Не время для дембеля (СИ) - Нестеров Николай (читать книги .TXT) 📗
– Валентин Сергеевич, ваше мнение нам известно. Хотелось бы услышать альтернативную точку зрения. Продолжайте, товарищ Паршев. Вы утверждаете, что Госплан не умеет считать цифры и никакого падения ждать не стоит?
– Я этого не утверждаю. Снижение объемов производства в промышленности будет и очень серьезное. Более десяти тысяч поставщиков и смежников только в Армянской ССР. Но экономика СССР от этого только выиграет. С Грузией ситуация еще сложнее. Но, как ни парадоксально, на финансовой системе Союза это скажется минимальным образом. Поскольку республики планово убыточные, то остановка заводов и фабрик уменьшает расходы Всесоюзных бюджетов и министерств. К тому же, огромный процент брака – у многих местных предприятий он стабильно превышает 60–70 % – это потраченные впустую сырье, ресурсы и электроэнергия. По самым скромным подсчетам, это более трёх миллиардов рублей в Грузинской ССР и два миллиарда в Армянской за 1988 год. Более свежей статистики нет.
– Вы, товарищ Паршев, не заговаривайтесь! – не выдержал и снова взвился премьер. – Это не впустую выброшенные деньги – это прежде всего зарплата, налоги. На балансе крупных заводов целые микрорайоны, с ними котельные, инженерные сети городов, вся инфраструктура. Кто рабочим зарплаты платить будет? На что им семьи кормить? Кто зимой отопление в Ереване и Тбилиси будет обеспечивать?
– Фонд заработной платы Ереванского конденсаторного завода – 6 миллионов рублей. Что составляет 12 % от объема производства в денежном выражении. При этом недавняя выборочная проверка показала, что брак составляет 90 %. Данные предоставлены Аналитическим Управлением Комитета государственной безопасности. Товарищ генерал может подтвердить.
– С бракоделами надо бороться. Нельзя так просто закрывать целое предприятие, – резко убавил пыл товарищ Павлов, пытаясь переварить услышанные цифры.
– Десятилетиями боролись. С нулевым результатом. Считаю, нужно закрывать эти заводы, кроме критически важных в цепочках поставщиков. Но таких предприятий всего два десятка на две республики, – поставил точку Лигачев в затянувшемся споре. – Зарплату рабочим в течение года сохраним в полном объеме. Это обойдётся в десять раз дешевле, чем кормить казнокрадов и очковтирателей, выпускающих сплошной брак. Товарищ Паршев, вы свободны. Завтра жду вас и товарища Ашманова с материалами по проекту «Реутов-22».
Окинув суровым взглядом отставшихся, хмуро поинтересовался.
– Министр обороны, что нам по ситуации скажет? Тбилисский авиазавод, если остановится, какие последствия для обороноспособности страны?
– Прямой угрозы подрыва боеспособности нет. Штурмовики Су-25 так же производятся в Улан-Уде, по авиационным ракетам С-60 запас создан. По самолетам и вооружениям недостатка в строевых частях не наблюдается, а согласно планам сокращения поставок ВВТ – завод в Тбилиси подлежит расформированию в 1991 году, с передачей инженерных, конструкторских кадров, и оборудования на Ульяновский авиазавод.
– Вы хотите сказать, что эти самолёты и ракеты нашей армии не нужны?
– Если честно говорить, то – да. У нас и так большой избыток боевых самолетов. Следует учесть неизбежное моральное устаревание авиационной техники, поэтому выпуск следует сокращать уже сейчас. С учетом того, что масштабных военных конфликтов в ближайшие 15–20 лет не ожидаем. К тому времени, ориентировочно к 2010 году большая часть боевой авиации, кроме стратегической, безнадежно устареет. Высвободившие средства предлагаем направить на разработку авиационных и ракетных систем следующего поколения.
– Ваша позиция понятна, и Политбюро в целом ее поддерживает. Продолжайте.
– Министерство обороны волнует сохранность военных складов и баз хранения военной техники в Закавказье. Обстановка накаляется, фиксируют попытки самовольного захвата вооружений и блокировки воинских частей. Особенно тревожит ситуация в Армянской ССР. С 1988 года в воинских частях на территории республики резко увеличился процент офицеров и прапорщиков армянской национальности. В отдельных полках и дивизиях до 80 % командиров коренной национальности. За два года в республику перевелись для дальнейшего прохождения службы более трёхсот офицеров со всего Союза. Считаю, что это было сделано целенаправленно. Существует опасность выхода воинских частей из подчинения Москвы. При определенных обстоятельствах.
