Внедрение (СИ) - Аверин Евгений Анатольевич (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
Вечером поехали на Варегово. Надо все рассказать бабуле и деду, собрать стол.
Баба Лида сама пришла, как только услыхала шум в нашей двери.
– Ох, наконец-то приехали. А у нас тут Вася бегает, шумит. Егор Тимофеевич-то пропал. Никому не сказался. Никто не видел. Как вы с Катей в город поехали, так и нет его с того дня.
Конец первой части.
Часть вторая
Глава 1
Запястья резало. Ржавое железо плотно сдавило кисти. Ржавое – не от старости, а от старой крови. Но кандалы толстые, ничего им не будет. Светлые космы закрывали лицо. Босые ноги еле цепляли каменный пол. Ее приковали и оставили. Дальний угол отгорожен сшитой из коровьих кож завесой. Там тоже кто-то был. Иногда слышался приглушенный стон. Обычно сначала показывают, как пытают других. Так больше страха. Но свежего никого не привели. Может, Зибелле удалось скрыться? Она знает все тайные тропы. Мысли унеслись в их домик среди леса. Огромные сосны у подножья гор. Олени выходят к ручью. У дома десяток колод с пчелами. По стенам пучки душистых трав. Как было хорошо. Она жила с теткой. Родителей никогда не знала. К ним заходила Адель, темноволосая хохотушка. Ее тетка тоже обучала лечению травами. Денег ни с кого не спрашивали. Крестьяне и сами в благодарность приносили яйца, муку или даже курицу. Как тот мясник. Его долго лечили от геморроя. И когда он стал здоров, то на радостях наелся жаркого и выпил вина. Тетка строго запретила такую еду. Но он только смеялся – «Какой я мясник, если не ем мяса?». Через неделю такого питания болезнь вернулась. Курицу ему вернули. Но лечить далее не взялись. Тогда мясник пошел к комиссару ведьм. Первой взяли Адель. Почему не сбежала? Почему мы все не можем скрыться? И мне надо было бежать. На что надеялась? В лесу можно выжить, уйти дальше. Здесь нельзя. Они умеют превращать человека в говорящий мешок с костями.
Вдали раздалось гулкое эхо веселых голосов. Судьи только что пообедали жареным бараном и вином. Он с утра готовился. Когда все расселись по местам, комиссар подошел к девочке, висящей на цепях, и пальцем расправил волосы.
– Расскажи нам, кто научил тебя. И тогда тебя не будут пытать.
Девочка молчала. Только дыхание стало чаще.
– Ответь, кто. И будешь жить.
– Вы врете. – Тихо прошептала девочка. – Вы все равно всех убиваете.
– На все воля нашего Господа. Может, и не всех. Вдруг тебе повезет. Зато мучение кончится.
– Костер разве не мучения?
– Это последнее испытание. Очищение огнем. И в Посланиях Апостолов написано, что спасетесь как бы из огня. Просто сознайся, что дьявол тебя соблазнил. И скажи, кто обучал колдовству.
– Вы знаете, что никто. Я собирала травы. Самые обычные травы. Мы помогали людям, лечили их.
– Это колдовские травы. Дьявол помогал вам в лечении. Вот, ты уже начала говорить. Ты очень плохо делала. Уважаемый человек истекает кровью от вашего колдовства. Сколько еще таких жертв? Но мы поможем тебе раскаяться.
– Мне не в чем каяться. Уважаемому человеку надо меньше жрать мяса и пить пива.
– Упорство ни к чему не приведет. Хочешь, как твоя подруга? Она оказалась крепкой. Мы не думали, что она столько выдержит в шестнадцать лет.
Комиссар подошел к кожаной занавесе и отдернул ее. Там на железном стуле была прикована девушка. Волосы везде обриты. Голова безвольно откинута вбок. Вместо грудей – круглые чернеющие пятна. По всему телу раны и ожоги. Руки и ноги синие и отекшие. Вместо ногтей спекшиеся раны.
– Она еще жива. Но подает голос только на боль. Скоро мы сожжем ее. И тебя. Хочешь так же?
– На это воля вашего Господа?
– Вот, ты уже отрицаешь его. Согласись, что дьявол помогал тебе собирать травы.
– Я не отрицаю Творца. А вот кто ваш господин?
– Ты догадалась, кто он. Тот, кому нужны жертвы и всесожжения.
Комиссар провел по кожаному чепцу, прикрывающему стриженую голову. На шлеме еле заметная выдавленная пентаграмма.
– Отрекись от Него и признай дьявола своим покровителем.
– Нет.
