Русь и Орда (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич (версия книг txt, fb2) 📗
Дмитрий Иоаннович перевел свой взгляд с царевича на Фёдора Елецкого, после чего строго вопросил:
— Полоненный царевич не подтверждает твоих слов, Федор Иоаннович. И с казачьих земель не пришло подтверждения тому, о чем говорил ты с Яковом Ерофеевым… Никто не слышал, чтобы казаков собирали следующим летом в Булгаре!
Ак-Хозя, впрочем, не понял вопроса Дмитрия Иоанновича — как и ответа своего пленителя:
— Может, хан и передумал собирать казаков, боясь, что наши братья по вере и крови выдадут его замысел. Может, он и мурз своих, и эмиров соберёт под предлогом праздненств и совместных охот, не оглашая своей истинной цели… Но брани быть — царевич сказал о главном. Или ты вновь платишь выход Орде, княже — или же готовься вновь биться с ворогом, защищая Русь!
Дмитрий Иоаннович нахмурил брови, а взгляд его, обращенный на Фёдора Елецкого, потяжелел. С каких это пор мелкий удельный князек указывает, что делать Ему, Великому князю Владимирскому и Московскому⁈ Однако Федор вовсе не смутился — а лишь устало выдохнул:
— Об одном лишь молю тебя, княже — коли не веришь моим словам, так хоть собери летом дружину, да держи рати свои под рукой, поближе к бродам через Оку… Да выбери заранее крепкого воеводу, способного удержать Москву в случае осады. Воеводу, не доверяющего слову татар, кто не откроет городские ворота, купившись на лживые посулы ордынцев…
Великий князь невольно смутился последним словам Федора Елецкого. Но тут-то наконец заговорил брат его, Владимир Андреевич, доселе молчавший, да еле сдерживающийся!
— Брат, да что тут думать-то⁈ Вот, стоит перед тобой спаситель наших раненых воев, в одиночку воздавший фрязям за помощь Мамаю, за наёмников с самострелами на Куликовом поле! И он же всего с тысячей ратников побил целую татарскую полутьму! Так чего же МЫ теперь ждём⁈ Когда Тохтамыш налетит изгоном, покуда мы рати свои не собрали? Иль пока вновь стянется вся ордынская сила в Булгаре, ещё большая, чем на Куликах⁈ Правильно, правильно говорит князь Елецкий: Тохтамыш не смирится с отсутствием дани. А ворога нужно бить первыми, покуда тот не набрал силу!
Задумался, ох как тяжело задумался великий князь Владимирский и Московский… Мир — именно мир нужен его изможденной земле, а вовсе не брань! Мир и тишина нужны его обескровленному народу, там много мужей потерявшему на Куликовом поле… Подождать бы хоть десять лет, пока подрастут отроки, заведут семьи, народят новое поколение детишек! Да выучатся, переймут ратное искусство у матерых, опытных воев, бивших поганых на Куликах! Вот тогда можно и в новую брань…
Но прав и младший брат: без Фёдора Елецкого потери были бы куда больше. Прав, в конечном итоге прав и удельный князь — брани с новым ханом не избежать, коли не платить дани… Так может, ну её, эту гордость великокняжескую? Ударить перед Тохтамышем челом, принять награду за разгром мятежного темника Мамая! Наверняка ведь тогда за Москвой оставит хан ярлык на великое княжения. Злато не дороже людских жизней…
Однако же что теперь скажет сам народ, давший Димитрию войско со всех концов русской земли? За что же дрались тогда на Воже и Куликовом поле, за что УЖЕ пролили реки своей и чужой крови? Чтобы вот так вот, без всякой борьбы, по одному лишь ханскому слову вновь платить дань⁈
И к слову, как будут собирать тот же «выход» семьи, оставшиеся без кормильцев, павших на Куликах⁈
Впрочем, злато и ранее не было дороже людских жизней. Но так ведь не только же в дани дело! А ну как новый хан, уже успевший заключить союз с фрязями, подобно Мамаю затребует пустить их на Русь⁈ Открыть их торговые дворы, разрешить латинянам проповедовать… Заодно отдав им на откуп всю торговлю мехами! Вон, ромеи в свое время пустили к себе фрязей, дали купеческие привелегии… В итоге последние взяли под контроль всю торговлю в Царьграде, задавили производство местных мастеров и разорили империю!
