Эсминцы и коса смерти (СИ) - Ангелов Августин (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
Минут за двадцать Александр дошел до квартиры, где его ждала вся светящаяся от счастья при его появлении улыбающаяся молодая жена, которая сразу кинулась ему на шею и поцеловала. Она была рада еще и тому, что муж пришел домой совершенно трезвый. А мама уже легла спать. Потому молодые заперлись в своей комнате и предались чувствам, эмоциям и сексу. Только вот долго наслаждаться друг другом им помешал приезд отца из Москвы. Оставив голую Наташку отдыхать под одеялом, Саша оделся и вышел встречать родителя. Ему не терпелось узнать, как прошла командировка.
Вроде бы, отец приехал в хорошем настроении. На кухне за скромным ужином, состоящим из бутербродов с колбасой и чая, отец рассказал Александру, что встретился в Москве не только с наркомом флота и с начальником Генштаба, но и с самим товарищем Сталиным. И что вождь дал добро Жукову на развертывание войск. А также завтра должен быть подписан приказ о начале мобилизации в приграничных округах, но пока ограниченной и секретной, которая на первом этапе будет проводиться по предприятиям, которые способны предоставить войскам транспорт. А еще вождь подписал новую директиву о срочном развертывании войск второго эшелона по линии старой границы с занятием соответствующих укрепрайонов и дал указание начинать эвакуировать ценное оборудование, склады и архивы из приграничной полосы, а остальное готовить к уничтожению на случай оккупации немцами территории. Приграничное население тоже в течение двух недель будет вывозиться. Первыми, конечно, позаботятся об эвакуации семей командного состава и партийных работников. А еще Жуков сказал, что отведет авиацию с тех аэродромов, которые немцы собираются бомбить. А там поставит макеты самолетов из фанеры и устроит засады зенитчиков. Да и летчиков пошлет во встречный воздушный бой.
На вопрос про Балтфлот, отец ответил, что Кузнецов на активные действия разрешения не дал. Зато такое разрешение дал Жуков, который пообещал заставить Кузнецова действовать соответствующей директивой. И скоро у наркома военмора не останется выбора. А Жуков, наоборот, хочет, чтобы флот вел себя очень решительно, топил вражеские минные заградители до того, как те поставят мины, мешал вражеским грузоперевозкам и угрожал портам, высаживал десанты в тылы противника и надежно держался на стратегически важных островах. И Жуков должен прислать на флот директиву Генштаба о взаимодействии флота и сухопутных сил, в рамках которой флот и будет, без оглядки на Кузнецова, переходить к активным действиям. И все это произойдет, как только сведения по дислокации немцев и финнов, поступившие от «Красного септета» перепроверят за ближайшие сутки.
За разговором отец и сын съели бутерброды, выпили по стакану чая и пошли спать. На завтра предстоял напряженный день. Обнимая молодую жену, которая уже спала, сам Александр долго не мог заснуть. Он думал о том, что известная ему история начинает меняться, а шансы на то, что отечественным армии и флоту удасться встретить врага по-другому, растут. Он еще не знал, как это будет, но чувствовал, что прошлое разгромное и позорное для Советского Союза начало войны уже вполне может не повториться.
Глава 18
Просыпались в семье Лебедевых рано. В шесть утра, раньше всех, вставал отец. За ним мама, а потом Наташа. А уже следом за женой, позже всех, просыпался Саша. Он рос единственным ребенком в очень обеспеченной, по советским понятиям, семье и потому получился довольно избалованным молодым человеком. Детство и юность он провел беззаботно. Да и повзрослевшему, все давалось ему в жизни, по-прежнему, довольно легко.
От мамы он унаследовал хорошую память и математические способности, а от отца перенял любовь к морю. Запомнить и выучить учебный материал для него никакого труда никогда не составляло. И, если бы он был в должной мере усидчивым и трудолюбивым, то мог бы далеко пойти в своем развитии и сделать великолепную карьеру. Но, ни к какой карьере он особо не стремился. Жил так, как будто плыл по течению. Обычно, все за него решали родители. Они и решили, что надо бы сыну пойти по стопам отца и поступить в военно-морское училище. Он и поступил. Причем, с большим удовольствием, потому что корабли ему всегда очень нравились. А вот о трудностях морской службы, о дисциплине и субординации он как-то сразу не подумал. Потому приспосабливался с трудом, уже в процессе обучения.