Комиссар кивнул палачу. Плотный пыхтящий мужик подошел к механизму. Затрещала цепь. Руки девочки вытянулись вверх. Ножные кандалы растянули ноги в стороны. Палач взялся за ворот льняного платья и одним движением разорвал его до пояса. Потом отошел к столу, сделал несколько глотков из высокого кубка. Остальные судьи встали, чтобы лучше разглядеть девичьи маленькие груди. Один из них тронул пальцем нежный сосок. Комиссар ножом разрезал поясок и подол до конца. Обнажился впалый живот и бедра.
Девочка отвернулась в сторону. Дыхание судьи около самого лица пахло скисшим в желудке мясом и вином.
– Как я люблю такие моменты. – Толстые щеки судьи дрогнули в усмешке. – Пока боль не отупила еще тебя. Ты свежа, молода и прекрасна. В этом такая интрига – сколько ты продержишься, прежде чем скажешь все, что попросят. Как быстро ты поседеешь и постареешь. – И повернувшись к остальным за столом. – Вы не находите, что жизнь дает нам страдания, и по мере их накопления мы стареем. Но если все ускорить, ускорится и старение. Через несколько дней она будет четырнадцатилетней седой старухой. Это можно даже сделать научным наблюдением.
– Да вы философ, герр Мюнц, – ответили ему, – надеемся, что ваши наблюдения принесут пользу делу.
– Но все можно изменить, – повернулся обратно судья, – я уговорю комиссара. И даже других судей. А ты мне в этом поможешь.
Он провел пальцами между грудок к лобку.
– Ты нам рассказываешь все-все. Если что-то забудешь, мы напомним. А потом докажешь преданность. Поверь, это не сложно. И даже приятно. И будешь всегда делать то, что мы скажем. Совсем все. Знаешь, что такое послушание? Это когда ты принадлежишь не себе и делаешь не от себя. Поэтому и спросу с тебя никакого. Твоим телом будут распоряжаться не по твоей воле. Но по твоему согласию. Хочешь быть послушной? Это твой шанс. Потом пристроим тебя в монастырь. Будешь и абатиссой со временем. Кто еще такое предлагал деревенской девчонке?
Рука его скользнула ниже. Цепи звякнули. И несколько капель слюны появились на его щеке.
– Очень жаль. Но сейчас у тебя будет повод задуматься. И очень скоро ты будешь мечтать слизать все, что выделит любой из нас. – Судья махнул рукой.
Палач подошел с пучком свечей. Сначала девочка услыхала треск волос, потом боль пронзила низ живота. Когда крики утихли, комиссар подошел с раскаленным острым прутом. Медленно острие вошло в правую грудь снизу и вышло сверху. Плоть шипела и дымилась. Крик оборвался. Комиссар кивнул палачу. Ковш воды в лицо вернул сознание.
– И это только раз. Еще много можно втыкать, и так по кругу, пока грудь не отпадет. Потом будет вторая.
Рана саднила. Ярко желтое жало оказалось около глаза девочки.
– А можно и так. И тоже по кругу. Я все еще жду признаний. Учти, это будет долго. Всю ночь. Даже если ты расскажешь все, теперь мы не остановимся. Но можем подумать и стать ленивее. Ты будешь говорить? – мужчина входил в остервенение. У одного из судей текла слюна изо рта. Он держал руки под мантией, закатив глаза.
– Отвечай, когда тебя спрашивает господин комиссар ведьм, – гаркнул палач и ударил в живот. Девочка дернулась вперед, сгибаясь. Раскаленное жало прошло через край глаза. Через глазничную щель дальше в мозг. Вспышка боли ослепила, затем стала затихать.
Еще доносилась ругань комиссара и оправдания палача. Но все звуки были внизу. Она видела судей сверху и себя обвисшую на цепях. Палач лил на тело воду из ведра. «Как это так? Они меня не видят» – поняла она – «Я умерла?». Руки и ноги были на месте, но балку потолка потрогать не удалось. «В любом случае, бежать отсюда. Здесь место горя и страданий». Ей захотелось домой. Девочка взмыла вверх. Каменный дом остался внизу. Не было ни боли, ни холода, ни страха. Радость охватила все ее существо. Можно двигаться в любом направлении, летать. «А я обратно не вернусь? Нет, ни за что. А Адель? Она также освободится. Потерпи, милая, скоро все кончится». Но Адель не слыхала. Девочка полетела к дому. Там уже все погромили. Битые черепки валялись у двери. Нехитрые пожитки унесли стражники. Посреди двора пепелище костра из трав и книг. Где же Зибелле? Ответ пришел тут же, как образ. Девочка поднялась над вершинами деревьев. На поляне посреди леса сидела женщина в выложенном из камней круге. Точнее, ее тело. Светлые волосы распущены, простое платье с узорами на рукавах. Скрещенные ноги скрыты подолом.
