Будни наемника (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич (книга бесплатный формат txt, fb2) 📗
— Значит, серебро используется для магии, — хмыкнул я.
—А ты решил, что великой Фрионе серебро нужно для того же, для чего оно нужно всем правителям? Нет, снег земли нужен мне не для обогащения, а для великого дела.
— Но серебро ... — замялся я, не зная, как сформулировать вопрос, но Фриона догадалась сама:
— Хочешь сказать, что серебро убивает магические создания? Да, я это знаю. Оно нас убивает, ну и что? Я тоже не люблю брать серебро в руки, оно меня обжигает, оно убивает моих детей, но без него невозможно соединить волка и человека. Палящее солнце жжет, но без него не вырастет ничего живое в этом мире. Пройдет еще какое-то время, и моим детям станет не страшно ни серебро, ни соль.
«Вот ведь, проговорилась!» — возликовал я. Значит, соль губит не только нечисть, но и вервольфов. Хорошая новость. Правда, пока неясно, что я с ней стану делать. И смогу ли вообще что-то делать?
— Фриона, а зачем я тебе понадобился? — поинтересовался я.
— Зачем? — слегка призадумалась колдунья. — Может быть, мне стало интересно посмотреть на человека, на которого не действует магия? Возможно, просто женский каприз. Увы, даже за тысячу с лишним лет я остаюсь женщиной.
— Тогда непонятно, зачем ты отправляла ко мне наемных убийц?
—Я отправляла убийц? — удивилась Фриона.
— Разве нет? В Севре меня едва не убили. Один из убийц проговорился, что их отправила Фиона, почти Фриона.
— Да? — кокетливо повела плечами колдунья. — Я уже и не помню. Наверное, хотела тебя убить просто так, на всякий случай. Я же не знала, на что ты способен. Все-таки, ты снял заклятие с Сумеречного леса, а это непросто.
— Сумеречного? — переспросил я. Про то, что сам до сих пор не понял — что я там снял, что сам не заметил, как снимал какие-то заклятья, решил не говорить вслух.
— Для людей он был Черным, для меня Сумеречным, какая разница? Зато там водились любопытные существа. Я даже добавила туда несколько собачек, чтобы посмотреть, как они станут жить.
Хм, так это ее собачки едва нас не съели? Впрочем, хорошо, что колдунья не отправила туда волков или своих оборотней. Представляю, как бы они обрадовались, найдя нас спящими.
— Ты меня разочаровал, — сообщила колдунья.
— А что так? — слегка обиделся я.
— Считала, что человек, не подверженный магии, способен на большее. А ты попался в мою ловушку.
— В какую именно?
— Зачем ты вообще отправился выяснять — что же произошло с обозами гномов? Эти никчемные коротышки ни на что не способны, кроме как добывать руду ивозиться с коровами. Они глупы и самонадеянны. А ты? Ты не тангар, не придворный герцога. Мои шпионы докладывали, что Артакс умен, а оказалось, что он такой же, как все. По-настоящему умный человек осознает, когда ему противостоит более могущественный противник, отходит в сторону и избегает схватки. А ты, глупец, не сумел понять моей силы.
— Так это не ум, не глупость, а мое любопытство, — признался я. — Интересно же было узнать — зачем кому-то нужно серебро, как появляются оборотни, можно ли заколдовать гномов? Да, а птицу на герцога тоже наслала ты?
— Птицу?
Кажется, на этот раз ведьма не кокетничала, изображая неведение, а говорила правду.
— Большую птицу, очень похожую на ворону, — любезно пояснил я.
— Терпеть не могу птиц, — наморщилась колдунья. — А вороны — они еще хуже, чем кошки.
Значит не врет. Что ж, герцогу и его магу придется поискать других колдунов, жаждущих смерти Его высочества. Судя по недавнему заговору, у Силинга хватает врагов и без древней колдуньи.
— Сколько тебе лет? — вдруг поинтересовалась колдунья.
— Точно не знаю. Возможно, сорок пять, может больше.
С чего это ведьма заинтересовалась моим возрастом? Явно не к добру.
— Сорок пять, может больше... — хмыкнула Фриона. — Я думала, что ты старше, но сорок пять — это все равно много. Впрочем, можно попробовать. Ты любопытен, я тоже.
Ёршик на моей голове сразу встал дыбом. Это что же, старая стерва собирается превратить меня в одного из своих «деток»? Если так, то надо пробиваться, только куда?