– В Грузии подобное тоже происходит?
– Никак нет. Грузинская ССР сильно не однородна по этническому составу, и оппозиция пошла по пути создания незаконных военных отрядов. Но пока серьёзной угрозы они не представляют и вооружены только охотничьими ружьями. Поэтому наблюдаем повышенный интерес к БХВТ. Вопрос надо решать по линии МВД, армия не имеет полномочий для разгона и деблокады складов и воинских частей.
– Хватит миндальничать с националистами. Начинайте вывод вооружений со всех складов, кроме минимально необходимых. С Турцией мы воевать ближайшие двадцать лет не собираемся, а бунтующие пока до оружия не доберутся, склады в покое не оставят.
– Будет выполнено. Но потребуется много времени. Железных дорог в регионе мало, пропускная способность низкая, а по горным серпантинам и перевалам технику перевезти сложно. Опять же, финансовое довольствие на этот год уже распределено и утверждено.
– Вы воевать собираетесь исключительно на асфальте и на равнинной местности? – удивился Лигачев. – По заранее утверждённому графику? Считайте, что это внеплановые учения в обстановке, приближенной к боевой. Вывод вооружений начинайте в соседний Азербайджан, это ближе и удобнее, там товарищ Алиев ситуацию крепко держит под контролем. Товарищ Павлов экстренно изыщите денежные средства в нужном объеме, в том числе для строительства жилья офицерам, которые будут выводится. Нельзя, чтобы они оказались в палатках в чистом поле. Товарищ Пуго, вам вменяется всеми силами МВД, внутренних войск совместно с Минобороны обеспечить охрану и беспроблемный скорейший вывоз военного имущества.
– Может все-таки ввести внутренние войска в Ереван и Тбилиси? – Предложил министр МВД. – Уверен, мы быстро наведём конституционный порядок. В Азербайджане справились.
Егор Кузьмич тяжело вздохнул, открыл лежащую на столе папку. Молча, отсутствующим взглядом посмотрел на то, что лежит внутри, словно хотел убедится, что содержимое никуда не исчезло и медленно закрыл папку, даже не читая. Содержание документа он и так помнил практически наизусть.
«Референдум о сохранении СССР 17 марта 1991 года в Армении и Грузии был запрещён и не проводился.
В Абхазии, Южной Осетии и Азербайджане в марте 1991 года за сохранение Союза высказались более 90 % населения.
Армения и Грузия объявили о выходе из состава СССР до Беловежских соглашений, Азербайджан объявил об этом только после распада СССР. За выход из Союза проголосовали 99 % армян и грузин при явке 99 %».
Товарищ Лигачев ещё полгода назад поручил проверить эти цифры, хотя интуитивно чувствовал, что попаданец ничего не напутал и не ошибся. КГБ тщательно проверило, и хотя цифры оказались чуть ниже девяносто процентов, но по сути это ничего не меняло. Страна и мир сильно изменились в сравнении с реальностью попаданца, да и целый год ещё в запасе до тех событий, поэтому небольшое отклонение в цифрах объяснимо.
Судьба двух республик была решена. Если население тотально абсолютным большинством хочет уйти – удержать их невозможно. Свой выбор они сделали сами и испить горькую чашу придётся сполна. Азербайджанской ССР повезло, сработало послезнание: зачли их желание остаться в составе Союза до самого последнего момента и крайней возможности.
– Зато, войны в Карабахе удастся избежать, – с горьким удовлетворением мыслено отметил Лигачев.
Обсуждение затянулось далеко за полночь. Приняли, наконец решение о строительстве аэропорта и взлетной полосы на острове Сокотра в Индийском океане, хотя товарищ Павлов грудью встал на защиту бюджета, но общими усилиями его сопротивление было сломлено. Зато министр обороны был доволен и счастлив, все-таки морская романтика в душе адмирала никуда не исчезла. И военно-морская база под видом советского курорта на тропическом острове – это лечебный бальзам на истерзанное сердце, измученное реформами и сокращениями армии и особенно флота.
