижних чинов установил систему чинов принятую на флоте. После перевода Слащев был повышен в звании и стал капитаном третьего ранга. Подчинялся он и его бригада непосредственно командующему Балтийским флотом адмиралу Эссену. Хотя многое было ещё не готово и не сделано, но база морской пехоты было то немногое, что сдвинулось с места. Уезжал я оттуда с хорошим настроением.
Тридцатого мая мы пришли в Петербург.
Глава 17
Второго июня мной было подписано два указа. Первый о роспуске государственной думы и второй о введении всеобщего начального образования. С думой в общем то всё понятно и обсуждению не подлежит. А вот о всеобщем начальном образовании я думаю рассказать необходимо. Я когда ознакомился с проектом программы обучения не понял почему она не устраивает всех. Там всего то и было обучение чтению, письму и счету. Ах да ещё был закон божий. Но мне думается закон божий это не такая высокая цена за сокращение неграмотности. Ещё одним препятствием для введения начального образования была банальная нехватка денег. В государственном совете мне прямо заявили, что не поддерживают введение всеобщего начального образования. И принимать на себя ответственность за это отказываются. Пришлось брать ответственность за это на себя. Если честно система государственного управления мне не нравилась все больше. Российская империя в данный момент времени суперсверхбюрократия. Чиновничество на мой взгляд стало жить своей собственной особой, отдельной и практически не связанной с интересами страны жизнью, а часто интересы бюрократии прямо противоречили им. Исправить это в короткий срок не возможно. И проводить реформу госуправления я не буду просто из - за банального дефицита времени, коней как известно на переправе не меняют. Следовательно будем пользоваться самодержавной властью. Короче рулить будем исключительно в ручном режиме. Когда я на заседании государственного совета заявил, что ждать созревание вопроса не могу и принимаю решение о введении всеобщего начального образования со следующего тысяча девятьсот восьмого года. Госсовет выпал в осадок от неожиданности. А затем первым среагировал Победоносцев.
- Ваше величество это нарушение установлений и традиций.
- В чем конкретно нарушение? Если вы найдете в своде законов империи норму прямо запрещающую мне без вашего одобрения принимать решения и издавать указы, то я готов подчинится. Но вы такой нормы не сможете представить так, как её просто нет, это нарушает принцип самодержавия.
Победоносцев замолчал. И заседание завершилось.
Вы можете саркастически заметить и как он всех знает? Всех и все знать невозможно. Знаю теперь это на собственном опыте. Я к сожалению большинство чиновников не знаю, но мне удалось решить эту проблему чтобы не выглядеть полным идиотом. Первое я установил следующий порядок проведения заседаний, никто кроме заявленных лиц присутствовать не имел право, не при каких обстоятельствах. Это я объяснил соображениями конфиденциальности. И ещё я на всех с кем, так или иначе пересекался, заводил дело с фотографией и характеристикой. На какие только ухищрения мне пришлось пойти, чтобы собрать картотеку. Перед каждым большим заседанием я уединялся в "черный" кабинет и штудировал дела. А самое главное запоминал как выглядит тот или иной человек. По первому времени было жутко тяжело, но потихоньку я запомнил большинство сановников, военных и чиновников которые мне были неизвестны. Постепенно эта затея по запоминанию переросла в картотеку на всех более или менее значимых лиц империи. В эту картотеку я не допускал никого, охранялась она двойными караулами и особым образом. Про этот архив узнали и поскольку я постоянно туда заносил бумаги, у всех сложилось мнение, что император собирает сведения о высшем свете империи. Так собственно это и было. Но только после того как я освоился. Постепенно дела росли и в них стало накапливаться много всяких нехороших вещей о значительных и влиятельных лицах. Этот архив прозвали черный кабинет. Кто автор сего обозначения выяснить мне не удалось. Вот так я решил эту проблему и обзавелся личным архивом.