Единственным твердым и самостоятельным решением Александра, когда он смог пойти против воли родителей, пока оказалась только женитьба на Наталье. Во всем остальном он продолжал полагаться на авось. Училище и служба немного дисциплинировали его, но не до конца. И, к тому моменту, когда Александр Евгеньевич начал вторую жизнь, попав снова в свое собственное молодое тело, Саша продолжал свой жизненный путь почти беззаботного молодого лейтенанта, беспечного балагура, выпивохи и бабника.
Александр Евгеньевич знал, что молодой Саша продолжал бы жить так и дальше, пока не подхватила бы его мясорубка войны, да не окунула в кровавую кашу по самые уши, когда вокруг один за другим погибали все родственники, друзья и знакомые, а он сам только чудом избегал смерти. И только тогда, наконец-то, он взялся за ум. Но сейчас все изменилось. Теперь он больше не был просто Сашей, моряком-оболтусом, а сделался в один момент внутри себя Александром Евгеньевичем, мгновенно повзрослев собственным разумом почти до ста лет. Хотя с привычками молодого тела, например, к алкоголю, бороться было не так уж и просто.
На этот раз он проснулся и побежал на кухню ставить чайник самым первым, опередив даже отца. Потому что Александр Евгеньевич прекрасно знал, насколько дорого время человеческой жизни, особенно в эти дни, когда война надвигается неумолимо, и бесповоротно занесена уже над страной страшная коса смерти, которая готова в едином взмахе скосить миллионы человеческих жизней, словно простую траву. И только он один способен, хотя бы попытаться, как-то смягчить удар этой чудовищной смертоносной косы.
Через несколько минут на кухню подошел и отец.
Пока ждали, когда закипит чайник, и подойдут женщины, отец с сыном немного поговорили. Отец сказал:
— Ты вот что, сын, сегодня сам до службы добирайся. А я в Смольный поеду. Мне нужно начать день со встречи в обкоме. Будет совещание у Жданова по вопросам снабжения. Мне вчера мандат дали от Военного совета флота наладить взаимодействие с городскими властями по подготовке к войне. Вот и выскажу там все, что думаю о бездействии этих обкомовских увальней. Столкновение с Германией на носу, а они любой ерундой занимаются, кроме подготовки к этой самой войне. А после обеда намечается у меня встреча с командованием Прибалтийским особым военным округом. С ними тоже взаимодействие наладим.
Саша сказал отцу:
— Сегодня, 6 июня, кстати, в Берлине главнокомандующий Сухопутными войсками Германии генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич подпишет «Директиву об обращении с политическими комиссарами». Там будет сказано, что в войне против большевиков не нужно считаться ни с какими «правами человека», а расстреливать всех политработников РККА. Гитлер же крестовый поход против большевизма еще в конце марта объявил. И вот теперь в директиве сказано, что комиссаров надо отделять от других пленных и уничтожать.
— Жуков мне обещал, что немцам «Кузькину мать» покажет. И я ему верю. А мы здесь, на Балтике, тоже дадим им прикурить. И мы будем их уничтожать, а не они нас, — проговорил отец.
Сын пропустил самоуверенное бахвальство отца мимо ушей и сказал про другое, про то, что считал действительно важным:
— Отец, ты вот что имей в виду, когда с командованием ПрибОВО говорить будешь. Во-первых, там мятежи намечаются всех этих прибалтийских народностей. Литовцев, латышей и эстонцев надо бы срочно разоружить и куда-нибудь на Дальний Восток или в Казахстан отправить. От них ни то, что толку не будет, но и опасный мятеж поднимут, как только немцы вторгнутся. Комиссаров вот, они как раз первыми расстреливать начнут. Да и базы наши, особенно Лиепаю, не удержать будет. Да и Ригу вряд ли удержим. Потому, пусть семьи комсостава вывезут подальше, да хоть на отдых в Крым отправят. Там пока еще, поначалу, более или менее спокойно будет. Но потом немцы и туда к концу сентября подойдут и Перекоп начнут штурмовать. А до сентября там семьи могут пересидеть. К тому моменту уже видно будет, как война в этот раз пойдет. И вообще, лучше все ценности, какие возможно, эвакуировать. Да и население вывезти, да хоть пешком вывести, пока не поздно. А то немцы на себя всех работать заставят, кто на оккупированной ими территории окажется. Да и набирать дивизии СС из местных начнут.