— Жаль, у меня нет свободной половинки, — посетовала Фриона, а я испустил вздох облечения. — Тебе придется подождать, пока мои дети не приведут молодую особь. И радуйся, что тебе окажут такую честь.
Да уж, не знаю, как и выразить свою радость. Ну, ёшкин же оползень и тоффель с перебором...
Глава семнадцатая. Крестьянское оружие
Возвращался не торопясь, шел медленно, погруженный в собственные мысли, поначалу не замечая недовольного тявканья конвоира, ни тычков в спину, даже не споткнулся ни разу, чем, кажется, особенно злил вервольфа. Да, терпел, но потом тычки начали раздражать, а когда недовольный оборотень (интересно, куда бы ему спешить?), открыв дверь темницы, вознамерился пинком придать ускорение арестанту, я разозлился всерьез и слегка вышел из себя. Позабыв о «связанных» сзади руках, ухватил парня за грудки и хорошенько приложил его затылком о стенку. Качественно приложил-то, даже переусердствовал, потому что раздался противный хруст, а оборотень, заскулив как побитый щенок, сполз вниз, словно капля дождя, стекавшая по стеклу. Дотронулся до его шеи, нащупывая сонную артерию. Жив? Ага, как же. Не то оборотень слабый попался, не то собственную силу не рассчитал или гранит тут особо крепкий. Плохо, но с другой стороны — а что мне терять? Лучше уж умереть от клыков, нежели стать одним из «детишек» старой колдуньи. Чтобы она там не говорила, но срок жизни у оборотней невелик, так лучше сразу.
Втащив труп в собственную камеру, с помощью ножа постарался поплотнее затворить дверь изнутри, но она не желала вставать на место. Плюнув, присел на корточки, а потом улегся, без зазрения совести воспользовавшись мертвецом вместо подушки. Я что, рядом с трупами не лежал? Бывало, что после боя, вусмерть уставши, спать рядышком с мертвецами укладывались — сил не хватало их сдвинуть, а когда-то, под ратушей достославного города Ульбурга, моим соседом оказался бедолага Фиц-рой, пребывавший мертвецом не меньше недели, а то и двух. А тут трупик свеженький, вонять не скоро начнет, а коли начнет, в коридор выкину, чтобы спать не мешал. Но, скорее всего, вервольфы спохватятся гораздо раньше и явятся, чтобы отыскать сородича.
Стоп, а чего это я лежу? Надо воспользоваться моментом, осмотреться (ага, в темноте), но хотя бы так, как смогу. Встал, открыл дверь, высунулся наружу и прислушался — нет ли шагов? Кажется, все тихо и оборотней пока не встревожила задержка собрата. Эх, мне бы немножечко света, чтобы рассмотреть дверь и коридор, но пришлось все делать наощупь.
Так, дверь в камеру запирает увесистый деревянный засов. Взять бы его себе, пригодится, но не вытащить. На самой двери металлическая скоба, а засов входит в паз, выдолбленный в косяке. И дверь я напрасно хвалил. Крепкая, но косая, доски наехали друг на дружку, того и гляди вылетят. А что с косяками? Как я и думал, деревянные (а какими еще им быть?), плохо отструганы. Нет, они вообще не отструганы, а кое-как вырублены. Вон, уже и занозу засадил. Зараза... Едва не засунул в рот палец, но спохватился. Руки и так грязные, так еще и кровь оборотня в рот затащу. Нет, я понимаю, что ничего не случится, в вервольфа не превращусь, но лучше не пробовать.
Вытащив нож, вставил его между косяком и стеной, провел лезвием туда-сюда, вверх-вниз, установив, что между деревом и камнем, по всему периметру, сплошной зазор. Косяки просто кое-как прилажены к стенам, а должны быть сцеплены с камнем. Руки бы оторвать тому каменщику (или плотнику?) что вставлял косяки. И чего это я, как дурак, о засове переживал, гадая, как мне открыть дверь, а тут достаточно пнуть ее изнутри, вылетит вся коробка. И как она до сих пор не рассохлась и не выпала?
Камеру вырубили в скале давно (возможно, во времена гномов) и, скорее всего, тогда косяки надежно крепились к камню (наверняка до сих пор отверстия есть), дверь прочная, крепко сбитая, но со временем дерево истлело. Лет сто, а может и меньше, в камеру вставили кое-как сработанный дверной блок. Эх, Фриона-Фриона, понаделала ты «сверсуществ», у которых руки не из того места растут. Подозреваю, что сам изготовил бы и приладил дверь еще хуже, чем вервольфы, но с меня какой спрос? Надо будет, заплачу монетку, все сделают.
