Река Снов - Сезин Сергей (полные книги txt) 📗
Местный квартальный остался наблюдать за домом, а Чумаченко съездил за ордером, привел четырех городовых и решил пойти с козыря, явившись в дом и обыскав его. Ну, если супостаты там будут, так еще лучше. Один городовой затаился в засаде на случай побега супостатов со стороны Великой, а местный квартальный со стороны хозяйской половины дома. Остальные двинулись к крыльцу. Уцелели только оба находящихся в засаде. Квартальный скрывался за сарайчиком и ничего не видел, а вот городовой из засады видел, как минут через десять после их входа в дом, дом как бы исчез во вспышке. Причем показал он странное. Вспышка произошла внутри дома, как будто там солнце вспыхнуло и на мгновение ему показалось, что стены дома аж прозрачными стали. А дом исчез, как его и не было, выше уровня подвала. Вспышка была беззвучной и взрывом не сопровождалась. Надворные постройки не пострадали. Хозяин дома был на работе и жив остался. А вот его жена (детей у них не было) исчезла вместе с домом. Нижние венцы дома обуглились, то есть огонь какой–то был. Или не был. Магическое исследование дома проведено ,но смогли обнаружить только какую–то остаточную магическую активность. В подвале были только запасы хозяина, вещей жильцов не осталось. Были пять–семь людей в доме и пропали.
Показания городового вызвали некоторое недоверие, но он вообще на хорошем счету был. Дома не стало, а взрыва никто из соседей не слышал, и пожара никто не видел.
Странно все это. Но надо все на досуге обдумать.
Я спросил, а можно ли место события посетить. Борщов ответил, что вполне. Охрану оттуда давно убрали, а хозяин ,жены лишившись, наложил на себя руки. Владение является выморочным, и сейчас только ждет законного срока для судебного решения по нему. Наследники Акулова, по слухам, живущие в Казани, еще не откликнулись. Так что мне может помешать только собака Акулова, если ее никто из соседей себе не забрал.
Дело по смерти чинов полиции и Марьи Акуловой еще открыто, он им занимается, но вообще пора его закрывать, ибо никакого прогресса не наблюдается. И вряд ли наступит.
Но если я что–то узнаю об этом событии — милости просим сюда, к квартальному надзирателю Борщову Семену Егоровичу. Ибо он этим делом занимается, и должен все законные начинания, помогающие расследованию события,контролировать и поддерживать, а незаконные–пресекать.
С квартальным я распрощался, спустился вниз, получил свое оружие и пошел в торгово–промышленную палату. Встретили меня приветливо и рассказали, что для магической деятельности никаких препятствий не имеют. Тем более, что в опытных магах есть даже некоторый недостаток. Всего в городе шесть человек магической практикой занимаются, из них двое медиумов и один некромант. Правда, последний уже с полгода как уехал из города и в нем не показывается. И что с ним в Царицыне сталось, никто не ведает. Поэтому для занятия лечебной магией мне нужно только написать заявление о желании практикой заняться и оплачивать налог понедельно исходя из пятипроцентной ставки от чистого дохода, под которым понимается здесь доход минус стоимость аренды помещения для деятельности. Так что подать заявление, в газету объявление дать, куда обращаться и можно работать. Тем более жаждущие помощи найдутся сразу же — в самой палате, не отходя от стола регистрации.
Я сказал, что не против помочь самарским жителям, но мне сейчас нужно решить, должен ли я провести некоторое время в Самаре или вскоре уехать. Если окажется, что я вынужден задержаться, то с удовольствием поработаю. В завершение я спросил, не подскажут ли мне адреса ,где принимают маги здешние, чтобы я мог с ними познакомиться. Мне выписали на бумажный листочек адреса регистрации всех магов за исключением загулявшего некроманта, и я с благодарностями покинул палату.
Выбрал на площади лавочку в тени и, сидя там, изучил список. Медиумов я сразу отбросил, так что осталось три адреса. Ближайший из них — улица Венцека, Кондратьева Галина Алексеевна. Это, наверное, та дама, после которой квартальный меня позвал. Остальные два адреса — на улица Затонной и Вилоновской . Этих улиц я даже не знаю. Затонная–это ,наверное, на берегу Самары, а где Вилоновская — даже не представляю. Пошел я к даме в гости. По дороге купил у разносчика трубочку с кремом и съел ее. Магическим процедурам лучше подвергаться на сытый организм. На удивление, трубочка пошла без насилия над организмом.