Когда в прошлый от лица фрязей говорил Мамай, первым, кто воспротивился присутствию их на русской земле, стал Сергий Радонежский. Хорошо бы и сейчас спросить совета у игумена земли Русской, унять мятущееся сердце его мудрым, честным словом — да взять благословение, коли уж действительно идти на брань!
Князь коротко переглянулся с непраздной, нежно любимой супругой. И та без всяких слов поняла мужа, мягко кивнула в ответ, коснувшись руки Дмитрия, да едва слышно произнесла:
— Поезжай в Троицкий монастырь к игумену Сергию. Он все верно подскажет и укрепит на верном пути…
Грудень 1381 года от Рождества Христова. Троицкий монастырь.
Не так далеко добираться от стольного града княжества до обители игумена Сергия, за день верхами можно доехать, особенно без обоза… Глубоко в подмосковных лесах, на Маковецком холме спрятался Троицкий монастырь, в глуши сосновых боров и дубрав. Впрочем, дорога к нему, некогда бывшая едва протоптанной тропкой, уже расширилась до полноценной тележкой колеи, не зарастающей травой… Вот и сегодня, выехав из Москвы лишь с малой дружиной, Дмитрий Иоаннович добрался в обитель до заката.
Конечно, монастырь кажется великому князю чересчур бедным: невысокий частокол, окружающий её, защищает монахов лишь от диких животных, не имея перед собой цели уберечь братию от злых людей. И невысокие срубы келий один в один похожи друг на друга, не делая разницы для простого монаха или игумена… И лишь один единственный пока большой сруб возвышается над прочими, что украшен маковкой деревянного купола — то есть Троицкий храм, один из двух храмов обители. Второй же, освящённый в честь великомученника Дмитрия Солунского, святого воина, является крошечной надвратной церковью…
И все же этот монастырь, не так давно основанный действующим игуменом, прославился на всю Святую Русь! И с каждым годом принимая под свой кров все больше богомольцев и паломников… Убеждён великий князь: придёт день, и крошечные деревянные церкви сменят просторные каменные храмы. А однорядный тын превратится в мощные каменные стены — не хуже, чем у Московского крома!
Лишь на мгновение прикрыл глаза Димитрий Иоаннович, представив во всей красе и славе будущий монастырь — защищённый неприступной крепостью, и уже издали ослепляющий золотом куполов многочисленных храмов… А если посадить в монастырь постоянный гарнизон из проверенных ратников, да прибавить к ним тех иноков, кто в миру был славным воином, подобно павшим на Куликах Пересвету и Ослябе! Вот тогда ни один враг не сможет его взять — и будет монастырь защищать стольный град великого княжества не только духовно, но и силой оружия, и крепостью своих стен…
Несбыточные мечты. Несбыточные при жизни великого князя Димитрия Иоанновича… Но кто сказал, что в будущем они не воплотятся в жизнь⁈ При внуках или даже правнуках, быть может и праправнуках — но ведь воплотятся же…
Воспоминание об иноках, павших на Куликовом поле, смутило сердце великого князя, заставив того остро пожалеть о потерях сечи, да в короткой молитве помянуть погибших в тот памятный день воев. А заодно и всех, кто положил живот свой за други своя за всю историю земли Русской… После чего, покинув седло и подав поводья боярину из личной стражи, князь вошёл в заранее открытые перед ним ворота, бегло кивнув незнакомому иноку.
Ширится слава Троицкой обители — постепенно растёт и её братия…
Князь, явившийся в монастырь уже после службы и трапезы, тотчас направился к хорошо знакомой ему келье игумена… Налетевший вдруг порыв ветра зашумел в кронах пожелтевших берёз, обступивших обитель, срывая с них последние листья… И принёся с собой сладко-пряный аромат осеннего леса, самой глубокой его чащи. Глубоко вдохнув его, Дмитрий Иоаннович на мгновение замер на пороге кельи, приводя чувства в порядок — после чего решительно шагнул внутрь:
— Благослови, отче!
— Бог благословит…
Игумен с явным трудом поднялся с колен — перед приходом князя Сергий совершал молитву перед образом Пресвятой Богородицы, Заступницы и Покровительницы земли русской… Князь также перекрестился и глубоко, в пояс поклонился святому образу, после чего обратился уже к старцу:
