Большая игра (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
И это понимание и вынуждало таскать всюду их вместе. И задавать одинаковые вопросы, чтобы они могли взглянуть на одну и ту же ситуацию с разных сторон. И привыкали к тому, что их позиция — не единственно верная. И что отец не всезнающий и не просто так придирается…
Завершив эту воспитательную беседу, он пригласил Еву и начал уже традиционную вечернюю игру. Для этих целей он «придумал» что-то вроде «Монополии», «Цивилизации» и «Dungeons & Dragons[3]». И чередовал партии в них. Понятное дело, что он сделал эти игры в адаптированной и упрощенной версии, воспроизведенной «на глазок» и очень приблизительно. Но они были. И в них играли. Что немало сказывалось на сближении семьи.
А где-то там, на просторах Москвы, особисты Евдокима ловили пытающихся сбежать вражеских агентов. Само собой — ночью. Они ведь сделали вывод из прошлой облавы и днем не стали дергаться. Но выводы умели делать не только они…
[1] Оптический дальномер достаточно прост концептуально по устройству. Труба. По ее углам — зеркала, поворачивающиеся синхронно — либо в сторону центра, либо от него. В центре трубы расположены парные зеркала приема и линза окуляра фокусирующая картинку. Поворачивая боковые зеркала можно поймать угол, при котором картинка в окуляре фокусируется, переставая расплываться и двоиться. А потом по этим углам создать таблицу дальностей, тупо померив по грунту расстояние.
[2] Рефлектором, то есть, телескопом, построенном на зеркалах, а не линзах. Это позволило построить большой телескоп с хорошим увеличением и достаточно чистым изображением. По сути у Леонардо получилось что-то в духе телескопа Грегори. То есть, промежуточный вариант схемы Ньютона он обошел, применив более удобный в использовании телескоп.
[3] Для «Dungeons & Dragons» Иоанн придумал только правила и классы. А под каждую игру придумывал новую локацию и сюжет.
Часть 2. Глава 7
Глава 7
1481 год, 23 октября, Венеция
Тихо. Спокойно. Только легкие плеск воды в канале, да отдаленный шум моря.
Вакула, командир отряда спецназа королевской разведки, стоял у стены какого-то кирпичного дома и пожевывал соломинку. Капюшон его был надвинут достаточно низко, из-за чего было толком не разглядеть лицо. Да и общий вид выдавал в нем крепкого и опасного мужчину. Поэтому случайные прохожие осторожно обходили его стороной или вообще не решались сворачивать в этот проулок.
Под его свободными одеждами скрывалась кольчуга.
Мелкое плетение 1-в-6 наделяло ее очень неплохой защитой в уличных стычках. Конечно, рапирой она пробивалась. Но усилий для этого требовалось не мало. То есть, был нужен сильный акцентированный удар. Обычным же тычком кинжала или рапиры такую защиту не пробить. А с виду заявить о том, что этот мужчина вообще имеет хоть какую-то защиту кроме одежды, никто бы не решился. Не похоже.
Обычный крепкого вида уголовник. Не больше, не меньше. Во всяком случае, выглядел он именно так. Из-за чего для Венеции не казался чем-то неожиданным. Ведь город этот славился в те годы свободными нравами, работорговлей и многочисленными преступными элементами. Не «европейская Тортуга», конечно, но что-то довольно близкое.
Он смотрел на заходящее солнце и ждал. Прислушиваясь к шуму города. Вот где-то подняла визг какая-то баба. Там — крики портовых грузчиков. Весьма пикантного содержания. Залаяла собака. Где-то что-то бросили в канал. Достаточно крупное. Возможно даже тело. Во всяком случае всплеск был громкий…
Из-за поворота вышел еще один такой «уголовничек» и мягкой походкой опытного хищника направился к Вакуле. Поравнялся с ним. Посмотрел ему в глаза. Молча кивнул. И пошел дальше.
Они старались не говорить.
Вся группа уже владела итальянским языком, но акцент хорошо бросался в глаза. Поэтому они лишний раз рта не открывали. Тем более на улице, где, как известно, даже у болотной ряски есть и уши, и глаза.
Вакула чуть выждал и пошел следом за этим человеком. Демонстративно никуда не спеша. Вроде как прогуливаясь. Однако удерживая того парня в поле зрения. За командиром же увязалось еще трое таких неприметно опасных, молчаливых персонажей.
Прошли мимо кабака довольно невзрачного вида. И свернув в переулок зашли в него с черного хода.
Лицом к лицу встретились с каким-то мордоворотом с очень холодным и неприятным взглядом. Он демонстративно осмотрел гостя и его сопровождающих. Пренебрежительно фыркнул. И повернувшись к ним спиной вошел в помещение, оставив дверь открытой.
- Рад тебя видеть, друг мой, — произнес упитанный мужчина одетый достаточно богато, но безвкусно, улыбнувшись щербатым ртом. Ровно тогда, когда Вакула со своими людьми вошли в помещение и за ними прикрыли дверцу. А до того молчали выжидавший.
- И я тебя.
- С прошлого нашего дела цены выросли. Ты ведь по делу зашел.
- Так и есть, — произнес Вакула и кивнул одному своему спутнику.
Тот вышел вперед и вынул из-за пазухи даже на вид увесистый мешочек. И, развязав его, высыпал золотые монеты на крепкий стол, за которым сидел этот упитанный персонаж. И бросил тряпицу рядом. Потом вышел второй и повторил прием, сформировав целую горку крупных золотых монет. Наконец выступил третий и достав мешочек заметно меньше, просто развязал и аккуратно поставил его рядом с золотом.
- Что это?
- Жемчуг.
- Интересно… — произнес этот толстяк и высыпал себе на ладонь пригоршню довольно крупного речного жемчуга. Одна жемчужина к одной. Да еще правильной формы. — Эй, Сильвио. — Крикнул он сухонькому мужчину неопределенного возраста в очках[1], что сидел в углу и не отсвечивал.
Тот подбежал, вежливо поклонился, и приняв мешочек с жемчугом начал его изучать. Толстяк же перешел к золотым монетам. Поднял одну такую. Покрутил ее перед глазами, любуясь качеству чеканки. Это был орел — новая золотая монета Иоанна, достоинством в пять львов или медведей. На местный лад — в пять флоринов. Весьма крупный номинал. Наверное, самый крупный в мире на тот момент. Или близко к этому.
- А твой хозяин не мелочится.
- Ты получишь еще столько же после завершения дела. И еще по десятой части каждый год в следующие десять лет за молчание.
- А не боишься?
- Тебя?
- Я ведь могу вас сдать, забрав себе все это.
- Глупо. Мы под пытками выдадим тебя, сообщив, сколько заплатили. И пояснив, что старое дело — с твоим участием. Тебе только за это голову отрежут. При самом лучшем раскладе.
- Верно говоришь, — кивнул толстяк. — Головы ваши им продать выгоднее.
- А кто поверит, что эти головы наши, а не случайных прохожих? Они же будут молчать и ничего интересного не расскажут.
- Хм… — задумчиво произнес толстяк. — Даже угрожать не будешь?
- Зачем? Ты ведь и так понимаешь, кто за нами стоит. Обманешь нас и тебя найдут. Наш хозяин всегда платит по своим долгам.
- Слышал… слышал… — покивал этот толстяк и вопросительно уставился на Сильвио. Тот кивнул и осторожно ссыпал несколько жемчужин обратно в мешочек. — Твой хозяин щедр.
- Я рад, что ты это понимаешь.
- Но он жесток и может забрать то, что дает. Мне тут птичка в клюве принесла интересные слова о том, что бедный Палеолог сгорел в своем особняке не просто так.
- Он был очень жаден и глуп, — пожал плечами Вакула. — Жадность — смертельно опасный порок. Это тебе любой падре подтвердит.
Помолчали.
- Не хочешь? — наконец спросил Вакула.
- Если что-то пойдет не так — нас всех убьют. Ты думаешь мне не намекали после того дела? Они вас искали.
- А ты думаешь, будет кому вам мстить?
- Что ты задумал?
- В таком деле нельзя оставаться в стороне. Тебе нужно решить — с кем ты.
- А если я не хочу?
- То ты окажется разменной монетой в этой борьбе. Не мы, так они. Или ты полагаешь, что не сейчас, так потом они не выяснят, кто поучаствовал в жизни тех уважаемых работорговцев?
- Мы их пальцем не тронули.
- Они мертвы. И те, кто имел с их торговлишки долю малую вряд ли удовлетворятся этим ответом. Так что тебе нужно либо бежать к ним на покаяние, либо идти уже до конца. Тем более, что твои аппетиты пока не достигли безумия Палеолога и мой хозяин готов их оплачивать.