Дама принимала на первом этаже типичного для этой части города двухэтажного дома. Первый этаж у таких домов кирпичный, и в нем обычно помещаются лавки и мастерские, а на втором, деревянном этаже, люди живут. В Твери чаще увидишь такие же дома, у которых второй этаж бревенчатый, а вот в Самаре принято бревна сруба обшивать доской. Если хозяин не ленится их регулярно красить, то выглядит красивее, чем сруб. Если же нет — потемневшие доски лучше неошкуренных бревен не выглядят. Такая же деревня, а не крупный город. Тут я вспомнил, что сам этим летом собирался дом покрасить, ибо не захотел в свое время оставить сруб в натуральном виде и обшил его досками. Надеюсь, осень выдастся теплой и не дождливой.
Вошел в дверь, оказался в коридоре, в конце которого виднелась лестница на второй этаж. Левая дверь вела к магу, правая к нотариусу. Постучал и вошел.
Это был явно вестибюль. На стенах висят два диплома и пара акварельных видов Самары. Для посетителей стоят пяток стульев, а для секретаря стол, за которым сидит девочка лет пятнадцати и так увлеченно что–то рисует, что даже на мой приход не отреагировала. Я кашлянул. Девочка подняла голову.
— Добрый день. Могу я видеть Галину Алексеевну?
Девочка неожиданно басовито прокричала:
— Тетя Галя! К тебе!
Мда, голосок у девочки прямо трубный. И тут прямо семейная идиллия и семейная фирма. Из–за занавески показалась 'тетя Галя'. На вид она чуть моложе меня, одета в лиловый балахон с вышивками (вроде как рыбы и звезды). На голове — фиолетовый тюрбан из шелка, в который вплетены нити магического волокна. На шее ожерелье из камней вроде халцедонов.
Магических ощущений у меня нет никаких. Ни от помещения, ни от самой дамы, ни от ее ожерелья и наряда. А должно быть хоть какое–то ощущение. Плохо.
— Здравствуйте, Галина Алексеевна. Не сможете ли Вы уделить мне внимания, проведя магическое сканирование организма?
— Здравствуйте. Конечно, смогу. Проходите в эту комнату. А ты, Марина, не кричи так громко. Я с перепугу чуть чашку не уронила!
Я прошел и сел на кушетку. Мадам Кондратьева села напротив и спросила, ч сем связано желание пройти сканирование. Я объяснил, что в путешествии по Самарской Луке попал в пещеру, где остановилось время, и находился там очень долго по внепещерным меркам. Вот я и беспокоюсь, чтобы пребывание в 'кармане времени' на голодном пайке не отразилось на организме. Плюс не исключено магическое воздействие. Я ощущал его периодически, да и видел, что переношусь на короткое время в прошлое. А ,может, и будущее, ибо не всегда я понимал, где нахожусь.
Дама заинтересовалась и спросила, как это было. Я ей рассказал пару снов–видений вдоль каменной реки. Добавил, что пока ощущаю два симптома — утрату аппетита и утрату магических способностей. Не могу ни пассивно ничего ощущать, ни активные манипуляции Силой проделать.
Дама вновь заинтересовалась, я и рассказал ей, откуда я и чем занимаюсь. На вопрос о цели путешествия в такие опасные места ответил, что не вправе пока это раскрывать.
Дама вздохнула и спросила, как я желаю пройти сканирование — по Альциусу или по Решетникову. Естественно, по Решетникову. Этот метод делается на бодрствующем организме, в отличие от более старого метода Альциуса. Вообще маги из пришлых методом Альциуса стараются пользоваться в основном с возбужденными больными или очень пугливыми детьми. Да и пациент, видя, что он лежит и ему не здорово больно, меньше переживает. А у меня на то есть и дополнительная причина — лишнее магическое воздействие не нужно.
Ну, дальше было обычно — лягте, расслабьтесь, сосредоточьте взгляд на вот этом предмете, думайте о чем–то нейтральном… Вообще для здорового человека процедура почти безболезненная, а вот когда есть больное сердце или что–то другое, может вызвать некоторое неприятное ощущение — скажем, сердцебиение или резь в желудке. Это не опасно, но пациент может разволноваться. И лежал я и ничего особенного не ощущал. Сердце чуть сильнее забилось и все. Надеюсь, что мое впечатление совпадет с ее впечатлением.
